Стайка женщин проводила его взглядом, когда они прошли мимо них. Они прыснули, глядя на него полными восхищения глазами.
Кристиан лукаво ухмыльнулся.
В конце концов, может, у него не такой уж и идиотский вид. Но он не стал бы ручаться за это своей головой или душой. Он всего лишь надеялся, что жена по достоинству оценит его усилия. В противном случае к вечеру ее шуту не поздоровится.
— О, упасите меня, святые угодники! Кто этот прекрасный представитель сильной половины человечества? Я знаю, что он не из наших. Но, если нам хоть немного повезет, это можно будет исправить.
Адара обернулась на звук сочившегося вожделением голоса Коррин и увидела рыцаря, ехавшего верхом по проходу между шатрами. Она не видела его лица, но лучи заходящего солнца озаряли его фигуру, отчего от него исходило золотистое сияние, делавшее его похожим на ангела с нимбом.
Его конь был белым в черной с золотом попоне, сочетавшейся с накидкой рыцаря. Стоящий на задних лапах феникс был вышит золотом на его груди и нарисован на черном щите, свисавшем с его седла. В руке он нес ниспадавшее мягкими складками черное знамя, на котором была вышита все та же эмблема. Он являл собой устрашающее зрелище.
Адара нахмурила лоб, продолжая внимательно смотреть на него. Ей были знакомы эти руки, но она не могла припомнить, где видела их раньше.
— Чтоб мне провалиться! — бросив укладывать свои вещи, воскликнул пожилой рыцарь, стоявший справа от нее. — Я сто лет не видел доспехов Мишеля де Шельрьена!
— Мишеля де Шельрьена? — переспросила Адара.
— Отца Кристиана, — ответила Коррин, снова метнув взгляд на рыцаря. — Его отец был сыном тамошнего герцога.
Адара почувствовала, как у нее отвисла челюсть, когда она снова обернулась, чтобы повнимательнее посмотреть на приближающегося рыцаря. Это ее муж?!
Милосердный Боже, этому человеку следовало почаще сбрасывать монашеское одеяние!
Она не могла до конца поверить в это, пока он не остановил перед ней свою лошадь и его светло- голубые глаза не обдали ее жаром. Она знала, что ее муж красивый мужчина, но это…
Это было невероятно.
Кристиан воткнул знамя в землю рядом с лошадью. Не сводя с нее глаз, он перекинул свою длинную мускулистую ногу через коня и плавно соскользнул на землю. Не двигаясь, Адара смотрела, как он приближается к ней. Она была не в силах сдвинуться с места. Увидев его, она прямо-таки приросла к земле.
Адара не знала, что он намеревается сделать, но, когда он стал перед ней на колено, от изумления лишилась дара речи.
Он ударил себя кулаком по левому плечу, отдав ей честь, и склонил голову:
— Мой меч всегда к вашим услугам, миледи.
В толпе рыцарей, окруживших их, раздался смех.
— Мой тоже! — крикнул кто-то.
Не обращая на них внимания, Кристиан взирал на нее, словно она была воплощением его грез. Это мгновение казалось сказочным. Воистину это была ожившая мечта.
— Что на тебя нашло, Кристиан? — спросила она.
— Всему виной ваша красота. Она… — Он замялся, словно подыскивая слова. — Ваша несказанная красота завладела моей душой и…
В толпе снова раздались смех и издевки. Глаза ее мужа сердито сверкнули, но он все равно не двинулся с места.
— Я буду твоим защитником, Адара, и…
— Жеманной размазней, — закончил за него один из рыцарей.
Кристиан уронил голову на грудь и покачал ею.
— Это не я, — пробормотал он, после чего снова поднял на нее глаза. — Прости, Адара.
— За что?
Его ответ последовал, когда он поднялся на ноги. Решительной походкой он подошел к мужчинам, которые издевались над ним, и ударил первого попавшегося под руку рыцаря, да так сильно, что сбил его с ног.
— Размазня с железным кулаком! — загремел он. — И вам лучше зарубить это себе на носу.
Рыцари бросились на него. Несмотря на раны, Кристиан отбился от них, после чего обнажил меч, чтобы сдержать их натиск.
— Прекратите! — прорезал всеобщий гвалт уэльский акцент Йоана. Протиснувшись сквозь толпу своих солдат, он увидел Кристиана в его пышном наряде. Моргнув, Йоан уставился на него и… разразился хохотом: — Аббат! С каких это пор ты одеваешься как девица?
С каменным выражением лица Кристиан подбросил меч в воздух, где тот описал круг, поймал его за рукоятку и, направив острием вниз, одним плавным движением сунул его в ножны.
Он остановился рядом с Йоаном и свирепо посмотрел на него:
— Радуйся, что я вынес тебя из Святой земли на своей спине. Это, и только это, мешает мне причинить тебе вред. Ради нас обоих не испытывай моего терпения и не заставляй меня убивать тебя после такой жертвы.
В глазах Йоана заплясали искорки веселья.
— Бог мой, да ты даже пахнешь, как девица! Что с тобой сталось?
Кристиан испустил усталый вздох и направился к шатру, который был разбит для него.
Как только Кристиан оказался вне пределов слышимости, Фантом наклонился к уху Адары и цокнул языком.
— Только женщина способна заставить мужчину принести свое достоинство в жертву на алтарь унижения. Скажи мне, Адара, Кристиан напрасно совершил сие жертвоприношение?
— Нет, не напрасно.
И Адара сделала то, чего не делала с самого детства. Она подбежала к его шатру и резко остановилась, увидев, как Кристиан сердито отстегнул меч и швырнул его на постель. Она прямо-таки кожей ощущала исходивший от него гнев.
— Чертов кретин! — воскликнул он и сморщился. — Я должен был это предвидеть.
— Ты сделал это ради меня?
Резко обернувшись, он увидел ее и поморщился:
— Ну, я совершенно точно не пытался вскружить голову Йоану, так ведь?
Она подавила улыбку, услышав его мрачное высказывание.
— Я, разумеется, надеюсь, что нет. В противном случае, полагаю, ничего хорошего бы из этого не вышло.
Ее слова, казалось, не возымели того благотворного действия на его настроение, на которое она рассчитывала. Скорее наоборот, он, похоже, разозлился еще больше.
— Сегодня надо мной уже достаточно потешались, Адара. Если ты хочешь посмеяться надо мной, тогда присоединяйся к остальным, чтобы я этого не слышал.
Она медленно приблизилась к нему.
— Я не потешаюсь над тобой, Кристиан. Я считаю, что у тебя величественный вид. Вид, подобающий королю. — Протянув руку, она приложила ладонь к его гладкой щеке. — Ты даже побрился.
Кристиан затаил дыхание, когда она встала на цыпочки и запечатлела на его щеке целомудренный поцелуй. Теплые губы ее были нежнее шелка, и от их прикосновения его кожа вспыхнула огнем, в особенности когда он вспомнил еще более нежные участки ее тела. Дыхание ее ласково коснулось его кожи, когда она прижалась своей щекой к его щеке. По его телу пробежала сладчайшая дрожь.
— Я думаю, ты пахнешь удивительно мужественно. Так и вдыхала бы этот запах целый день.
Он напрягся от ее слов, борясь с острым желанием изо всех сил сжать ее в объятиях и снова заняться с ней любовью.
— Я не тот человек, о котором ты мечтала, Адара. Я грубиян и привык обходиться без посторонней
