зародилась у меня еще в Лондоне, когда выяснилось, что твоя болезнь может задержать наше возвращение домой.
– Но ведь он еще совсем мальчик! – возразила жена.
– Вовсе нет! – с гордостью в голосе возразил он. – Его умелое управление хозяйством во время нашего отсутствия показало, что наш сын вполне способен взять на себя руководство поместьем, когда подойдет время.
– Но посылать его в Танжер в качестве твоего представителя!.. – воскликнула Рэйвен. – Это бессмысленно. Нед совсем не разбирается в дипломатии и политике! Ты сам мне говорил, что Марокко – изолированное, консервативное государство. Нед не сумеет провести переговоры, он не сможет учредить там торговую фирму!
– Но там будет Дмитрий, который позаботится об этом, – мягко возразил граф. – И я уверен, что султан не оскорбится, что я послал вместо себя своего сына и наследника.
При упоминании имени Дмитрия – как Чарльз и предполагал – тень сомнения почти исчезла с лица Рэйвен. Много лет назад Дмитрий Сергеев служил старшим помощником на «Звезде Востока» и был близким другом Чарльза. Во время своего рокового путешествия в Индию Рэйвен, как и Чарльз, полюбила энергичного, преданного русского моряка, а Дмитрий обожал ее и, называя своей «маленькой принцессой», клялся ей в вечной верности.
После женитьбы и возвращения в Нортхэд Чарльз доверил командование «Звездой Востока» Дмитрию и занялся коммерцией с братом деда Рэйвен сэром Эдрианом Бэрренкортом, владельцем крупнейшего в Лондоне магазина, торговавшего шелками и чаем. Благодаря смекалке сэра Эдриана и широким связям Чарльза «Бэрренкорт Лтд.» стала солидной и уважаемой во всем мире экспортно-импортной фирмой.
Лет за десять до описываемых событий сэр Эдриан скончался, и Дмитрий, обосновавшийся со своей красивой женой-аборигенкой и многочисленными отпрысками на Барбадосе, с готовностью принял предложение Чарльза принять участие в его коммерческих делах. В качестве посла доброй воли, смекалистого бизнесмена и опытного капитана корабля Дмитрий стал ценным приобретением для фирмы.
Уже в течение ряда месяцев Чарльз пытался открыть коммерческое отделение фирмы в Марокко, чтобы конкурировать с рядом французских компаний, которым султан дал разрешение на торговлю. Сэр Гарри Теллиборо, британский атташе и один из немногих европейцев, имевших доступ во дворец султана в Фесе, сумел договориться об аудиенции для Дмитрия и Чарльза. Речь шла как раз о той встрече, от которой Чарльз теперь отказывался в связи с тем, что был прикован к постели. Дмитрий, конечно же, мог бы самостоятельно провести переговоры, но Чарльз был убежден, что султан расценит его личное отсутствие как неуважение к своей персоне, и потому идея направить в Марокко Эдварда казалась прекрасным решением возникшего затруднения.
– Наш сын почти взрослый мужчина, – сказал граф супруге, взглянув на ее бледное лицо. – У султана есть свои собственные сыновья, и он поймет, какое уважение я выказываю ему, послав вместо себя своего сына.
С минуту Рэйвен молчала. Чарльзу были понятны сомнения и противоречивые чувства, испытываемые матерью, – ведь ей впервые приходилось признать, что ее сын становится взрослым мужчиной. Граф улыбнулся своим мыслям, вспомнив, что его одолевали подобные же чувства, когда он узнал от Люси Уолтерс, что накануне его дочь стала объектом сексуальных домогательств.
В глазах Чарльза вспыхнул зловещий огонек. Независимо от того, что сказала Рэйвен, он намеревался свести счеты с Уайклифом Блэкберном, как только сумеет встать на ноги. Наглый молокосос осмелился приставать к его дочери в ее собственном доме!
– Тебе не кажется, что мы могли бы поговорить об этом завтра? – Вопрос Рэйвен заставил Чарльза вернуться к мыслям о Неде. – Мне нужно подумать об этом. И конечно, следует учесть мнение самого Эдварда.
Чарльз взял ее за руку.
– Не тревожь себя сегодня, – посоветовал он. – Тебе нужно хорошенько выспаться. Так же, как и мне. Напрасно я заговорил об этом сейчас.
Рэйвен встала и разгладила простыни на его постели.
– Ладно, не важно. Значит, капитан Кэри завтра отплывает?
Граф кивнул, и его губы сложились в улыбку.
– А мне нравится этот парень, должен признаться. Я рад, что он отплывает. Он напоминает мне меня самого в его возрасте. И кроме того… не могу забыть, как легко женщины семейства Бэрренкорт поддаются чарам моряков. В конце концов достаточно того, что случилось, когда ты встретила меня.
– Это был самый трагический эпизод в моей жизни, – сказала Рэйвен с лукавой улыбкой.
Супруги улыбнулись друг другу, задумавшись о прошлом и вспомнив о путешествии по Индии, которое коренным образом изменило их жизнь.
– Как ты считаешь: было бы очень скверно, если бы Сэйбл влюбилась в пылкого капитана? – пошутила жена.
Изумрудные глаза Чарльза засияли.
– Такого никогда не может случиться, моя милая, ведь нашей дочери нужен ответственный, рассудительный и целиком преданный ей муж.
– Да, таких достоинств не водится за моряками, – многозначительно заметила Рэйвен, и в ее золотистых глазах запрыгали веселые зайчики.
– Конечно, нет, – согласился Чарльз; забыв о боли в спине, он привлек к себе супругу, чтобы запечатлеть на ее губах горячий поцелуй.
Проснувшись на следующее утро, Сэйбл с радостью обнаружила, что на дворе стоит такая же мягкая, солнечная погода, как и накануне. Достаточно было взглянуть на искрившиеся у нее под окном морские волны, чтобы тотчас же достать из шкафа амазонку. Пригладив щеткой волосы и закрепив их на затылке шпильками, она натянула перчатки. На лестничной площадке, шурша юбкой, она осмотрелась. И решила, что следует сначала заглянуть к отцу. Постучав в дверь, она с удивлением обнаружила, что ее впустил Эдвард, который взял ее руки в свои и поспешно втащил в комнату.
– Я зашла узнать, как себя чувствует отец… – начала Сэйбл, но Эдвард, задыхаясь, прервал ее.
– Ему лучше, но я как раз собирался сообщить тебе новость!
– Какую?.. – Ей еще не приходилось видеть Эдварда таким возбужденным.
– Отец посылает меня в Танжер! Хочешь верь, хочешь нет, но послезавтра я отплываю в Марокко!
Сэйбл уставилась на родителей – те улыбались энтузиазму сына. У кровати отца стоял поднос с завтраком, и он отложил вилку, чтобы пожать дочери руку.
– Это правда, любовь моя. Поскольку я никак не могу отправиться на встречу с султаном, то решил, что вместо меня поедет Эдвард.
– В Танжере я должен встретиться с Дмитрием! – добавил Эдвард; он обхватил Сэйбл за талию и закружил ее в танце. – Потом мы отправимся по суше в Фес, Возможно, нам придется ехать на верблюдах… Сэйбл, представляешь?!
– Неужели это правда? – спросила Сэйбл, недоверчиво глядя на отца. Ей было трудно поверить, что отец собирался подчиниться указаниям доктора Пенджелли, ведь ему предстояла столь важная миссия.
– Именно так, – подтвердила графиня, угадавшая мысли дочери. – Доктор Пенджелли позволил мне привязать твоего отца к кровати, чтобы он не сбежал.
– А Лайм знает? – спросила девушка.
– Сейчас у него урок, но как только он освободится, я сообщу ему. – Эдвард взглянул на отца, и у Рэйвен перехватило дыхание: она впервые заметила, как изменился ее сын за последний год и как сильно стал походить на своего отца. – Обещаю, что ты будешь гордиться мной, – сказал юноша.
Глаза Чарльза потеплели:
– Я уже горжусь, сын…
– Простите меня, сэр, мадам…
Рэйвен подняла голову и увидела застывшего в дверях седого слугу:
– В чем дело, Паррис?
– Держу пари, явился Клиф Блэкберн! – усмехнулся Нед, уловив недовольство, написанное на лице пожилого дворецкого. – Или же у Перри на кухне подгорело жаркое…
Сэйбл захохотала, и даже чопорный Паррис позволил себе едва заметно улыбнуться. Он приосанился и объявил:
– Внизу мистер Уайклиф Блэкберн. Я проводил его в Желтый салон.
Рэйвен не удалось скрыть раздражения:
– Боже мой! Он сказал, что ему нужно?
– По-моему, он хотел бы справиться о здоровье его милости.
– Я спущусь и поговорю с ним, – со вздохом проговорила Сэйбл. Ей вовсе не улыбалось видеть Клифа так скоро после его вызывающего поведения накануне, но она понимала, что родители хотят побыть одни и что Нед, взволнованный предстоящей поездкой, вряд ли будет обходителен с гостем. Бедный Уайклиф, вероятно, он ужасно сожалеет о случившемся, и теперь ни к чему чураться его!
– Тогда вам лучше поторопиться, леди Сэйбл, – заметил Паррис. – Кстати, должен сообщить, что в эту минуту с ним миссис Дэниэлс.
– Так он не один? – воскликнул Эдвард.
В следующее мгновение все разразились хохотом.
– Почему бы тебе не пойти вместе с сестрой? – предложил граф.
В глазах Сэйбл вспыхнули веселые огоньки.
– Да я сама справлюсь, папа, спасибо! Нед, ты должен пойти и сообщить Лайму о предстоящем путешествии.
Эдвард горделиво выпятил грудь.
– Конечно. Разве не так?
– Он тебе позавидует, – добавила Сэйбл, обнимая брата. – Я так рада за тебя!..
Нед смутился, вспыхнул и поспешно вышел из комнаты. Сэйбл же на минуту задержалась, чтобы поцеловать родителей, затем отправилась избавлять Уайклифа от наскоков Дэнни.
Девушка весело улыбалась, когда, приближаясь к салону, услышала за дверью громкий голос Дэнни. По всей видимости, старушка произносила очередную тираду в адрес гостя, все преступление которого состояло в том, что он носил фамилию Блэкберн.
Сэйбл уже собралась ворваться в салон и положить конец страданиям Клифа, но замерла у двери, услыхав, как с губ Дэнни сорвалось имя сэра Моргана Кэри. Она прислушалась, не
