– Сегер…
Несколько удивленный, он отстранился от нее.
– Что?
– Я не уверена, что мы сможем заниматься этим сегодня.
Он не сразу понял ее.
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу… – Клара встала и подошла к двери. Сложив на груди руки, она холодно посмотрела на него.
– У меня сегодня пришли месячные.
Воздух с шумом вырвался из его легких, когда он понял, что с некоторым страхом ожидал ее ответа. Он боялся, что она просто была «не в настроении» даже после его страстного поцелуя. Он с облегчением услышал, что причина была совсем иная.
– Понимаю. – Ему не часто приходилось сталкиваться с этой проблемой. Большинство женщин, которых он знал, просто избегали таких ситуаций. И еще он подумал, что это означает, что Клара не беременна.
– Ты разочарована?
– Разочарована тем, что сегодня мы не сможем заниматься любовью? – спросила она таким невероятно нежным и невинным тоном, что у него потеплело на сердце.
– Прежде всего мы можем, если ты хочешь, заниматься любовью, но я не это хотел сказать, – пояснил он. – Ты разочарована, что мы с тобой не зачали ребенка?
Выражение ее лица смягчилось, а голос дрогнул:
– Немного, я думаю. Я на самом деле хочу подарить тебе сына.
Он подошел и обнял ее.
– Не расстраивайся, дорогая, Я слышал, это нередко занимает несколько месяцев. Но в этом есть и приятный момент: это значит, что нам придется очень постараться в ближайшие недели. Не думаю, что меня это огорчает, а тебя?
Клара улыбнулась.
– Нет, не огорчает. Но как же сегодня? Я чувствую себя очень неловко и неудобно. – Она коснулась пальцем его губ. – Ты уйдешь в свою комнату?
– А ты хочешь, чтобы я ушел?
– Нет. – Ее голос понизился до шепота. – Надо же подумать и о твоем удовольствии.
Он тихо рассмеялся и почувствовал, как в нем пробуждается желание.
– А что именно ты имеешь в виду?
Его обожаемая жена опустилась на колени и развязала пояс его халата. Ее глаза потемнели, когда она игриво посмотрела на него.
– Думаю, ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Он поддержал своей большой рукой ее голову.
– Я только пытался быть любезным, любимая. Я не решался осмелиться…
– Можешь осмелиться на все, что тебе хочется. Нет смысла тратить понапрасну хорошее вино. – Она прикоснулась к нему губами, и огонь охватил его тело.
В комнате было темно. Сегер лежал на постели и гладил Клару по щеке. Внезапно он понял, что нисколько не чувствует себя разочарованным тем, что лежит в постели с женщиной после того, как согласился воздержаться и не заниматься с ней любовью.
Его самого не смущали пятна на простынях, но его милая Клара казалась стыдливой, и он не хотел смущать ее. Боже! Он уже давно, очень давно не испытывал такой нежности. Если быть точным, то восемь лет. Он уже забыл это чувство.
Неожиданно он вспомнил выражение лица Клары, когда она сказала ему, что не носит ребенка. Она была разочарована. Он утешил ее сочувственной улыбкой и несколькими удачно найденными словами.
Может быть, для него была надежда. Может быть, они с Кларой станут ближе друг другу, она начнет доверять ему, и он не будет чувствовать себя таким бессердечным, когда столкнется с ее более сложными эмоциями. Он был убежден сейчас, что стал ближе ей, и не только в физическом смысле этого слова.
Он закрыл глаза, крепко обнял ее и уснул.
Глава 18
«
Клара увидела входившую в бальный зал сестру и, извинившись перед дамами, поспешила поздороваться с ней.
– София, ты приехала! Как там Бат? Вам удалось убедить Лили вернуться домой?
– В Бате все было чудесно, и Лили, кажется, в хорошем настроении. Я пыталась уговорить ее закончить сезон здесь, но она об этом и слышать не хочет. К ней еще не вернулась уверенность в себе.
Клара сочувственно кивнула:
– На это может потребоваться время.
Они, улыбаясь и кивая гостям, прогуливались по залу, а затем София взяла Клару под руку.
– Я получила твое письмо.
– А я не знала, получила ли ты его. Теперь я жалею, что написала его.
– Почему?
– Потому что, кажется, все изменилось к лучшему. С тех пор я больше не напоминала Сегеру о своем отношении к Джиллиан, и мы пару недель были очень счастливы.
София остановилась и посмотрела на Клару:
– Но ты была так встревожена, когда писала это письмо. С тех пор Джиллиан говорила еще что-нибудь подобное?
– Да, кое-что еще, но я научилась не обращать на это внимания и всеми силами стараюсь не волноваться по этому поводу. Я думаю, она довольно злая, но я никому этого не скажу, кроме тебя. Я не могу оскорблять или презирать родственников Сегера. Его мачеха возненавидела бы меня, а я этого не хочу. Я хочу, чтобы меня приняли в его семью.
Они продолжали ходить по залу.
– Но если она говорит гадости, намеренно оскорбляя тебя, ты должна рассказать об этом хотя бы мужу.
– Сейчас я не могу. Когда я представлю, как повторяю ее слова, они звучат так незначительно. Она ни разу не сказала ничего явно оскорбительного. Вся эта двусмысленность в ее голосе и в выражении глаз. Сегер опять подумает, что я выдумщица. По его мнению, Джиллиан безобидная робкая девушка, которая не видит плохого даже у себя под носом. Кроме того, я думаю, его беспокоит, что я не доверяю ему.
София тихо сказала:
– Но ты думаешь, что он будет на ее стороне, а не на твоей? И это после того, как вы женаты почти месяц? Ему бы уже пора понять, что ты не выдумщица. Конечно, должны быть между вами какие-то более глубокие чувства. Ведь так?
Клара почувствовала себя неловко.
– Я не знаю.
София завела ее за кадку с большим папоротником, где они могли сесть на диван и поговорить наедине.
– Он признался тебе в любви?
Клара, опустив глаза, смотрела на свои сложенные на коленях руки.
– Нет, и я даже не знаю, изменилось ли в эту сторону его отношение ко мне. Он обращается со мной с такой добротой и вниманием, но…
– Он все ночи спит с тобой?
– Да, каждую ночь.
– Ну, это уже кое-что.
– Я полагаю. Он очень нежный и любящий и льстит мне, но я думаю, что для него естественно так вести
