Монтане, еще до того, как гроб с телом вашего усопшего мужа опустили бы в могилу, вокруг вас уже вертелось бы десяток женихов.
– Господи Боже мой! Нельзя быть такой дерзкой!
– Я вовсе не дерзкая. Я просто говорю то, что думаю.
Подняв руку, Лилиан проверила, в порядке ли ее прическа.
– Привыкайте держать свое мнение при себе, дорогая Виктория, чтобы не шокировать окружающих.
Внезапно Мэри Роуз пришло в голову, что Лилиан скорее всего уже относится к ней как к дочери своего брата.
– Для того, чтобы перемениться, потребуется время, мадам.
– Доказательства вашего родства с лордом Эллиотом трудно оспорить, но я остаюсь при своем мнении, – заявила Лилиан. – У меня по-прежнему на этот счет определенные сомнения.
– Почему?
– Невежливо задавать так много вопросов, Виктория. Пойдемте в дом. Ваши родственники уже давно вас дожидаются.
– Сначала я хочу попросить вас об одном одолжении. Пожалуйста, называйте меня Мэри Роуз.
– Но вы больше не Мэри Роуз, не правда ли? Вы Виктория.
Лилиан взяла Мэри Роуз за руку и повела за собой.
– Насколько мне известно, завтра сюда приедет ваша подруга. Как ее зовут?
– Элеонора. Я думаю, она вам понравится, тетя Лилиан. У неё хорошие манеры.
– Посмотрим, – ответила Лилиан.
Мэри Роуз следом за теткой вошла в гостиную. Ни Харрисон, ни отец не заметили ее.
– Они хотят, чтобы вы взяли эти деньги, сэр. И мне кажется, что вам следует это сделать, – сказал Харрисон, стоявший перед камином спиной к жене.
Мэри Роуз подошла к мужу.
– Я не возьму их, – в третий раз заявил лорд Эллиот. – Отошли их назад, Харрисон.
Макдональд покачал головой. Мэри Роуз прикоснулась к нему, и он тут же сжал ее руку.
– Ты говоришь о деньгах, которые прислали мои братья? – спросила она.
– Да, – ответил Харрисон. – Твой отец отказывается от них.
Мэри Роуз повернулась к Эллиоту, сидящему у камина на стуле:
– Братьям будет приятно, если вы примете от них эти деньги, отец.
Эллиот хотел что-то сказать, но передумал и взглядом позвал сестру на помощь. Лилиан немедленно выступила вперед:
– Оставьте, Виктория. Мужчины сами во всем разберутся. Почему бы нам не пойти наверх и не осмотреть ваш гардероб? Возможно, мы подыщем что-нибудь более подходящее на вечер.
Харрисон вздохнул и посмотрел на жену сверху вниз.
– Иди, милая, – сказал Макдональд. – Поговорим об этом позже.
Итак, от нее предпочли избавиться. Если бы это происходило дома, Мэри Роуз не позволила бы так просто исключить себя из числа участников «мужского разговора», но здесь она была на положении гостьи. К тому же правила в Англии были совершенно другие, и она вдруг почувствовала себя неуверенно. Помня, что она обещала братьям постараться поладить со всеми своими родственниками, она покорно пошла за тетушкой в комнату.
Следующий час молодая женщина провела в спорах с Лилиан по поводу своего гардероба. Сестра Эллиота, похоже, была помешана на тряпках. Лилиан была настолько привередлива, что Мэри Роуз казалось удивительным, как тетушке удается выбрать хоть что-нибудь подходящее. Она продемонстрировала Лилиан восемь прелестных дневных платьев. Лилиан же критически покачала головой и забраковала все до единого, назвав их отвратительными.
Мэри Роуз изо всех сил старалась не сердиться, тем не менее она невольно испытывала некоторое смущение. Дело кончилось тем, что Мэри Роуз осталась в голубом платье, которое было на ней, а Лилиан спустилась вниз, чтобы отправить посыльного к портному. Перед тем как уйти, тетка остановилась у порога. – Завтра, после медицинского осмотра, о котором мой брат договорился заранее, мы выберем приличные ткани, дабы создать вам Достойный гардероб.
– Но мне не нужны никакие доктора, – запротестовала Мэри Роуз. – Я прекрасно себя чувствую.
– Не спорьте, Виктория. Это для вашего же блага. Сегодня вечером вас посадят за стол рядом со мной: я займусь вашими манерами. Отдохните часок, а потом приходите. К этому времени Роберт и его семья уже будут здесь.
– Тетя Лилиан, а Даниэль тоже приедет?
– Даниэль с женой сейчас на юге Франции. Они вернутся через неделю-другую. Тогда вы познакомитесь и с ним. А теперь вздремните немного, Виктория. Я пришлю к вам Анну-Марию.
Мэри Роуз не поняла, зачем ей нужна прислуга на время отдыха, но не стала задавать вопросов. Она искренне недоумевала, с какой стати она должна ложиться в постель среди бела дня. Она совсем не устала, хотя и чувствовала некоторое утомление – слишком уж много ей пришлось запоминать новых имен и правил.
Анна-Мария помогла молодой женщине снять платье, затем отвернула лежащее на кровати покрывало и задернула занавески. Мэри Роуз поняла, что ей в самом деле предлагают отдохнуть.
Комната, выдержанная в золотистых тонах, была весьма просторной и казалась Мэри Роуз очень уютной. Она улеглась на кровать, вытянулась на спине, положила руки за голову и, глядя в потолок, принялась размышлять.
Через несколько минут к ней вошел Харрисон.
– Твой отец – упрямец, – заявил он. – Эллиот считает, что деньги, присланные твоими братьями, надо отправить обратно. По его словам, они как бы пытаются откупиться от него. Разумеется, он просто ничего не смыслит в ваших отношениях.
Мэри Роуз перевернулась на бок и взглянула на мужа.
– Когда я заговорила о братьях, ему это не понравилось.
– Дай ему время свыкнуться с мыслью, что у тебя есть семья.
– Ты знаешь, что завтра мне предстоит пройти медицинский осмотр?
Харрисон снял пиджак, бросил его на ближайший стул, присел на кровать и лишь после этого снова заговорил:
– Да.
– Но зачем? Я прекрасно себя чувствую.
– Твой отец хочет быть уверен в том, что ты здорова. Тебе ведь это нисколько не повредит, верно? Но если для тебя это утомительно, я отменю визит к врачам.
Мэри Роуз поразмыслила с минуту и пришла к выводу, что в данном случае ей не следует противиться воле отца.
– Кстати, ты не спросил, как я нашла отца. Разве тебе не интересно?
Полуобернувшись к жене, Харрисон улыбнулся:
– Я уже догадался, что он тебе нравится, и недалек тот час, когда ты его полюбишь.
Мэри Роуз кивнула – Харрисон еще раз доказал свою наблюдательность.
– Я должна его любить. Но могу ли я доверять ему?
– Конечно, – сказал Харрисон, удивленный этим вопросом. – И мне, знаешь ли, тоже.
Мэри Роуз попыталась перевести разговор в другое русло, но Харрисон стоял на своем.
– Я понимаю, что в нынешней ситуации требовать от тебя доверия с моей стороны было бы несколько самонадеянно.
– Вот как?
– Похоже, ты сама еще не поняла, что любовь и доверие неразделимы. А ведь ты любишь меня.
Мэри Роуз не ответила. И хотя она ни разу не обмолвилась о своих страхах, факт оставался фактом: она не была уверена, что когда-нибудь он не солжет ей снова.
– Я пока не готова обсуждать с тобой эту тему, – сказала она. – Да, я люблю тебя, – заговорила она снова после небольшой паузы, видя, что Харрисон недовольно нахмурился. – Но тебе придется подождать, а заодно и поразмыслить над тем, как тебе самому научиться доверять мне.
– Я сейчас рассержусь, Мэри Роуз.
– Но ты же любишь меня?
– Конечно!
Ответ Харрисона прозвучал довольно мрачно, но его жену это, казалось, не слишком смутило. Она прекрасно знала, что ее муж ненавидит ждать. Ошибка его, однако, состояла в том, что он, привыкший рассуждать логически и поступать в соответствии с соображениями разума, ожидал того же и от супруги.
– Надеюсь, вечером я не перепутаю имена, – продолжила Мэри Роуз, сознательно заговаривая о другом.
– Я помогу тебе их запомнить, – пообещал Харрисон, снимая брюки. – Нам надо поговорить о Джордже Макферсоне, дорогая, личном помощнике твоего отца. Сегодня вечером его здесь не будет – он еще не вернулся из отпуска. Так вот, я не хочу, чтобы ты рассказывала ему о событиях той злополучной ночи. Веди себя так, словно ты ничего не знаешь.
– Это он меня украл?
– Думаю, да, но пока не в состоянии это доказать. Дело в том, что Макферсону не хватало нескольких тысяч долларов, которые он передал своей сообщнице. Следовательно, он снял их с одного из счетов Эллиота. Пока что мне не удалось обнаружить в документах никаких несоответствий, но я их найду.
– А разве полиция не прорабатывала версию о возможной причастности Макферсона к похищению?
– Прорабатывала. Но вряд ли полицейские просматривали гроссбухи с должным вниманием.
– Могу я тебе чем-нибудь помочь?
– В общем, да.
– Если мы вызовем Дугласа в Англию, он даст показания против Макферсона.
– С годами воспоминания становятся расплывчатыми, а внешность людей меняется, – ответил Харрисон. – Защита камня на камне не оставит от показаний Дугласа. На них нельзя будет опереться, если мы не раздобудем дополнительных свидетельств виновности Макферсона.
– А мой отец знает о роли Макферсона в похищении?
– Еще нет. А ты хочешь, чтобы я ему сейчас рассказал?
– Нет. А если бы я тебя попросила?
– Рассказал бы.
Ответ Харрисона пришелся по душе Мэри Роуз. Но подумав немного, она решила, что лучше им с Харрисоном пока не торопиться.
– Отцу будет очень трудно притворяться, что он ничего не знает, а Макферсон может что-нибудь заподозрить и исчезнуть. Нет, пожалуй, пока нам не следует вводить его в курс дела. Потом он поймет, какими соображениями мы руководствовались.
– Теперь тебе ясно, почему я утаил причину своего приезда в Монтану?
– Это разные вещи, – возразила Мэри Роуз. – Я не слишком
