оправдание, не проболтавшись о собственной глупости, Лукан спокойно вступил в разговор:
– Лорд Хиллкрест только что умер. Бедняжка все еще переживает, как и сам Хью. Это ведь не слишком долго, подождать две или три недели? В конце концов, за это время они смогут подготовиться к церемонии и последующему празднеству,
– Ну да, конечно!
К большому облегчению Хью, Уайнекен выглядел уже менее испуганным.
– Я об этом не подумал. Возможно, небольшая отсрочка тут действительно не повредит, – признал старик.
– Несомненно, – пробормотал Хью, уставившись в содержимое кружки и раздумывая над тем положением, в котором он очутился. Его первым побуждением было тут же поговорить с Уилл ой и попытаться все уладить. Однако, успокоившись, он решил, что лучше немного подождать, пока ее гнев утихнет. Его интересовало, сколько придется ждать. Он предполагал, что на это может уйти два или три месяца, понимая в то же время, что не сможет ждать так долго.
– Что ты об этом думаешь, Хью? Очнувшись, Дюлонже поднял смущенный взгляд:
– О чем?
– Лорд Уайнекен предлагает перевезти леди Уиллу и старуху… мммм… Иду, – быстро поправился Лукан, – в замок.
Хью заволновался. Если Уилла появится в замке, то Уайнекен и Джолиет быстро поймут, что между ними что-то неладно. Он не должен этого допустить. Хью ругал себя за свой опрометчивый поступок. Если бы он остался и выслушал все подробности дядиного завещания, то уже был бы богатым женатым человеком. Так нет же! Спесь взыграла, и теперь он наказан за гордыню. Как странно! Уилла осталась той же женщиной, что и была несколько часов назад, но внезапно превратилась в подходящую жену. И дело было не только в деньгах, которых, как оказалось, у нее было в избытке, а в том, что Уайнекен заверил его, что она леди по рождению. Как странно может вес изменить одно слово. Хью вспомнил замечание старухи, что золото останется золотом, хоть под слоем грязи, хоть в королевской короне. Проклятая ведьма! Ну конечно, она была права. Уилла останется леди и в замке, и в хижине, он должен был это понять. Как заметил Лукан, она умела хорошо говорить, несла себя с достоинством настоящей леди, несмотря на мешковатую одежду и босые ноги. Теперь Хью сообразил, что она сидела перед ним на лошади, двигаясь вместе с животным с естественной грацией, а не болталась у него за спиной, словно мешок репы. Теперь Хью не сомневался, что ее учили ездить верхом. Ослепленный уязвленной гордостью, он не обратил на все это никакого внимания и допустил, что она внебрачный ребенок его дяди. Он оказался редкостным идиотом.
– Хью?
Вспомнив, что ждут его согласия на переезд Уиллы и старухи в замок, Хью нахмурился.
– Нет, не стоит перевозить ее. Дядя думал, что это небезопасно. Она останется на старом месте до самой свадьбы.
Уайнекен задумчиво скривил губы, а потом покачал головой.
– Думаю, опасность для нее возникнет, как только мы начнем приготовления к свадьбе. Разве не проще будет охранять ее здесь?
– Дядя Ричард думал иначе.
– Ричард объявил ее умершей, теперь же обман раскроется.
Хью нетерпеливо пожал плечами и перевел разговор на другую тему:
– Уайнекен, как я могу жениться на девушке, даже не зная ее имени? В брачном контракте должно стоять имя.
– Ну, девушка, наверное, точно его знает. – Лукан вопросительно уставился на старика.
– Нет, не думаю. Ричард сказал, что оставит ей письмо, которое Уилла должна будет прочесть после его смерти и в котором он все объяснит, но я его еще не нашел.
– Оно пропало?
– Надеюсь, что нет. Я искал после похорон, но у меня было очень мало времени. Нужно было ехать ко двору, чтобы поставить короля в известность о случившемся. – Он пожал плечами. – Теперь я вернулся и снова займусь поисками. Уверен, что найду.
Хью заметил, что Уайнекен выглядел скорее растерянным, нежели уверенным.
– В самом деле, – продолжал старик, – пойду и посмотрю прямо сейчас. Наверное, вам стоит съездить обратно в домик и объявить Уилле, что свадьба состоится через две педели, и спросить ее, где она предпочитает оставаться. Я все-таки думаю, здесь она будет в большей безопасности. Еще я думаю, что свадьбу было бы лучше сыграть прямо сейчас, по сначала нужно найти письмо Ричарда, в котором все объясняется и указывается ее имя.
Приняв тупое молчание Хью за знак согласия, Уайнекен оставил молодых людей и направился к лестнице, ведущей наверх.
– Ну? – Лукап сел за стол напротив Хыо. – Что ты теперь собираешься делать?
Хью поморщился.
– И правда, что?
– О чем это вы? – поинтересовался Джолиет, напомнив им тем самым о своем присутствии.
Хью хмуро взглянул на кузена, потом выпрямился – он кое-что придумал.
– Джолиет, ты много бываешь при дворе и знаешь женщин.
Когда Джолиет вопросительно поднял бровь, Хью досадливо поморщился.
– Я сказал, что ты знаешь женщин, а не то, что они тебя привлекают.
Джолиет расхохотался.
– Ты пытаешься представить меня в самом невыгодном свете. – Он покачал головой. – Так зачем ты упомянул о моих манерах придворного и знании прекрасного пола?
Хью поколебался и, заикаясь, заговори:
– Ну, представь себе, что ты оскорбил придворную даму. Назвал ее… ну, скажем… незаконнорожденной.
Он замолчал, потому что Джолиет раскрыл рот от изумления.
– Но ведь ты не сделал ничего подобного?
– Я не сказал, что сделал, я сказал, что это сделал ты, – огрызнулся Хыо, виновато покраснев.
– Я бы так никогда не поступил! – решительно заявил Джолиет.
– Ну просто представь!
– Нет, я не мог.
– Черт побери! Только вообрази! Джолиет нетерпеливо щелкнул языком.
– Ну, хорошо… но я никогда бы так не сделал, – добавил он в тот самый момент, когда кузен собрался продолжать.
Хью промолчал, их воинственные взгляды встретились. Хью сдался первым.
– Как я уже говорил, – процедил он сквозь зубы, – скажи, что так и было. Как бы ты помирился с ней и добился того, чтобы она вышла за тебя замуж?
– Это невозможно.
– Невозможно?
– Да, невозможно. Она бы никогда этого тебе не простила.
– Черт! – взревел Хью и стремительно вскочил. Лукан дотронулся до его руки сдерживающим жестом, перегнулся через стол и внимательно взглянул на ухмылявшегося Джолиета.
– Но ты мог бы попытаться, правда?
– Да, но ничего бы не получилось. Хью снова напрягся.
– Да, но что бы ты предпринял? – поинтересовался Лукан.
В ответ Джолиет томно вздохнул и запрокинул голову на мгновение… несколько мгновений. Когда Хью уже собирался схватить кузена за горло, задумчивый взгляд Джолиет прояснился. Он просиял и победным жестом вскинул руки.
– Ага!
– Что?
– Стихи, – довольно произнес он. – Ода ее красоте.
– Нет.
Услышав резкий отказ Хью, Джолиет нахмурился.
– Нет? Ты спрашиваешь у меня совета, а потом отвечаешь «нет» на мое предложение?
– Я не пишу стихов, меня этому никогда не учили. От одной мысли об этом его бросило в дрожь. Джолиет смягчился.
– Думаю, в стихосложении ты безнадежен. Скорее всего ты сравнил бы ее с красотой своего надежного коня.
– Так оно и есть, – защищаясь, ответил Хью. – А что тут плохого?
– О Господи! – вздохнул Джолиет и снова задумался. Воцарилось молчание. Хью почти чувствовал, как на его голове появляется первый седой волос. Он так испугался, услышав радостный вопль Джолиета, что чуть не подпрыгнул на месте. – Ага!
– А конкретнее?
– Цветы.
– Цветы? – с сомнением переспросил Хью. Стояла осень, единственное, что можно было найти,
так это сорняки.
– Ну да, цветы. Самые лучшие, какие сможешь отыскать. И маленькие подарки, чтобы обессмертить… О, подожди! Да, это восхитительно!
– Что еще? – осторожно поинтересовался Хью.
– Лорд Сесил оскорбил леди Пэтти при дворе, когда отказался танцевать с ней по предложению ее отца, Потом ему потребовалось, чтобы она замолвила перед ним словечко королеве. Леди Пэтти – подруга королевы, понимаешь? Так вот, он нарисовал картину, на котором она изображена в образе Венеры, богини любви. Сесил отослал ее с письмом, в котором написал, что она настолько прекрасна, что он опасался осрамиться перед ней, поэтому и отказался танцевать. Разумеется, это прекрасно сработало. Она совершенно растаяла от его страстных заверений.
Хью медленно кивнул, понимая, как прекрасно выглядел бы портрет Уиллы, но потом отрицательно покачал головой.
– Я не умею рисовать.
Джолиет раздраженно воздел руки к небу.
– Никаких стихов! Никакой живописи! А что ты умеешь?
– Я воин, – проворчал Хью. – Меня учили воевать.
– Замечательно, – сказал Джолиет, – тогда ты можешь защитить ее. Почти бесполезное умение.
Хью пришлось согласиться, что в этом деле его навыки вряд ли пригодятся.
Несколько мгновений три человека провели в мрачных раздумьях, пока Лукан не поднял голову.
– Может, в этом и кроется ответ на вопрос.
– В чем? – спросили двое остальных.
– Он может защитить ее.
– Защитить се? – с сомнением переспросил Джолиет.
– Разумеется, я могу защитить ее, – раздраженно произнес Хью. – Но чем это мне поможет?
Лукан не обратил на него внимания, а возбужденно повернулся к Джолиету.
– Мы составим письмо с извинениями, в котором будет сказано, что Хью осознал свои ошибки. Мы передадим ей это письмо, а Хью будет в это время сидеть перед ее домом на коне с мечом в руке,
