– Александра, я вас защищу от него, хотите вы того или нет.
Он быстро шагнул вперед, поднял ее, словно пушинку, и перекинул через плечо.
Александра повисла головой вниз, уткнувшись лицом во влажный шерстяной плащ.
– Что это вы творите? – послышался голос мистера Хендерсона.
– Выручаю свою даму. Прочь с дороги!
– Финли...
Послышался звук удара. Александра поморщилась. Грейсон повернулся и быстро зашагал. Лица коснулся свежий соленый ветер. Она подняла голову, пытаясь взглянуть назад.
– Видите? Я права. Он переступит через любого.
Мадам д'Лоренц и матрос бежали. Мистер Хендерсон стоял в освещенной каюте, словно актер на сцене. На белый галстук капала алая кровь.
– И почему он вечно бьет меня по лицу? – сетовал он.
Это было всего лишь началом мучительного спасения. Грейсона ждала лодка с изумленным матросом на веслах. Грейсон попросил Александру обхватить его руками и ногами, а сам спустился по канату, закрепленному на перилах корабля абордажным крюком. Спускаться пришлось таким образом из-за того, что корабль был уже далеко от пристани. Теперь они находились посреди широкой реки. Берега ее скрывала темнота и туман.
Она взглянула на ненадежную веревку.
– А что будет, если они перережут канат или вынут крюк?
– Тогда мы намокнем.
До лодки они добрались без происшествий. Испуганный матрос налег на весла, а Грейсон сел к рулю. Александра осталась в одиночестве. Они двигались совсем не к берегу, а дальше по реке. Из тумана появился еще один мокрый деревянный корабль.
Грейсон обмотал веревкой талию Александры и приказал держаться обеими руками. Она еще не совсем понимала, что происходит, когда резко взлетела вверх.
Упряжь стала подниматься, управляемая матросом наверху. Александра вцепилась в веревки и крепко зажмурилась.
С реки дул прохладный ветер, охлаждавший разгоряченное тело. Легкая юбка взлетела, любой мог увидеть чулки, подвязки. Александра рискнула взглянуть вниз. Грейсон смотрел на нее не отрываясь, его зубы белели при свете фонаря. Зрелище явно пришлось ему по вкусу. Александра знала, что не сможет освободиться от упряжи.
Она взмывала все выше. Как раз в тот момент, когда Александра решила, что выше уже некуда, ее переправили через борт. Матрос медленно поставил ее на дощатый пол. Как только ноги наконец-то коснулись палубы, она отпустила канаты.
Матрос отвязал ее. Александру уже начинала бить дрожь, когда Грейсон преодолел перила и очутился рядом.
– Зачем мы здесь? Это ваш корабль?
– Добро пожаловать на борт «Мэджести». – Грейсон показал на палубу, но, кажется, думал о другом. Отдав матросам распоряжения относительно лодки, он обратился к Александре: – Идемте.
Она попыталась сделать шаг, но ноги не слушались. Грейсон подхватил ее на руки и отнес в каюту на корме.
Каюта капитана на этом корабле была несколько иной, чем у Ардмора. Грейсон направился к койке и осторожно положил ее.
Здесь оказалось всего одно помещение, чуть сужавшееся по сторонам, и не было никаких дверей. Койка находилась слева от входа, то есть по левому борту. Рядом стояли стол и кресло, у окон не было скамьи.
Матрац на койке не шел ни в какое сравнение с пуховой периной у нее дома, но можно было свободно вытянуть руки и ноги. Если лежать, все вокруг не так сильно качается.
В глазах Грейсона тлели искры гнева. Эти двое, испугавшие ее, злили сильнее, чем пистолет мистера Хендерсона. Ненависть заполняла каюту.
Александру встревожило его молчание. Грейсон Финли был неразговорчив лишь тогда, когда придумывал остроумный ответ. И даже в тот момент его глаза светились озорством. Сейчас они безмолвствовали.
– У капитана Ардмора каюта больше, – проговорила она, нарушая тишину. Грейсон взглянул на нее. – А у вас койка больше.
Он не смягчился.
– Чем у него?
– Не знаю. Я имела в виду, ваша койка шире той скамьи, на которой я лежала. А еще скамья была гораздо жестче и совсем неудобная.
– А что это вы делали, лежа у него на скамье?
Александра удивилась – тон его совершенно изменился.
– Мне было очень плохо от того зелья, что дал мистер Хендерсон.
– Я задушу Хендерсона.
