На лице Саймона расцвела радостная улыбка.
– Хочешь не хочешь, а придется мне вернуться. Кто же будет делать гербы на витражах для всех этих графов и герцогов?
– Вот именно, кто? – Она поцеловала его в щеку и посмотрела в сторону дома: – Скажи рабочим, я сейчас приду. Хочу прежде посмотреть, что Энни купила в деревне.
– Ладно, скажу, – обещал Саймон и, снова взвалив доски на плечо, подмигнул ей. – Скажу, что вы в отличном настроении. Это заставит их работать веселее и проворнее.
– Не надо проворнее, пусть работают как следует, на совесть, но не забывают, что у нас очень много заказов.
– Не волнуйтесь, мисс Кэт, мы все успеем. Вот увидите!
С этими словами он направился в сторону мастерской, размещавшейся в длинной одноэтажной пристройке к дому со стороны леса.
Она смотрела ему вслед с доброй улыбкой на губах. У Саймона были очень развиты чувство ответственности и природная склонность помогать во всем, что требовало его помощи. Эти два качества она любила в нем больше всего.
Потом Кэт повернулась и пошла к черному ходу в дом. Она всегда входила в него через кухню, если ее обувь была сильно испачкана. Остановившись возле открытой двери, чтобы соскрести грязь с башмаков, она услышала голоса, доносившиеся из кухни.
– Ну да, я сама его видела! – с придыханием произнес хриплый женский голос, в котором Кэт признала голос круглой как бочка Толстухи Мэри, судомойки в замке Килкерн. – Он красив как Люцифер – черные волосы, синие глаза…
– Он высокого роста? – спросил второй женский голос, принадлежавший Люси, которая пришла из деревни, чтобы помогать Энни на кухне.
– Очень даже высокого! – ответила Толстуха Мэри.. – К тому же у него отличная задница!
Задница?! Каким это образом Мэри могла об этом знать? Осторожно приблизившись к двери, Кэт попыталась заглянуть в кухню.
– Да откуда тебе знать, какая у него задница? – недоверчиво спросила Энни.
«Молодец, Энни!» – Кэт мысленно похвалила ее за здравомыслие и нежелание верить всякой чепухе.
– Как откуда? Я вошла в его комнату, чтобы поддержать огонь в камине, а он крепко спал, лежа поверх одеяла, и был совсем голый, в чем мать родила!
Кэт хотела было тут же войти в кухню, но остановилась. Сент-Джон приехал далеко за полночь, а утром Кэт была уже в комнате, когда он проснулся. Вряд ли Мэри могла видеть его в постели, да еще голым. Нет, Мэри бессовестно врала! Однако Кэт отлично понимала, что если она сейчас войдет в кухню и обвинит судомойку во лжи, это вызовет к ней самой ненужное внимание.
За все время, что Кэт знала судомойку, Толстуха Мэри успела распустить невероятное количество ничем не подтвержденных и совершенно необоснованных слухов и сплетен. Но уж если она принялась сплетничать насчет нового гостя лорда Стратмора, скоро все девицы из окрестных деревень потянутся под благовидными предлогами в замок Килкерн, чтобы собственными глазами увидеть красавца англичанина. Это обстоятельство почему-то не нравилось Кэт.
Вскинув голову, она вошла в кухню и посмотрела на Толстуху Мэри:
– Сегодня утром я была в замке, но не видела, чтобы ты разжигала камин в какой-нибудь из комнат.
Толстуха Мэри покраснела. Это была крупная и очень полная женщина со светлыми прямыми волосами и водянистыми серыми глазами.
– Я убиралась в комнате для гостей! – буркнула она.
– Да? – удивилась Кэт.
– Да, там-то я и увидела его, когда разжигала камин.
– Так в какой комнате спал мистер Сент-Джон? – подняла брови Кэт.
– Не помню точно, – смутилась судомойка, – кажется, в Зеленой…
– Ты же говорила мне, что он был в Золотой, – нахмурилась Люси.
– Ха! – презрительно воскликнула Энни, уперев кулаки в худые бедра и сердито глядя на Мэри. – Так ты нас обманываешь? Плетешь невесть что о гостях лорда Стратмора! И как тебе только не совестно врать!
– Ничего я не вру, – проговорила Мэри, то и дело бросая взгляды на входную дверь, словно собираясь в любую минуту бежать от праведного гнева подружек. – Я его видела, видела! И задницу тоже видела!
– Уж не знаю, кого и чью задницу ты видела, только не англичанина, – вмешалась Кэт. – Он ночевал в Голубой комнате, потому что все остальные оказались не готовы к его приезду.
– Вот так! – сердито сказала Энни, неприязненно глядя на судомойку. – Не пора ли тебе возвращаться в Килкерн? Наверняка там тебя уже ждут грязные горшки и кастрюли.
Испуганно втянув голову в плечи, Мэри упрямо повторила:
– Я только рассказала, что видела, вот и все.
– Скорее, что ты хотела бы увидеть, – хмыкнула Энни. На целую голову ниже любой из находившихся в кухне женщин, она умудрялась контролировать любой разговор просто в силу своего характера. Вот и теперь, худая и жилистая, одетая в простое серое платье, с волосами, тщательно убранными под шапочку, в
