Ричард, объясни, почему вы без приглашения вломились в Уайверли-Чейз.
Но Ричард, не слушая, уставился на Розалинду.
– Ты здесь, – пробормотал он.
– Видишь ли, теперь это мой дом.
– Ричарду приснился дурной сон, Николас, – вмешалась Миранда. – Он видел…
– Почему бы, не позволить Ричарду самому все рассказать, мадам? – учтиво заметил Николас, не сводя глаз с лица брата.
– Трясешься как девчонка, и все из-за дурацкого сна, – нагло ухмыльнулся Ланселот.
– Если тебе нечего сказать, Ланс, тогда заткнись, – велел Николас. – Итак, Ричард, в чем дело?
Ричард поднялся и ткнул пальцем в Розалинду:
– Она убила тебя, Николас. Я своими глазами видел, как она тебя убила.
Розалинда, не возражая, улыбнулась деверю и задумчиво протянула:
– Какая чудесная мысль! Убить мужа почти сразу после свадьбы! Хм… ты хорошо разглядел брата, Ричард?
– Разумеется! И что из того? Я почти такого же роста, как он, и, возможно, куда опаснее.
Этими словами он заслужил иронический взгляд Николаса и очередную широкую улыбку Розалинды.
– Пожалуйста, расскажи, как мне удалось убить мужа.
– Ты находишь это забавным? Ты ударила его ножом! На моих глазах!
– И ты видел этот нож, Ричард? – медленно спросил Николас.
– Какая тебе разница, как выглядел, чертов нож? Это наименьшая из твоих бед. А вот твоя жена… безродная безымянная тварь… убила тебя.
– А что было потом? – поинтересовался Николас. Ричард налился краской. Глаза его потемнели.
– Воображаешь, что это шутка? Издеваешься надо мной?
– Расскажи, что она сделала, Ричард, – потребовал Обри. – Расскажи все.
Глава 42
Ричард окинул Розалинду таким злобным взглядом, что ей захотелось перекреститься.
– Она вырезала твое сердце и подняла над головой, словно подношение некоему языческому богу. Твоя кровь лилась у нее по рукам, капала с пальцев. Кровь была повсюду, даже у нее на лице.
– И что она сделала с моим сердцем? Ланселот, вскинув кулак, шагнул к Николасу:
– Ублюдок! Не веришь моему брату? Он не лжет, черт бы тебя побрал! Слушай его, если хочешь жить!
– Я слушаю, Ланселот, но пока что это звучит сказкой из тех, что так любит писать Грейсон Шербрук. Ричард, ты ведь сознаешь, что это сон?
– Я и сам не уверен. Потому что, похоже, бодрствовал. Скорее, видение. Видение из будущего. Я был один, в своей спальне, и потерял представление о времени. Видение было таким отчетливым и ясным, что я даже ощутил запах крови, когда она вырезала у тебя сердце из груди.
Николас переводил взгляд с одного лица на другое, отмечая нескрываемую ненависть Ланселота, нечто вроде чисто академического интереса Обри, откровенное презрение Миранды и ледяной страх Ричарда.
– Ты пришел предупредить меня, – сказал Николас брату, – потому что…
Миранда выступила вперед. Каждое ее слово буквально источало яд.
– Она вскинула руку, в которой было зажато твое сердце, болван ты этакий, и запела на каком-то чужеземном языке. Твоя жена убила тебя! А ты еще имеешь наглость сомневаться в мотивах, побудивших брата помочь тебе?!
– Ричард, а во что я была одета? – неожиданно спросила Розалинда.
– Длинная белая туника, подпоясанная чем-то вроде тонкой веревки, концы которой свисали почти до колен. Волосы распущены.
– Уверен, что это была я?
– Да, эти буйные рыжие волосы и синие глаза. Но ты как будто оказалась в ином времени и в ином месте. Не могу объяснить, но это была ты, – нахмурился Ричард.
– Значит, теперь она вроде девственной весталки или верховной жрицы? – усмехнулся Николас.
– Не знаю, – выговорил, наконец, Ричард. – Правда, не знаю. Там не было никаких жрецов, вообще никого. Только вы двое. Ты лежал на спине, а она наклонилась над тобой.
– Тебе известно, почему я вырезала сердце у мужа?
На этот раз вид у Ричарда сделался нерешительным.
– Нет. Я только видел, как ты это сделала. Николас, ты спрашивал, что было потом. Она отшвырнула твое сердце как грязную тряпку, а потом встала, торжествующе глядя на твой труп и потирая окровавленные руки.
– Как леди Макбет? – уточнила Розалинда.
– Нет! – завопил Ричард. – На руках леди Макбет не было крови! Ее терзали угрызения совести, и она медленно сходила с ума. Ей казалось, что ее руки в крови. А вот твои были залиты кровью Николаса!
– Мы действительно поспорили прошлой ночью, и, признаюсь, мне очень хотелось стукнуть его книгой по голове. Но я даже на это не решилась! Для того чтобы вырвать у кого-то сердце, нужно, по крайней мере, быть фанатичкой. Ты сам сказал: иное время, иное место.
Она вдруг вспомнила об окровавленном кинжале в своем видении. О белых каплях, падавших на пол. Откуда взялась эта кровь?
– Но даже в ином времени и ином месте ты все-таки это сделала! Я сам видел! – настаивал Ричард.
– Милорд!
Николас повернулся. В дверях стоял Блок, как всегда, прилизанный и приглаженный, если не считать обезумевшего взгляда.
– Что стряслось на этот раз?
– Призрак старого графа продолжает распевать непристойные песенки. Миссис Макгивер требует, чтобы вы приказали ему прекратить.
– Не хочешь поговорить с призраком старого графа, Ричард? – оживился Николас.
– Призрак? – ахнул тот. – Хочешь сказать, что призрак старого графа действительно существует? Но это вздор! Призраков не бывает. Мой дед жарится в аду, где ему самое место.
Розалинда, видя, что Николас готов наброситься на брата, поспешила вмешаться:
– Ричард, почему ты считаешь поющего призрака более, невероятным, чем меня в одежде древней жрицы и с окровавленным сердцем Николаса в руках?
– Пойдем в гостиную, – предложил Николас. – Блок, передайте миссис Макгивер, что мы позаботимся о призраке.
Дверь гостиной была открыта. У самого порога стояли миссис Макгивер и Мэриголд. Обе внимательно прислушивались, не выказывая особой тревоги.
Николас пропустил всех в комнату и приложил палец к губам, призывая к тишине, после чего обратился к мягкому креслу:
– Я здесь. Розалинда тоже здесь, как и остальные родственники. Что вы хотели спеть нам сегодня утром, сэр?
Прошла минута. Две.
– Так я и думал, – бросил Ричард – Слуги вечно придумывают всякие глупости, сочиняют, лгут…
Хриплый старческий голос перебил его:
– Не бойтесь, это всего лишь старый граф, – добродушно объяснила миссис Макгивер побледневшим от страха гостям. – Он любит петь, знаете ли, но обычно в его песнях редко бывает смысл. Хорошо еще, что в этой не было ничего неприличного. Мне она показалась предупреждением. Кто этот он? Мне это совсем не нравится, милорд.
Розалинда мысленно с ней согласилась. Действительно, кто это? И каким образом они доберутся до Пейла и убьют врага, чтобы изменить будущее?
Мертвенную тишину нарушил Николас:
– Спасибо, сэр, за вашу прекрасную песню, содержание которой всех нас вдохновило.
– Там никого нет, – сдавленным шепотом выговорила Миранда. – Только мы. Этот… этот призрак все время так поет?
– Это просто трюк. Фокус, – провозгласил Ричард, – который проделывает один из слуг, прячущийся за драпировками. Кто-то из вас, вне всякого сомнения, сочинил для него эти дурацкие вирши.
Остальные молчали.
– Где ты?! – завопил он, направляясь к окну. – Выходи из своего укрытия, иначе я сдеру с тебя шкуру.
С этими словами он выхватил из кармана нож и замахнулся.
Шторы не шевельнулись. Ричард рывком откинул тяжелую материю. Никого. Он заглянул за каждый предмет мебели. Никого.
– Где ты, подонок?
Откуда-то от камина донесся жалобный стон. Кресло с грохотом повалилось набок.
Миранда Вейл истерически вскрикнула.
Розалинда, Николас и четверо родственников сидели за завтраком. Атмосфера была, мягко говоря, напряженной.
– Позвольте заверить вас, – с улыбкой заметила Розалинда, – что призрак абсолютно безвреден.
Ей, естественно, не поверили.
– Довольно волнений! – воскликнула она. – Нам предстоит чудесный завтрак.
– Я не могу, есть, – заявила Миранда.
– Зато я могу, – отрезал Ланселот. – Я голоден.
– Ты такой красавчик, когда сидишь здесь, намазывая маслом булочку, – ухмыльнулся Ричард. – Правда, тебе нужно последить за собой. Обжорство до добра не доведет. Скоро не влезешь ни в одни брюки!
– Я не красавчик, черт тебя подери! – взорвался Ланселот.
– Блок! Несите второе блюдо! – велела Розалинда.
– Великолепная комната! – похвалил Обри. – Вы уверены, что призрак не опасен?
– Пожалуй, – ответил Николас. – Он ни разу нам не угрожал. Только поет и иногда переворачивает кресло. Впрочем, и к этому привыкаешь.
Он пожал плечами.
– Ты не веришь мне, – вздохнул Ричард, барабаня пальцами по столу.
– Ричард, расскажи о ноже, который держала Розалинда, – снова попросил Николас.
– Чертов нож?!
Ричард грохнул кулаком по столу.
– Тебя волнует, чертов нож, когда следовало бы думать о том, как избавиться от проклятой суки, пока она не убила тебя?!
– Кухарка приготовила тосты и яичницу, не говоря уже о копченой рыбе… – Блок осекся при виде искаженного яростью лица хозяина.
Николас медленно поднялся.
– Немедленно извинись перед моей женой, Ричард,
