Те, кто входит в зелёную дверь, пьют кофе.
Те, кто входит в жёлтую дверь, плавают на джонке.
Те, кто ходит на судах викингов, разводят хамелеонов.
Те, что входят в центральную дверь, пьют молоко.
Египтяне из города Пунто входят в первую дверь.
Те, кто плавает на пирогах, живут рядом с теми, кто любит кошек.
Те, кто любит обезьян, живут рядом с теми, кто плавает на джонках.
Те, кто плавают на спине кита, пьют лимонад.
Жители Острова Мечтаний плавают на простом плоту.
Египтяне из города Пунто живут рядом с синей дверью.
Те, кто плавает на пироге, живут рядом с теми, кто пьёт только воду.
И вдруг Зефир замолчал.
— А двадцать? — спросил Джейсон, чуть подождав.
Зефир посмотрел на него своими золотистыми магнетическими глазами и прошептал:
— Двадцать. Теперь, когда знаешь всё это, сумеешь ответить мне, кто любит ворон?
Глава 9
ТЕЛЕФОННЫЙ ЗВОНОК В НИКУДА
Если и существовало что-то такое, что барон Маляриус Войнич ненавидел всем своим существом, так это поездка, вообще поездка, куда бы то ни было.
И если в поездке было что-то такое, что он ненавидел больше всего (в тех немногих случаях, когда ему всё же приходилось куда-то отправляться), это опасение, что не приедет туда, куда намеревался прибыть.
А ситуация сложилась вот такая. Чёрный бентли Поджигателей, который Войнич сам приобрёл со скидкой в Абердине у одного итальянского миллиардера, искавшего приключений в северных морях, стоял посреди травянистого плоскогорья, спускавшемуся к морю. А где-то по ту сторону плоскогорья находился городок Зеннор.
Впереди обычный перекрёсток, какой они проезжали уже десятки раз.
Справа (или слева, в зависимости от того, в какую сторону направлялся разозлённый донельзя Войнич, нервно расхаживая взад и вперёд) солнечный диск, опускавшийся в море.
Или уже опустился?
Трудно сказать, поскольку небо на горизонте затянуто красными облаками.
Красное пламя.
Воспламенить душу.
Водитель Поджигателей сидел на обочине и курил сигару. Любовался закатом, спокойно и безмятежно.
Как будто всё было в полном порядке. Всё нормально. Войнич с удовольствием зашвырнул бы его пустую голову как мячик для гольфа прямо в воду.
Он злился, выходил из себя от гнева и источал пламя из всех своих пор.
Он остановился перед водителем, его начищенные до блеска мокасины (они были начищены до того, он начал ходить взад и вперёд по это грунтовой дороге, стараясь успокоиться) скрипнули на камнях. Войнич метнул свирепый взгляд в спину водителя, но тот даже не обернулся продолжая невозмутимо курить сигару.
— Ты уже понял, что уволен? — произнёс глава Поджигателей дрожащим от злости и досады голосом.
— Меня устраивает, — спокойно ответил водитель, — более того, если хотите, передам вам ключи от машины.
«Ну да, конечно, — подумал Войнич. — Какой любезный — оставит мне ключи! Жаль, конечно, что не умею водить. И что оказался прямо-таки нигде».
«Нигде» слегка пахло деревенским навозом и подозрительно звучало — словно жужжали тысячи насекомых, прятавшихся в траве или стрекотавших там от радости, что наступила ночь.
Войнич осмотрелся, окинув взглядом видимое пространство, и представил себе, как выглядели бы эти зелёные холмы, если превратить их в пепел. Воображаемая картина привела его в восторг. Испытав этот краткий миг счастья, он снова обратился к водителю.
— Так понимаешь ты или нет, что ты полное ничтожество?
Водитель выпустил из сигары клуб дыма.
— Самый ничтожный из всех ничтожных водителей на свете.
— Дорогу указывали вы, — только и напомнил ему водитель, не отрывая взгляда от заката.
— И что ты хочешь этим сказать?
— Что, может, я и ничтожество, но и вы не сахар.
Барон Маляриус Войнич сжал кулаки. Сжал с такой силой, что ногти до крови вонзились в ладони. Но не произнёс ни слова.
В любой другой ситуации, в Лондоне, он спустил бы водителя в канализационный коллектор, или сжёг бы его дом при первой же грозе…
Ну тут среди этого «ничего», ему приходилось отступать перед очевидным фактом, что это огромное
Короче, нужно было выживать.
— Ты два часа кружил здесь! — взвизгнул Маляриус Войнич, указывая на дорогу, которая тянулась между морем и плоскогорьем.
—
— Он не мог исчезнуть.
— Наверное, этот проклятый город и не существует вовсе, — осмелился заметить водитель, выпуская дым.
— Нет, существует! Братья Ножницы были там не далее как вчера!
— И сожгли его. Или придумали вам историю про него. А может он, и не в Англии вовсе.
— Килморская бухта, — закричал Войнич, — в Англии, в графстве Корнуолл, недалеко от Зеннора. Ничтожество!
Что-то звякнуло в руке водителя.
— Вот ключи. Вот машина. Дорога… холмы… Делайте что хотите.
В полнейшем отчаянии Войнич схватил ключи и, обойдя машину и, рванув на себя дверцу, едва не вывихнул плечо.
— Сначала нужно отключить сигнализацию! — спокойно напомнил ему водитель.
Войнич постарался сосчитать до дести и глубоко вздохнуть, но досчитав до трёх, со злостью отшвырнул ключи далеко в сторону.
И тут зазвонил его мобильник.
Это был Эко.
— В чём дело? — едва не завопил в трубку Войнич.
— Это я, шеф…
— Слышу, к сожалению. Какого чёрта тебе от меня нужно?
— Вот это да! Могли бы всё же разговаривать повежливее? Спросили бы, например, «Как дела? Всё ли в порядке? Рад слышать тебя…»
Войнич выключил телефон.
И пошёл по дороге, чтобы подобрать ключи. Возможно ли, удивлялся он про себя, что вокруг только
