Поднявшись на стену, Абриэль огляделась. Ей стало нехорошо при виде груд неподвижных тел, Лежавших на земле. Но когда она повернулась и взглянула на крышу замка, угол которой еще горел, и мужчин, лихорадочно передававших друг другу ведра, всякая жалость к врагам, имевшим глупость последовать за Терстаном, исчезла.
Примерно с десяток солдат из тех, которые еще оставались на ногах, опускали древки стрел в костер, специально зажженный для этой цели. Абриэль снова глянула в темное небо на низко нависшие черные тучи. Дождь – их единственная надежда на то, что крыша не загорится и замок уцелеет. Если пламя распространится дальше, им скоро придется покинуть здание.
– Терстан де Марле! – крикнул Рейвен.
Люди внизу приостановили свое занятие и обернулись к Терстану, щит которого неловко болтался на боку, больше не защищая своего хозяина. Рейвен понял, что Терстан ранен и удерживается на ногах лишь усилием воли.
– Вижу, твоя крыша пылает! – откликнулся Терстан со злорадным смехом. – Недолго ты продержишься, Сиберн!
– Гораздо дольше, чем тебе кажется, де Марле! У тебя почти не осталось людей, а огонь скоро погасят.
Абриэль оглянулась на крышу, гадая, правду ли говорит ее муж или блефует, чтобы обмануть врага.
– Я хочу отдать тебе женщину, которую ты считаешь теткой. Женщину, которую ты послал загребать для тебя каштаны из огня.
Терстан воткнул меч в землю и, пошатнувшись, оперся на него.
– Она потерпела неудачу?
– И еще какую! – негодующе вскричала Абриэль. – Я здесь, Терстан, жива и здорова!
Он низко опустил голову, осознав, что все его планы потерпели крах. Но все же, собрав остаток сил, прокричал:
– Ты изменница, Абриэль Харрингтон!
Она съежилась, услышав свою девичью фамилию.
– Ты больше никогда не сможешь вернуться на родину, – яростно продолжал он, прежде чем рухнуть на колени.
– Твои слова ничего для меня не значат! – фыркнула она. – Рейвен – мой муж, и я связана с ним по благословению Бога, короля и велению собственного сердца.
Она с любовью посмотрела на Рейвена, и в этот момент пошел дождь, стекая по ее щекам, как слезы радости. Во дворе раздались восторженные крики.
– Я послушаюсь собственного сердца, – продолжала она звенящим голосом, – потому что в такие ужасные времена на карте стоит не только существование народов, но и жизнь отдельных семей. И я с радостью и гордостью объявляю о своей безусловной преданности мужу.
Рейвен обнял ее за талию и привлек к себе.
– Я люблю тебя, Абриэль, – хрипло выговорил он. – Любил с того момента, как увидел впервые при королевском дворе, гордую и независимую. Люблю тебя и знаю: вместе мы сможем одолеть любые трудности. Мое сердце принадлежит тебе, девушка, и я молюсь только о том, чтобы ты отдала мне свое и я мог вечно хранить его и лелеять.
Абриэль с радостным криком обхватила его шею и, крепко прильнув к груди, подняла лицо к небесам, так что дождевые капли смешались со счастливыми слезами.
– Я люблю тебя, Рейвен, муж мой! Люблю за твое благородство и мужество и за твое упрямство тоже, потому что ты сумел одолеть мои страхи. Жаль, что я так долго не могла узнать и понять, как ты храбр, честен и благороден!
Они долго целовались, и каждый поцелуй был обещанием грядущего счастья.
Дождь потушил пожар, и, когда Терстан испустил последний вздох, оставшиеся в живых постепенно рассеялись в лесу. Опасность миновала, и семья Сиберн могла начать новую жизнь.
Этой ночью, когда все раны были перевязаны, а крыша наспех отремонтирована, Рейвен и Абриэль объявили о скором появлении на свет их ребенка. Семьи обменялись поздравлениями и выпили за здоровье новобрачных. Но Рейвен и Абриэль почти не обращали на них внимания, ибо смотрели в глаза друг другу и видели там прекрасное будущее.
Эпилог
В замок лэрда Сиберна были приглашены соседи со всей округи, чтобы отпраздновать свадьбу его сына и познакомиться с многочисленными гостями. Несколько молодых шотландцев не сводили глаз с прекрасной девушки и дружно восхищались жизненной силой и весельем, бывшими, казалось, неотъемлемой частью ее характера. Ее родители тоже были весьма дружелюбны, но, как ни надеялись холостяки поближе свести знакомство с дамой и поразить ее историями о собственных подвигах, к их величайшему изумлению, та была более склонна находиться рядом с уже немолодым лэрдом и внимать каждому его слову.
Менее чем через месяц те же самые шотландцы поражение покачивали головами, получив известие о предстоящем браке молодой красавицы с пожилым лэрдом. Церемония должна была состояться в небольшой церкви в долине.
– Да ведь лэрд более чем вдвое ее старше, – шептались соседи. Может, это брак по расчету? Тогда это сразу было бы заметно по поведению невесты. Но она, похоже, была неподдельно счастлива и с радостью давала брачные обеты. Ни малейшего признака сожаления или досады! Мало того, по всему видно, девушка была на седьмом небе и почти весь вечер не отходила от стареющего, но все еще очень красивого лэрда. Что же до жениха, тот с энтузиазмом танцевал под звуки волынок. И не сбивался с ритма, даже когда большинство молодых людей задыхались от усилий сравняться с ним в силе и ловкости.
Реджинальд с восторгом наблюдал за церемонией и выразил свое одобрение тем, что наградил дочь
