сможете?
– Разумеется. Здесь стоит коробочка с чаем, а в ведре есть вода.
– Нет, я хотел спросить, вы действительно умеете заваривать чай?
– Я вполне способна вскипятить воду, ваша светлость, – сухо заверила она.
– Никогда не сомневался в том, что вы обладаете множеством талантов, – усмехнулся он, садясь на деревянный стул и снимая промокшие сапоги. – Но не ожидал, что вы еще и стряпать умеете.
Розлин ловко наполнила чайник, повесила над очагом и только потом протянула руки к огню. Дру вдруг услышал, как стучат у нее зубы.
– Вам лучше раздеться, – небрежно посоветовал он, снимая второй сапог.
Розлин оглянулась, и брови ее медленно поползли вверх.
– Воображаете, будто я намереваюсь взять вас силой? Да вы сейчас выглядите, как мокрая кошка!
Дру старался не выказывать никаких эмоций. Он старался, чтобы девушка быстрее освоилась, и поэтому старался заверить ее в отсутствии бесчестных намерений, но даже сейчас она, казавшаяся достойной жалости жертвой кораблекрушения, неодолимо притягивала его. И в нем вдруг возникла потребность защитить ее, потребность, смешанная с иными, менее нежными, чисто мужскими инстинктами.
– В спальне должны быть одеяла. Можете завернуться в них с головой.
– Спасибо, но я прекрасно себя чувствую.
– Предпочтете замерзнуть и умереть от простуды?
– Наверное, да.
– Не глупите, – покачал головой герцог. – Я видел ваши прелести, и не один раз, ангел мой. Вряд ли, сняв платье, вы покажете мне что-то новое!
– Пожалуйста, не напоминайте мне! Прошлая ночь была ошибкой. Этого не должно было случиться.
– Я раздавлен, – протянул он. – Мое первое в жизни предложение грубо брошено мне же в лицо!
– Потому что ваше предложение было несерьезным!
– Прошу прощения, я был серьезен, как никогда.
Розлин невесело рассмеялась.
– Вы пытаетесь продемонстрировать свое искусство в любви! Оправдывая репутацию превосходного любовника, хотите показать, как легко вам соблазнить меня. И это предложение ничего для вас не значит.
– Это сущая нелепица. И к тому же неправда, – тихо ответил он. Девушка молча повернулась к огню и обхватила себя руками, пытаясь унять озноб.
– Розлин, – снова начал Дру, – немедленно разденьтесь, пока не дошло до беды. Обещаю, что пальцем к вам не притронусь.
– Нет. С меня достаточно прошлой ночи.
– Боитесь, Хэвиленд узнает, что мы были вместе? Обещаю, что ничего ему не скажу.
– Не только Хэвиленд, но и другие. Вы сами понимаете, что оставаться здесь наедине крайне неприлично, хотя в этой ситуации ничего нельзя поделать.
Но Дру никак не мог отвлечься от своего соперника:
– Вы не сказали мне, как прошла ваша прогулка сегодня утром. Вы ездили с ним?
– Да. Мы немного прокатились, – медленно произнесла она.
– После того как я настоятельно просил вас не делать этого?
Розлин повернула голову и надменно уставилась на него.
– Не можете же вы ревновать к Хэвиленду!
Прежде чем он успел ответить, она снова содрогнулась, что отнюдь не улучшило его настроения. А когда она стиснула зубы, чтобы они не стучали, Дру понял, что с него достаточно.
– Розлин, сладкая моя, – немедленно бегите в спальню и снимите мокрую одежду, прежде чем я сделаю это за вас.
Она долго смотрела на него, прежде чем досадливо вздохнуть:
– С вас, пожалуй, и это станется.
– В этом будьте уверены!
Она нехотя направилась в другую комнату, очевидно, вовсе не спеша выполнять его приказ.
Дру воспользовался ее отсутствием, чтобы сбросить большую часть промокшей одежды: галстук, жилет и сорочку – и повесить их на вбитые в стены колышки. Правда, помня о приличиях, он не снял панталоны.
Но даже это показалось Розлин слишком фривольным. Когда она, закутанная в покрывало, выглянула из спальни и увидела Дру, ее босые ноги словно примерзли к полу. Широко раскрытыми глазами она взирала на полуодетого мужчину.
– Я н-нашла для вас одеяло, – заикаясь, пробормотала она. – Вам следует закутаться покрепче.
– Буду более чем счастлив.
Видя, что он не собирается сделать первый шаг, она подошла к нему и протянула одеяло. Дру поспешно набросил его на плечи, но Розлин тут же отвернулась. Его чресла затвердели при мысли о том, что под одеялом она обнажена, но когда складки немного разошлись, он увидел, что она не сняла сорочки, хотя влажный батист облегал тело.
Однако в руках она держала платье и нижние юбки, которые тоже повесила на колышки, прежде чем послать ему настороженный взгляд:
– Что теперь?
Дру был уверен, что не только он один чувствует разлитое в воздухе напряжение.
– Подойдите ближе, согрейтесь у огня, – велел он с деланным безразличием.
Она не слишком охотно повиновалась и подскочила от неожиданности, когда он коснулся ее волос.
– Что вы делаете?!
– Распустите волосы, иначе они не просохнут, а вы никогда не согреетесь.
Ее нерешительность была понятна: она не могла одновременно придерживать одеяло и вынимать шпильки. Поэтому и позволила ему вынуть шпильки, придерживавшие тяжелую золотистую массу, и откинуть влажные пряди на спину.
– Ну вот, так лучше.
– Спасибо, – пробормотала она, глядя на него.
У Дру перехватило дыхание. Языки пламени бросали золотистые отсветы на ее прелестное лицо. Она была воплощением соблазна, и он не мог устоять.
Дру медленно поднял руку и обвел большим пальцем ее подбородок.
– Думаю, мне лучше заварить чай, – неуверенно предложила Розлин.
– Но вода еще не вскипела.
Когда его пальцы легли на ее губы, она тоже затаила дыхание.
– Вы обещали.
Он ответил нежной улыбкой.
– Я сказал, что не возьму вас силой, и одержу олово.
«Но насилие предполагает несогласие дамы – добавил он про себя, – а я обещаю, что ты сама меня попросишь»
– Садитесь на коврик перед очагом, – сказал он вслух слегка нажав ей на плечи. Когда она послушалась, он опустился на колени, за ее спиной.
Розлин оцепенела:
– Дру…
– Тише, милая. Дай мне согреть тебя, – попросил он, обнимая ее. – Ты совсем замерзла.
Подавшись ближе, он уложил ее на бок, и сам лег рядом. Ее голова лежала на его левой руке, его голая грудь прижималась к ее спине, ее попка уместилась в гнездышке из его согнутых ног. И хотя их по-прежнему разделяло одеяло, он знал, что она ощущает жар его тела.
Он и сам чувствовал разгоравшийся внутри огонь, несмотря на то, что промерз до костей. Возможно, то, что он делает, чистое безумие, но сейчас он руководствовался инстинктом, а не разумом.
Глядя в потрескивавший огонь, Дру улыбался. Какова ирония судьбы! После того как столько лет благополучно избегал брака, он был готов принять бесповоротное решение. Он овладеет Розлин, здесь и сейчас. И объявит своей невестой.
Глава 11
Теперь я вижу, каким образом тебя убедили пожертвовать своей невинностью в минуту слабости… – слишком трудно бороться со страстью.
Розлин лежала в его объятиях, боясь пошевелиться. Слушая бешеный стук сердца. Остро ощущая каждый его вздох.
Огонь быстро согрел небольшое помещение и все же не имел никакого отношения к сжигавшему ее жару.
Она была поражена, увидев его полураздетым. Восхищенный взгляд остановился на широкой груди, словно вы лепленной рукой скульптора. Его тело было сильным, грациозным и куда более великолепным, чем она представляла золотистая кожа, мощные мышцы…
У нее закружилась голова, и волнение увеличилось десятикратно, когда он лег рядом с ней перед очагом.
Они долго молчали. Розлин зачарованно смотрела в огонь, сознавая, что это занятие успокаивает ее натянутые нервы. Возбуждение постепенно улеглось. Тепло и уют убаюкивали. Толстые стены заглушали шум дождя и раскаты грома.
Арден тоже почти не двигался. Только перебирал пальцами ее локоны. Когда он придвинулся еще ближе, чтобы прижаться губами к ее волосам, Розлин не съежилась, хотя сердце заколотилось еще сильнее. Но он снова отодвинулся, и она затаила дыхание.
Двигаясь с небрежной грацией, он повернул ее к себе, так что теперь она лежала на спине, глядя на Дру, приподнявшегося на локте. Ею одеяло соскользнуло. Плечи и грудь поблескивали в свете огня. А глаза сверкали, как изумруды.
Она зачарованно смотрела на него, не в силах отвести взгляда.
Протянув руку, он нежно коснулся ее лица, провел по щеке…
– Ты невыносимо меня искушаешь, – пробормотал он, не сводя с нее глаз.
«Ты тоже невыносимо меня искушаешь»– мысленно ответила Розлин.
Его взгляд остановился на ее губах:
– Я хочу поцеловать тебя, милая.
– Знаю, – прошептала она.
Он нагнул голову. Теплое дыхание овеяло ее губы, но она тут же забыла обо всем, когда он стал ее целовать.
Розлин едва не застонала, когда невидимый кинжал желания пронзил ее. Сознавая, что следует воспротивиться происходящему, она высвободила руки из-под одеяла и уперлась ладонями ему в плечи, борясь с головокружительным восторгом, который он без всяких усилий пробуждал в ней.
Его обольстительный поцелуй неожиданно закончился. Арден поднял голову и, продолжая смотреть на нее, развел в стороны края покрывала. Когда она попыталась снова закутаться, он осторожно поймал ее руки и снова прижал ладони к своей груди, словно упрашивая погладить. Она чувствовала, как мощно бьется его сердце, и от этого желание становилось еще
