сообщила, что они потеряли след злодея, но намереваются нанять сыщика с Боу-стрит, Уинифред только рассеянно кивнула:
– Очень храбро с твоей стороны последовать за ним, девочка моя, но мне не нравится, что ты снова подвергаешь себя опасности. Чудо еще, что ты не сломала себе шею. И будет счастьем, если ты не подхватила грипп. Ваша светлость, какая удача, что вы не дали Розлин наделать глупостей. В любом случае моя брошь цела, поскольку я спрятала ее в комод, где лежат мои чулки, а не в шкатулку с драгоценностями. Но давайте обсудим наши великолепные новости! Не могу передать, как я за вас счастлива! Я так надеялась, что вы воспылаете к Розлин нежными чувствами, но боялась на это рассчитывать.
Когда Уинифред предложила отпраздновать помолвку, устроив импровизированный ужин и пригласив на него ближайших друзей, Розлин хотела, вежливо отказаться, но герцог, или Дру, как он велел себя называть, сразу согласился. Не имея сил спорить. Розлин поспешно уехала из Фримантл- Парка, под предлогом того, что должна как можно скорее переодеться.
Дру собирался воспользоваться гардеробом покойного лорда Фримантла и вернуться в Лондон в экипаже Фримантлов, поскольку колесо его коляски будет починено не ранее завтрашнего дня. Но он пообещал на утро навестить Розлин и обсудить их помолвку.
Розлин прибыла домой расстроенная и промерзшая до костей. К ее великой благодарности, миссис Симпкин, экономка Данверзов, напоила ее горячим чаем, велела приготовить ванну, после чего поспешила на кухню проследить за приготовлениями к ужину. Ее заботы немного успокоили Розлин. Она долго отмокала в теплой воде, так что успела согреться, да и настроение немного поднялось.
Она послала записку Тесс Бланшар с просьбой как можно скорее приехать в. Данверз-Холл, поскольку ей нужно сообщить крайне важные новости. Пусть подруга все услышит от нее. Более того, Розлин требовался ее совет.
Тесс приехала к ужину, и пока подруги сидели в маленькой столовой, Розлин честно рассказала о роковых событиях сегодняшнего дня, приведших к нежеланной помолвке. При этом она ничего не скрывала. Даже того факта, что поддалась страсти Дру и подарила ему свою невинность.
Тесс с задумчивым видом выслушала ее рассказ.
– Значит, все усилия Уинифред увенчались успехом? С самой свадьбы Арабеллы она пыталась свести тебя с Арденом.
– Да, но в этом случае трудно винить Уинифред. Всему виной моя собственная слабость. Я не смогла устоять перед герцогом. И что ты обо всем этом думаешь? Была я права, приняв предложение герцога насчет временной помолвки?
– Полагаю, – медленно выговорила Тесс, – что при подобных обстоятельствах у тебя просто не было другого выхода. И ты правильно поступила, согласившись на двухмесячную помолвку. Для того чтобы между вами возникли какие-то чувства, требуется время. Кто знает, а вдруг вы полюбите друг друга?
Розлин не удивлял осторожный оптимизм подруги. Тесс была лучшего мнения о браке и любви, чем сестры Лоринг, потому что искренне любила своего нареченного, к несчастью, погибшего в битве при Ватерлоо два года назад. Теперь она немного оправилась от потери и никак не могла решить, хочет ли выйти замуж.
– Но, – продолжала Тесс, – судя по всему, что я слышала об Ардене, будет нелегко влюбить его в себя.
– Он сразу разгадает все мои уловки.
– Но ты можешь действовать более осмотрительно!
Розлин упрямо покачала головой.
– Повторяю, я не собираюсь кружить ему голову. Если он действительно вознамерился жениться, значит, должен полюбить меня. Но, как и ты, я сильно сомневаюсь, что ему нужен брак по любви.
О нет, Дру не изменится так разительно! Это она, наивная дурочка, надеется, что он сможет ее полюбить. Но он слишком циничен, чтобы отдать кому-то свое сердце.
– Что ты скажешь сестрам? – неожиданно спросила Тесс.
– Ну… сообщу Арабелле о помолвке… но не об остальном… умолчу о своем падении. Маркус считает себя нашим защитником, да и по закону он наш опекун. Вряд ли он будет доволен, узнав, что я побывала в постели с его другом.
– А как насчет Лили? Ты ведь знаешь, она не обрадуется, услышав, что ты помолвлена с человеком, которого не любишь и который скорее всего никогда не полюбит тебя.
– Знаю, – тяжело вздохнула Розлин. – Придется поехать в Лондон и все рассказать ей с глазу на глаз, хотя нужно держать свою поездку в секрете. Для всех Лили находится в Гемпшире. Только мы с тобой и Фанни знаем правду.
– Что же, мудро, – согласилась Тесс. И, выпив немного вина, вдруг выдохнула: – Не возражаешь, если я задам очень личный вопрос?
– Конечно, нет.
Тесс поколебалась. Вид у нее был на удивление сконфуженный:
– Действительно ли страсть так необыкновенна… как утверждает Фанни?
Розлин ощутила, как стало горячо щекам.
– Еще лучше, – тихо призналась она. – Теперь я понимаю, почему Фанни забыла о своем воспитании и происхождении и отдалась на волю желания.
– Жаль, что я не познала ничего подобного, – вздохнула Тесс. – Я почти тебе завидую… – Резко тряхнув головой, она расправила плечи. – Но я обещала себе, что не буду рабой прошлого. – Она устремила на Розлин строгий взгляд, хотя в глубине глаз роились веселые искорки: – Если намереваешься и дальше продолжать свои отношения с герцогом, следует принять меры предосторожности..
– Предосторожности? – удивилась Розлин.
– Чтобы не забеременеть. Если окажется, что ты в положении, волей-неволей придется выйти замуж, невзирая ни на какие чувства.
Розлин еще гуще покраснела.
– Признаюсь, что совсем не думала ни о чем подобном. Фанни никогда не волнуют такие вещи.
– Некоторые женщины, вроде Фанни, не могут так легко зачать в отличие от большинства остальных. Но есть способы воспрепятствовать мужскому семени укорениться. Поговори об этом с Фанни.
Розлин сосредоточенно кивнула. Невзирая на свой романтически-сентиментальный характер, Тесс была особой практичной и уравновешенной.
– Ты, конечно, права. Но я преисполнена решимости впредь не допускать ничего подобного, так что это не столь уж важная проблема.
Тесс скептически вскинула брови, но промолчала.
Розлин глотнула вина и про себя повторила обет больше не отдаваться своим распутным желаниям. Она позволила страсти сбить себя с толку, хотя жаждала лишь любви. И теперь страшно подумать, в какую беду попала! Но она не повторит подобной ошибки, каким бы неотразимым ей ни казался герцог… то есть Дру.
Стоило герцогу наутро войти в библиотеку, как Розлин поняла, что его намерения полностью противоположны ее собственным. Подойдя к сиденью-подоконнику, где Розлин устроилась с книгой, он поднял ее и завладел губами в неожиданно нежном поцелуе.
Розлин, мгновенно задохнувшись, вырвалась из его объятий, прижала пальцы к горящим губам и упорхнула в другой конец комнаты.
– Ваша светлость… Дру! Вы не можете целовать меня только потому, что мы обручены!
Но, похоже, на Дру не подействовал упрек.
– Я подозревал, что ты начнешь сомневаться, и хотел напомнить, почему наш брак, весьма неплохая идея. Вот, это тебе, дорогая.
Только сейчас она заметила у него в руках плоский футляр, обтянутый голубым бархатом, который Дру и протянул ей. Она открыла крышку и ахнула при виде ослепительного колье с бриллиантами и сапфирами и таких же серег.
– Это фамильные драгоценности Арденов, – объяснил Дру. – Сегодня утром я взял их из банковского сейфа.
– Они прекрасны. Но для меня это слишком дорогой подарок. Я не могу его принять.
– Вздор. Жених обязан сделать невесте подарок в честь помолвки. Завтра вечером наденешь их на обед у леди Фримантл. Это сразу придаст правдоподобие нашей помолвке.
Розлин воздержалась от упоминания о том, что скорее всего вернет ему драгоценности, поскольку сомневается, что свадьба вообще состоится.
– Признаюсь, – добавил Дру, видя, что она молчит, – это нечто вроде подкупа, поскольку я вынужден просить тебя об одной весьма неприятной услуге.
– Какой именно?
– Очень сожалею, но я должен представить тебя своей матери.
– Герцогине Арден?
– Да. Она проводит лето в Кенте, в Арден-Касл. Я сейчас еду туда, чтобы сообщить о помолвке. Она придет в ярость, если я просто пошлю ей письмо с извещением о моей скорой женитьбе, а мне не хочется ее сердить, поскольку тебе нужна поддержка в обществе. Если ты свободна, в конце недели мы вместе отправимся к ней.
– Мне обязательно встречаться с ней? – нерешительно пробормотала Розлин.
– Боюсь, что так, – ухмыльнулся Дру. – Если посторонние посчитают, что она дала согласие на брак, тебя беспрекословно примут в свете. Мой мать обладает огромным влиянием.
– Полагаю, вы правы, – вздохнула Розлин и уже хотела закрыть футляр, но Дру остановил ее:
– Нет, примерь, пожалуйста. И позволь мне помочь.
Розлин повернулась так, чтобы ему было удобнее надеть колье. И вдруг ее словно молнией ударило, когда его пальцы коснулись ее затылка.
Пытаясь отвлечься, она спросила, успел ли Дру нанять сыщика с Боу-стрит.
– Да. Теперь уже два сыщика расследуют, кто носит ливрею таких же цветов, как на нашем грабителе. – С этими словами он повернул ее к себе. – Сапфиры очень тебе идут. Подчеркивают оттенок твоих изумительных глаз.
На сердце у Розлин стало тепло, и все же от его лести было немного неловко.
– Дру… пожалуйста…
– Знаю, ты не любишь слушать похвалы своей красоте, но это правда.
Его нежный взгляд действовал на Розлин сильнее слов. В такие минуты она действительно чувствовала себя прекрасной… Что, вне всякого сомнения, и было его тонко рассчитанной целью. Отстранившись, она беспечно засмеялась. – Я знаю, что у вас на уме, ваша светлость,
