вчерашней ночи, теперь изменилась. Вы сознаете, что одним из последствий поведения моего сына может быть беременность?
Предательский румянец пополз по шее Энн. Она кивнула и подумала, почему бы ей не убежать сейчас, пока есть возможность, но дверь уже открывалась.
В комнату вошел мужчина с лицом сокола. Герцог шел, опираясь на трость, но он также опирался о руку высокого молодого человека, который не мог быть никем иным, как только его старшим сыном. Энн встала и присела в глубоком реверансе. Взгляд лорда Райдерборна оценил ее с ног до головы, а потом он коротко кивнул в знак приветствия. Герцог не обратил на нее внимания.
Она была невидима, как прислуга.
Брат Джека помог отцу усесться в резное деревянное кресло с высокой спиной, а потом стал у камина, сложив руки за спиной. Герцогиня, шурша шелками, села у противоположной стороны камина. Сосланная в свою заводь у стены, неуместная, как незажженная свеча, Энн села.
Все молча ждали.
Когда часы на камине начали бить, дверь снова отворилась.
Чтобы войти в комнату, Джеку пришлось нагнуть голову, . потом он остановился на мгновение, обрамленный дверным проемом. Выглядел он безупречно: накрахмаленный белый батист, темный фрак, волосы аккуратно подстрижены. Падший ангел, нарядившийся джентльменом.
Его взгляд сразу устремился на Энн, но темные глаза выдавали странную пустоту, как у человека, столкнувшегося с привидением.
Кровь отхлынула у нее от лица.
Он напугал ее в доме тетки. Он выглядел устрашающе в фаэтоне своего кузена. Он заставил ее смеяться своими шутками в фермерской двуколке. Он сокрушил убийц, которые выскочили из тумана. Он стал страстным любовником на одну безумную ночь. И вот он снова совершенно незнакомый человек.
Зачем она осталась? Теперь вряд ли можно будет уйти, не произведя еще большего смятения. Одна ночь. Ошибка. Джек не думал, что будут последствия. Теперь он стоял перед гневом своей семьи и крахом своих мечтаний.
Энн опустила глаза. Что бы ни думала и ни сказала герцогиня, случившееся на самом деле не было его виной. Он должен сожалеть об этой опрометчивой сделке с невообразимой горечью. И словно она стала невидимой также и для него, Джек вышел на середину комнаты и поклонился.
– Я здесь, – заявил он, – и готов к наказанию.
– Герцогиня и я не хотим терять время на упреки, Джонатан, – сказал герцог.
– Хотя они и прозвучат, без сомнения, в какой-то момент в течение беседы, – ответил Джек.
– По вашей вине погублена добропорядочная молодая леди. Вы не можете не придать этому значения.
Джек дернулся, будто его ударили.
– Не придать этому значения! Никто в этой комнате не сознает больше, чем я, значения нанесенного мной оскорбления. Но я не допущу, чтобы мисс Марш унижали или заставляли страдать под перекрестным допросом. Чья была идея, чтобы она присутствовала ПРИ разговоре? Матушки?
– Джонатан, мисс Марш здесь по собственному желанию, – ответила герцогиня. – Вы не полагаете, что ее интересует решение?
Утреннее солнце пробилось внезапно в окно. Столб света омыл волосы и плечи Джека. Отвратительные синяки все еще виднелись на его виске и щеке, но его профиль сиял чисто и ясно на фоне темной каменной стене позади него.
– Она боится, – сказал он. – Она пытается победить свой страх.
Райдер наконец отвернулся от камина.
– Если бы ты хоть немного заботился о ее чувствах, ты бы не овладел ею.
– Но я это сделал. – В голосе Джека звучала зловещая мягкость. – Что налагает на меня определенные обязательства перед ней, ты не находишь?
– Это на всех нас налагает обязательства, – заметила герцогиня. – Сент-Джорджи не губят добропорядочных дочерей священников никаких церквей, не обеспечив последствия.
– Обычным ответом было бы немедленное венчание, – сказал Джек.
– Вы не обычный соблазнитель, – возразил герцог. Герцогиня была очень бледна, ее глаза не отрывались от сына.
– И все же вы это предлагаете?
– Брак? – Джек стоял, свободно скрестив руки за спиной, с головой, слегка наклоненной, когда он встретил взгляд матери. – Есть и другие моменты, не в последнюю очередь ее собственные пожелания, но я, разумеется, сообщаю вам, что я готов.
Герцог поджал губы, сложил ладони на верхушке своей трости, а потом оперся подбородком о руки.
– Вот как? – удивилась герцогиня. – Однако пока нет никакой надобности, чтобы вы предлагали себя в жертву. Если окажется, что мисс Марш не ждет ребенка, мы можем вернуть ее родителям с соответствующей компенсацией.
– Компенсацией, изъятой из моего личного состояния, конечно, – сказал Джек с иронией. – Не очень суровое наказание для меня. Полагаю, я вряд ли это замечу.
– Вы это заметите, – пообещала герцогиня.
Если неосязаемые струны связывали мать с сыном, то они были натянуты до предела. Почти зримое напряжение излучало вихри, Энн затошнило от страха.
– Так что она станет обладательницей недурного приданого. Увы, я считаю, что мисс Марш окажется слишком честной, чтобы скрыть правду от своего жениха или от отца.
– Если ее родители не примут ее обратно или если при данных обстоятельствах она не пожелает выйти замуж за своего жениха, мы можем найти для нее подходящее место. Финансировать это будете также вы. Как бы то ни было, ее будущее обеспечено, и больше вы ее не будете терзать.
– Изложено лаконично, ваша светлость, – сказал Джек. – А что, если будет ребенок?
– Тогда мы с сожалением будем настаивать на венчании. Герцог и я согласны на это, однако не обязательно с вами. Мы считаем, что если мы предложим ее жениху достаточную приманку, он все же согласится жениться на ней.
– Вы, очевидно, не принимаете в расчет любовь, которую мистер Трент может питать к своей нареченной. – Голос Джека был гневным. – Он, возможно, захочет жениться, несмотря на нас, а не из-за нас. Но если его привязанность недостаточна или если оба они окажутся щепетильными, мы можем использовать нашу власть и богатство, чтобы обеспечить их связь? Бедному человеку нужно обладать немалой гордостью, чтобы пойти наперекор герцогу и герцогине Блэкдаун. Мисс Марш, конечно, сразу же сдастся, если мы пригрозим погубить либо ее семью, либо ее жениха.
Райдерборн слушал, наклонив голову. Теперь он резко повернулся к брату.
– Ради Бога, Джек, никто не говорит о том, чтобы погубить ее семью.
– Да, но это подразумевается, не так ли? – сказал Джек, взглянув на него. – Матушка пытается быть вежливой, но можно не сомневаться – под бархатом скрывается сталь. Если мистер Трент не захочет растить чужого ребенка, как еще мы сможем заставить его это сделать? И если угроз и приманок все же окажется недостаточно, мы, без сомнения, найдем подходящего человека, который возьмет мисс Марш в обмен на обещание хранить все в тайне и большую часть моего состояния.
Глаза Райдера сверкнули.
– Ты собираешься настоять на том, что подходящая альтернатива – тебе самому жениться на ней?
– Я считаю, что это обычный выход из положения, когда джентльмен – даже герцогский сын – соблазняет девственницу, если только мисс Марш не решит иначе по собственной воле.
Трость отца с силой ударила в пол.
– Не может быть вопроса о том, чтобы вы оставались в Англии.
– Требует ли это дальнейших объяснений? – спросила герцогиня.
Герцог искоса взглянул на жену.
– Вы произвели на свет бродягу, сударыня. Отпустите его!
– Я все равно вернусь на Восток, как только смогу, – сказал Джек. – Но это путешествие может быть отложено ради свадьбы.
Герцог снова стукнул палкой.
– Ради Бога, сэр, вспомните, кто вы!
Поза Джека могла принадлежать танцору или убийце.
– Как я могу забыть, ваша светлость?
– Тогда вы признаете, что существует определенный диссонанс в мысли о том, что кто-то из моих сыновей будет заарканен для жизни с мисс Энн Марш из Хоторн-Аксбери!
Райдер вышел на середину комнаты.
– А как насчет последствия такого нечестивого союза для леди?
– Я не причиню ей вреда, – сказал Джек. – Я не совсем чудовище. Если ты помнишь, меня воспитывали как английского джентльмена.
– Ты уже причинил ей вред, – бросил Райдер. – Не мог не расстегивать штаны.
Кровь Энн то вскипала, то леденела, но теперь она вспыхнула, обжигая шею и лицо. Ей хотелось сглотнуть, но язык словно заполнил весь рот.
– Это не есть истинная причина вреда, – спокойно сказал Джек.
– Что ты хочешь сказать, черт побери? – Пальцы Райдера сжались в кулаки. – В глубине души ты ведь даже не считаешь, что поступил бесчестно?
Твердый взгляд Джека не дрогнул.
– Сейчас не время и не место обсуждать мою философию, Райдер.
Герцогиня разгладила рукой юбку.
– Но все тесно связано с ней, Джонатан. Пожалуйста, ответьте вашему брату.
– Хорошо. Я поступил неправильно, поставив мисс Марш в такое положение. Я поступил неправильно, причинив страдания ее жениху, человеку, которого я никогда не видел. Я поступил неправильно, неверно оценив свои желания. Однако я не согласен, что леди не должна ни в коем случае знать об эротической стороне жизни только потому, что она обвенчана с дурацким английским джентльменом.
Райдер отошел к окну. Он уперся руками в открытые ставни и наклонился, глядя из окна.
– Ты хочешь, чтобы мужчины вели себе как животные? Были добычей своих инстинктов?
– Вовсе нет. Я хочу, чтобы мы были честны относительно наших желаний. Я хочу, чтобы мы принимали страсть, а не демонизировали ее. Не знание выгнало нас из Рая, выгнал страх.
Герцог смотрел так, словно его младший сын вырос с двумя
