изящные сильные копыта…
Тихий звук заставил его поднять голову. Энн стояла в тени книжных полок с побелевшим лицом.
– Матушка послала вас навестить Райдера, – сказал Джек. – Вы были здесь все это время. Вы слышали все, о чем мы говорили.
Глава 13
– Я не хотела, – говорила Энн, – меня провел сюда лакей…
– Ничего страшного. – Глаза Джека казались очень темными. Лицо было непроницаемо.
– Ну это вряд ли. Но когда я услышала ваш разговор, я побоялась помешать… Нет, с моей стороны это совершенно бесчестно не уйти сразу же, даже если бы я и помешала тому, что происходит.
Он, к ее удивлению, улыбнулся.
– Моя дорогая мисс Марш, для вас и для меня немного поздновато говорить о чести.
Несмотря на все то, что она перечувствовала за эти часы, Энн прикусила губу, чтобы не усмехнуться, как дурочка.
– Да, – согласилась она, – наверное, это так.
Джек подошел к двери в коридор и открыл ее перед Энн.
– Мне представляется, что вы начинаете подозревать, что сбор любых сведений о моей семье, какие только вам доступны, становится вопросом выживания, что почти всегда более важно, чем честь, что бы там ни говорили школяры.
– Как вам угодно, – сказала Энн, шагая впереди. – Единственное, что я знаю, что я чувствовала себя пригвожденным к месту кроликом в ловушке, и каждое движение, которое я делала, могло бы помешать вам так разговаривать с братом.
– Как – так?
Она опустила глаза.
– С любовью, как мне кажется.
– Вы ожидали не этого?
– Даже после того, что вы показали мне на крыше, я думала, что вы с ним на ножах. Но герцогиня не посылала меня сюда, я пришла сама.
– Потому что вы решили, что поможете делу, объяснив Райдеру, что произошло у фонтана?
– Я хотела залечить то, что, как мне казалось, станет брешью между вами. Теперь я поняла, как была самонадеянна.
– Нет вы были щедры, – сказал он. – И я не думаю, мисс Марш, что вы по природе своей кролик, и никогда так не думал. Я – потрясенный поклонник вашей храбрости.
Она остановилась в дверях и посмотрела на него:
– Я не понимаю.
– С тех пор как мы встретились, вы выказали необычайную храбрость. – Он весело подмигнул ей. – Выйдете за меня – и вы действительно выкажете смелость.
– Я была рада, что вы с лордом Райдерборном могли говорить так спокойно. Я опасалась…
– Что мы убьем друг друга?
Энн прошла мимо него в коридор, избегая его взгляда. Она не могла ничего поделать с вспышкой возбуждения своего тела, когда он стоял так близко. Его запах прекрасен – дикий мужской запах чистого неба, доносящий порочные обещания из таинственных, неведомых земель. Однако Энн устыдилась своего поведения у фонтана.
– Да, – кивнула она. – Я думала, что нечто подобное может произойти.
– Райдер огорчен и смущен, конечно. Наделе он встревожен почти до смерти, но он не испытывает ко мне ненависти. Он мой брат.
– Тогда, возможно, вам следовало бы объяснить ему что-то из вашей жизни еще раньше, – сказала Энн. – Соперничество России и Британии – вот что так важно для вас, да?
– Игра между великими державами – вот что действительно важно. Но не приписывайте моим побуждениям слишком много благородства. Прежде всего меня влекли приключения и жажда странствий.
Потому что вы прочли те древние рассказы и пустились в странствия за пределами известного мира, чтобы охотиться на драконов? – Пылинки медленно танцевали в луче солнечного света, пересекавшего коридор. Голова у нее кружилась – ей следует бежать прочь, иначе она снова очертя голову ринется в его объятия. – Я уверена, что карты и политика имеют значение, но ваша окаменелость изменит взгляд человечества на его место в мироздании.
Джек обогнал ее, чтобы открыть дверь, ведущую во двор. Стены устремлялись ввысь, в свет.
– В этот раз – нет, – сказал он. – Эта окаменелость исчезнет.
Энн смотрела на его профиль. Никогда она не станет нечувствительной к тому впечатлению, которое он на нее производит! Никогда! Она прислонилась к стене, радуясь этой холодной опоре.
– Исчезнет? Как она может исчезнуть?
– Вижу, мне придется кое-что еще объяснить о нашем опасном драконе. Пойдемте, посидите рядом со мной на солнышке.
Она кивнула и пошла вперед. Несмотря на его небрежную улыбку, несмотря на беспечный вид, с каким он открыл перед ней дверь, что-то в его лице наполнило ее ужасом.
– Кто-то убивал людей либо пытался убить с тех пор, как вы вернулись в Англию. Теперь мы заперты здесь, в этой крепости. Это ведь не только ради того, чтобы защитить меня? Это чтобы защитить также и вас. Ваша жизнь в опасности?
– А вас беспокоит моя жалкая жизнь? – спросил он. – Ах, мисс Марш, у вас великодушное сердце.
В середине маленького дворика возвышалась скульптура, заросшая мхом среди беспорядочно разбросанных папоротников, – разумеется, дракон. Темные тени начертали тайные письмена петельчатым почерком под каждой резной чешуйкой. Энн села на каменный блок, выступавший в основании контрфорса. Опершись рукой о голову дракона, Джек смотрел на него, словно мог одолжить его крылья, чтобы взлететь прямо к небу.
– Я попытаюсь рассказать вам больше и все по порядку, – начал он. – Думаю, что обязан сделать хотя бы это. С чего мне начать, что вы хотели бы услышать?
– Как вам удалось странствовать там? Если все те земли столь враждебны к иностранцам?
– Я стал торговцем лошадьми, святым человеком, что вполне соответствовало моим целям. Сказочное золото древних скифов было одной из них, но странствия обладают свойством становиться самоцелью. Я видел такое, чего не видел ни один европеец в течение веков, возможно, со времен Александра.
– Что же это?
– Священные статуи высотой в сотни футов, высеченные в скалах. Пустыни, где башни из выеденных ветром камней громоздятся, как чудовища, охраняющие кладбища их собратьев. Брошенные города, затерянные в песках. – Он сложил руки и, повернувшись, прислонился к дракону. – Наконец, в пустыне я оказался в таком месте, где огромные кости устилали землю, как мостовая. Наверное, то не были на самом деле грифоны, но огромные с клювообразными мордами существа, которые, надо полагать, жили там в древности наравне с еще более крупными животными. Есть скелеты, сохранившиеся целиком. Полные семьи и их гнезда.
– Гнезда?!
– Каменные яйца лежали в гнездах на земле, как яйца огромных птиц.
Сердце у Энн громко забилось.
– Вы делали записки, зарисовки?
Беспокойство не покидало его, словно он вот-вот расправит собственные крылья.
– Это делал другой человек. Я был болен, почти при смерти. Если бы меня не отвезли обратно в Индию, мои кости добавились бы к когтям этих огромных ящериц. То было нелегкое путешествие. Кроме всего прочего, меня преследовали призраки.
Энн молча смотрела на него, похолодев от мыслей об угрожавшей ему опасности.
Джек посмотрел на нее и улыбнулся:
– Марко Поло пишет, что пустыня Такла-Макан населена злыми духами. Они крадут души у путешественников, преследуя их музыкой и барабанами или клацающими звуками битвы.
– Вы это слышали?
Я пытался уверить себя, что это всего лишь явление природы, вызванное ветром или моей лихорадкой и слабостью. Но признаюсь, бывали мгновения, когда я верил в демонов. И все же мой спутник благополучно протащил меня через все это и через покрытые снегом горные перевалы, где тропы усеяны костями путешественников. Окаменелые зубы, рисунки, записные книжки – доказательства всего, о чем я вам рассказываю, – все принадлежало ему.
– А сами вы никаких записей не вели?
– Многие из них были потеряны задолго до того, как я встретил его. О том, что мне удалось сохранить, он позаботился. На обратном пути он записал еще все, что мог вспомнить. Однако все эти бумаги попали в руки фанатика по имени Урия Торнтон. Все, что я делал с тех пор, имело одну цель – найти их.
– Это вопрос жизни и смерти?
Джек колебался всего лишь одно мгновение.
– Это единственное, зачем я живу. Эти записки содержат жизненно важные сведения, которые страшно нужны Британии, чтобы создать карту всей той земли к северу от Индии.
– Но этот зуб свидетельствует о совершенно новом существе, – настойчиво сказала Энн. – О животном, которое жило задолго до Потопа. Это может оказаться самой значительной окаменелостью из всех, когда-либо найденных. И еще существуют рисунки и записки? Даже рисунки их гнезд? Если вы не понимаете, насколько это важно, то должны понять!
Что-то шевельнулось в дверях. Лакей с бесстрастным видом выглянул во двор – белый парик, как призрак в тени.
– Милорд, – сказал лакей, – некий мистер Марш из Хоторн-Аксбери здесь. Его провели в гостиную в апартаментах мисс Марш и подали чай.
Энн вскочила. Она бросилась в свои комнаты, оставив Джека рядом с драконом.
Джек смотрел ей вслед, а потом устремил взгляд на круг яркого неба далеко вверху. Он знал женщин в Лондоне, в Греции, в Алеппо – профессионалок. Он знал прикосновения индийской куртизанки, мягкие, обещающие неведомое и затуманенные дымом гашиша. Он знал медленную муку темных ночей в пустыне, когда ты отдан на милость каждого эротического желания любовницы, когда даже пыл мужчины может стать жестоким господином, если он это позволит.
Но что-то в нем жаждало этого прохладного, уравновешенного английского взгляда – даже если она не может на самом деле ухватить смысл его задачи – и этой удивительной интенсивности страсти, которая раскрывалась, как только он
