купленного «нисана-патрола» и помчался со скоростью сто пятьдесят километров в час. Он был уверен в своей исключительности и безнаказанности. И если бы на пути попался патруль ДПС,[6] он бы уболтал кого угодно — хоть сержанта, хоть офицера, хоть командира батальона. Убедил бы, что скорость в пределах допустимой, а сам он трезв, как стеклышко. Но переубедить асфальтовый каток, в который он врезался, не смог даже Баня со своими связями, потому что законы природы, в отличие от правовых законов, обойти невозможно. Перемноженные скорость и масса расплющили Баню в лепешку, и его с почетным караулом и троекратным автоматным залпом погребли на Северном кладбище. Цепочка должностных лиц, обеспечивающих принятие нужных процессуальных решений, нарушилась… Вот оно что!
Шабанов вскочил и забегал по кабинету взад-вперед, будто его пчела укусила в задницу.
Неужели его выбрали на место Банникова?! А ведь действительно, Петрицкий его просто посадил на кукан и не оставил выбора! Или полная покорность, или выпиздят к чертовой матери!
Он постарался точно вспомнить, что сказал начальник СО.
«Возбуждай дело, и сегодня же сбытчика задерживай, потом арестовывай, в течение трех недель дело направляй в суд. Ты должен себя показать как толковый, исполнительный и ответственный работник. На которого можно во всем положиться…»
Да, именно так. Значит, дело Федосеева — это испытание для него. Экзамен на место доверенного лица. «Следователя по особым поручениям». Почему они его выбрали? Он самый опытный, достаточно самостоятельный, взяток никогда не брал… Но пьющий — это слабое место! А если поймать за слабое место, то опытный и честный человек станет делать то, чего от него ждут, и дальше все пойдет, как по маслу!
В кабинет без стука вошел Воскобойников. Маленький, верткий, с морщинистым лицом и маленькими блеклыми глазками. Длинный тонкий нос, выступающая верхняя челюсть — было в нем что-то лисье, хитрое. Одет сугубо по-граждански: фирменные джинсы, такая же шведка, дорогая кожаная барсетка.
— Прибыл для допроса в качестве свидетеля по делу Федосеева! — молодцевато доложил он и, улыбнувшись, присел к столу. — Хочешь, я сам протокол напишу?
Шабанов всегда допрашивал сам. Но сейчас он протянул бланк Воску.
— Давай. Напиши все подробно и занеси мне. Кстати, а где понятые?
— Когда скажешь, тогда и приведу, — кивнул Воск, но в глазах у него мелькнуло беспокойство.
Странно! Понятые, это ведь его люди, они скажут все, что надо. Даже то, что несчастный Миша Федосеев стрелял в Папу Римского. Чего ж ему беспокоиться?
— Давай завтра, часов в девять. Договорились?
— Без вопросов. Что еще?
— Еще свидетеля. Этого, как его…
Он полистал материал.
— Рагозина! Его, давай, на десять.
Воск изобразил на лисьей мордочке искреннее сожаление.
— Он уехал на пару дней. Как вернется, я его тебе сразу пригоню. Не волнуйся!
Утром следующего дня, ровно в девять, Воскобойников зашел в кабинет Шабанова.
— Привет, как дела? — быстрый взгляд обшарил следователя с головы до ног и с ног до головы. Шабанов почувствовал, будто его испачкали.
— Где понятые? — в свою очередь спросил следователь.
— У них в гараже запарка, хозяин не отпускает. Если можешь, давай я тебя к ним свожу. Допросишь, а потом я тебя домой доставлю. Ну, как?
— Хорошо. Только давай быстро. Ты ведь знаешь, я отпахал сутки.
— Конечно, поехали. Жду в машине.
Шабанов взял протоколы допросов, спустился и сел в перламутровую «мазду» Воскобойникова. Автомобиль плавно тронулся с места.
— Давай перекусим, — неожиданно предложил Феликс. — Я сегодня не завтракал, да и ты голоден. Не возражаешь?
— Чего возражать? Дело хорошее, — кивнул Виктор. — Только ты угощаешь.
— Заметано.
Они переехали Ворошиловский мост, и через пяток километров подъехали к придорожному кафе «Замок», которое славилось хорошей кавказской кухней. Зашли в большой сводчатый зал с нарочито грубыми каменными стенами. Горел камин, блики огня отражались в блестящих рыцарских доспехах, будто тяжелые деревянные столы стояли в средневековом замке. Публика здесь собиралась специфическая, поговаривали, что это точка «грачевских». Многие посетители, хорошо выпив, действительно считали, что перенеслись в тринадцатый век, и устраивали рыцарские турниры с использованием вилок, ножей, а иногда и пистолетов. На потолке, при желании, опытный взгляд мог отыскать несколько пулевых отметин.
Воскобойников заказал яичницу, бутерброды с сыром и кофе. Официантка быстро принесла заказ, они принялись за еду.
— Как тебе здесь? — спросил Воск. — Правда, прикольно? Тут внизу бильярд, сауна, а наверху гостиница. Короче — все удобства!
— Ничего, нормально, — Шабанов осмотрелся.
За стойкой бара, на фоне разнокалиберных бутылок, вполоборота стояла стройная светловолосая женщина и тщательно перетирала полотенцем стаканы.
— Слушай прикол, — Воск засмеялся с набитым ртом. — В девяностых из Яблоневки приехала в Тиходонск девица, попала в проститутки, через год возвращается домой, рассказывает сверстницам про городскую жизнь. И все время: «Сау?на, да сау?на»! Подружки спрашивают, а что такое «сау?на»? А та отвечает: «С виду обычная баня, только там все время трахают!» Что, разве не смешно?
Шабанов даже не улыбнулся. Он смотрел в сторону. Профиль женщины за стойкой напоминал изображение на старинной английской монете: высокий лоб, маленький прямой нос, миниатюрный подбородок.
— Куда ты все смотришь, — спросил Воскобойников.
— Смотри, какая красавица возле бара. На артистку похожа. Кто это?
— Так это Марина, я ее знаю. Хочешь, познакомлю?
— Да неудобно как-то… И дел у нас много…
Но Воск уже не слушал.
— Мариночка, можно тебя на минутку? — он помахал рукой.
Красавица повернулась на голос и, приветливо улыбнувшись, направилась к ним. У нее была хорошая фигура, широкие бедра мерно раскачивались в такт шагам.
— Ты что делаешь, — растерянно спросил Шабанов. — Я ведь тебя не просил…
Договорить он не успел, она подошла к столику.
— Прошу к нам, — сказал Воскобойников. — Это мой коллега, Виктор.
— Очень приятно, — мило ответила женщина. — Марина.
— Ну, что, давайте теперь выпьем за знакомство, — сказал Воскобойников и заказал водки.
Шабанов не мог говорить. Он был взволнован, как мальчишка. Но после первых трех рюмок повеселел, раскрепостился, рассказал несколько старых анекдотов и смешной случай про перепутанные туфли. Марина и Воск оказались благодарными собеседниками: они с интересом слушали и искренне смеялись. Атмосфера потеплела, скоро казалось, что они с Мариной знакомы давным-давно.
Водку допили быстро, потом подошел какой-то высокий чернявый мужчина, дружески поздоровался с Воскобойниковым, выставил на стол бутылку коньяка и крымское шампанское для Марины. А еще через несколько минут официантка вдруг начала носить лобио, шашлыки, цыплят-табака. Застолье приобрело второе дыхание.
Виктор изрядно опьянел, и Феликс предложил ему отдохнуть в одном из номеров наверху.
— А что, нормально! — кивнул тот. — Я же после дежурства…
Каким-то образом в постели рядом с ним оказалась Марина, и отдых приобрел вполне определенное
