— А что тут сделаешь? Ничего. Только в суде договариваться, чтобы условно дали…
Проклиная блестящий пистолет, всех экспертов на свете и свою дурную голову, Сергей бросился к Видину, который сегодня был ответственным дежурным. Выслушав подчиненного, подполковник пожал плечами и повторил слова Коняева почти слово в слово:
— А что тут можно сделать? Этот факт попал в средства массовой информации, в спецсообщение, значит, стал резонансным, привлек внимание. Придется Гуссейна арестовать, ничего не поделаешь, иначе не поймут — скажут: какая же это борьба с терроризмом? Ну, ничего, посидит два-три месяца, потом судью попросим, чтобы условно осудили…
— Да он же вообще ни при чем! За что ему сидеть, за что судимость получать? Тем более с судимостью его сразу депортируют!
Видин нехорошо усмехнулся.
— Ну, тогда пиши явку с повинной и меняйся с ним местами! Что ты мне мозги засираешь?
На столе тревожно зазвонил внутренний телефон. Собственно говоря, звонил он, как обычно, но Сергей обостренной интуицией распознал в резкой трели тревогу.
— Видин! — резко и властно бросил в трубку подполковник. — Что?!
Он вскочил.
— Сейчас спущусь. Не злите его…
Склонившись над столом, Видин нервно набрал какой-то номер.
— Центральный РОВД, подполковник Видин. У нас в дежурке задержанный с гранатой. Поднимайте ОМОН, СОБР, короче, всех, кого надо.
Он положил трубку, посмотрел на Звягинцева. И пояснил — то ли ему, то ли самому себе:
— Придется идти!
Застегнул китель, надел фуражку, проверил ребром ладони правильность положения кокарды, открыл ящик стола, заглянул.
— Оружие не получил, дурак…
И направился к двери. Сергей выскочил из кабинета первым и побежал вниз по лестнице.
Вестибюль почти опустел: страх выдавил всех на улицу. За прозрачным стеклом дежурной части стоял немолодой мужчина в поношенном кургузом пиджачке. В поднятой руке он зажал ребристый «лимончик» гранаты «Ф-1». Зеленый цвет не оставлял надежды на то, что какой-то сумасшедший пугает всех учебной гранатой — те красили черным. И держал он «лимон» уверенно, демонстрируя опыт обращения с подобным оружием.
— Начальника! Начальника зовите! Всех на воздух подыму!
Гостев, весь сжавшись, стоял в углу и держал перед собой трясущиеся руки. Набитые в «аквариум» задержанные сидели или лежали на полу, некоторые закрывали голову руками. Помощник дежурного Петухов на корточках спрятался за металлическим шкафом. Дежурная часть была деморализована.
— Что здесь происходит? — властно спросил Видин, уверенно переступая порог «дежурки».
— Товарищ подполковник, вот такая нештатная ситуация, — жалобным тоном доложил Гостев и подошел к подполковнику. Но тот не обратил на него внимания.
— Я ответственный дежурный. Предлагаю отдать гранату и не усугублять свою вину!
Он держался так, будто на участковом пункте милиции делал разнос нерадивым подчиненным. Звягинцев испугался, что жесткий тон разозлит задержанного и он выдернет кольцо.
Но тот наоборот — присмирел и даже опустил гранату.
— Я капитан Шкловский, ветеран боевых действий, все горячие точки прошел, а у меня дом снесли! На улицу выселили — по ошибке, говорят! — начал объяснять он. — И куда ни приду, никто не слушает!
— Мы разберемся, — твердо пообещал Видин. — Но гранату надо отдать.
Он протянул руку.
— Я жду!
Мужчина покачал головой и сделал шаг назад.
— Мне нужны гарантии! Вызовите прокурора!
— Прокурор уже не работает. Он уже дома, отдыхает…
— Все равно! Вызывайте из дома!
Входная дверь скрипнула. В вестибюль вошли двое мужчин. Крепкие фигуры, уверенные манеры, чуть прищуренные внимательные глаза. Их лица были знакомыми, и Звягинцев понял, что это сотрудники СОБРа. Они сразу оценили обстановку и, изображая простецких мужиков, направились к окошку дежурного.
— У нас это… машину угнали, — сказал тот, что повыше.
Гостев не обратил на него внимания, зато Видин все понял и сделал два шага назад, уходя с линии возможного огня.
— Прокурора и главу администрации зовите, — уточнил капитан Шкловский. — Тогда сдамся. А так — и сам поднимусь на воздух, и всех подниму!
Он не понимал, что сейчас его убьют.
Зато до всех остальных дошло, что вот-вот начнется стрельба. Петухов на четвереньках выбежал из дежурки, Гостев попятился к стене. А взгляд Звягинцева упал на угол стола. Там лежало дело Гуссейна и опечатанная коробочка с пистолетом. Он напрягся.
— Так кому заяву писать? — спросил высокий собровец.
Он незаметно вынул пистолет и держал под окошком, так что никто по ту сторону стекла не мог видеть оружия.
— Пишите, пишите… — тихо произнес Гостев, вжимаясь в стену. Он находился в ступоре и плохо соображал.
— Глава администрации тоже дома, — сказал Видин. — Лучше отдайте гранату…
Пистолет начал медленно подниматься. Собровцы за три секунды делают восемь выстрелов, и все пули укладывают в центр мишени. У нарушителя не было никаких шансов выжить.
Но в этот миг капитан Шкловский шагнул вперед и протянул Видину «эфку». Очевидно, включилось шестое чувство, которое и спасло ему жизнь. Подполковник взял гранату и машинально сунул в карман мундира. Карман сразу раздулся, а китель перекосило.
— Пакуем, — сказал высокий собровец себе под нос, точнее, в скрытый микрофон, и оба бросились в дежурку.
— А-а-а!
Капитан Шкловский шарахнулся в сторону, но сильный удар отбросил его в сторону, он опрокинул стол дежурного и тяжело упал на пол.
— Еще оружие есть?! — рявкнул собровец, закручивая ему руки за спину.
— Нет, больше ничего нет, — прохрипел тот.
Второй собровец быстро ощупал карманы, провел по брюкам.
— Браслеты! Дайте наручники!
Звягинцев поспешил на помощь. Он защелкнул наручники на запястьях задержанного, на всякий случай проверил: нет ли чего за пазухой…
С улицы в вестибюль ворвались еще четыре фигуры в полной боевой экипировке: маски, бронежилеты, черные комбинезоны, автоматы наперевес. Они тоже вбежали в дежурку, но ломать силу силой уже не требовалось: инцидент был исчерпан, при этом никого не убили, что редко бывает. По инерции один из атакующих ударил лежащего Шкловского прикладом, на этом силовой захват завершился.
— Доложите в Управление! — приказал Видин, сняв фуражку, вытер платком вспотевший лоб и повернулся к собровцам. — Пойдем ко мне, парни, коньяком угощу, чтобы стресс снять!
— Да какой там стресс…
Привычные к смертельному риску бойцы переглянулись, пожали плечами, но отказываться не стали.
В возникшей сумятице Звягинцев собрал с пола упавшие документы, сложил на подоконнике, подозвав Петухова, поставил опрокинутый стол.
