на противоположную сторону улицы, и, пройдя еще чуть-чуть, Дао Гань увидел большую вывеску.
Он вошел в овощную лавочку напротив, достал медяк и попросил маринованной репы.
— Нарежь и заверни в промасленную бумагу, — сказал он хозяину.
— Ты разве не съешь ее прямо здесь? — удивился тот.
— Есть на улице — неприлично, — высокомерно произнес Дао Гань, но, увидев кислое выражение на лице у хозяина, добавил: — Какой у тебя чистый и уютный магазин! Дела, наверное, идут очень хорошо?
Хозяин заметно оживился.
— В общем, неплохо! Долгов нет, мы с хозяйкой едим каждый день рисовую похлебку и суп и даже мясо, — сказал он с особенной гордостью, — мясо, два раза в месяц!
— Вот кто небось ест вдоволь мяса, так это хозяин писчебумажной лавки напротив! — заметил Дао Гань.
— Ест он, — презрительно откликнулся хозяин. — Скоро перестанет, как все свои деньги проиграет.
— Проиграет? — удивленно переспросил Дао Гань. — Вот уж не думал, что старый Е Бинь любит азартные игры!
— Да не он! Не Е Бинь, а его младший братец. Только вряд ли у него теперь есть на что играть.
— А что такое? — спросил Дао Гань. — Лавка вроде как стояла, так и стоит…
— Да ты, выходит, совсем ничего не знаешь, — снисходительно сказал хозяин. — Ну, слушай: значит, у Е Биня масса долгов, и Е Даю он денег не дает. А Е Дай все одалживал деньги у сестры, жены Бань Фэна. А ее вчера убили. А он…
— А Е Дай теперь остался без гроша! — подхватил Дао Гань.
— Ну да!
— Вот оно как… — глубокомысленно произнес Дао Гань, положил сверток с репкой в рукав и вышел из лавки.
Он ходил по улицам квартала в поисках игорного дома: чутье бывшего игрока подсказывало ему, что такое заведение должно быть где-то рядом. Так что скоро он уже поднимался по ступенькам на второй этаж лавочки, торгующей шелком. В просторной, светлой комнате стоял стол, за которым четверо мужчин играли в кости. В уголке за отдельным столиком сидел грузный человек и пил чай. Увидев потрепанный кафтан Дао Ганя, хозяин с неудовольствием сказал:
— Ну, что тебе нужно? Самая низкая ставка — пятьдесят монет!
Дао Гань взял со стола чашку и дважды провел средним пальцем по ободку.
— Извини меня за грубость. — Голос хозяина мгновенно потеплел, когда Дао Гань показал ему тайный знак игроков. — Выпей чаю и скажи, чем могу тебе служить!
— Ну, честно говоря, мне нужен совет. Знаешь Е Дая из писчебумажной лавки? Он задолжал и клянется, что у него сейчас нет ни гроша. Я и подумал, что из сухого тростника сока не высосешь, но все же хотел проверить, правда ли, что он разорился.
— Да он тебя обманывает! — проревел хозяин. — Он тут был вчера вечером и расплачивался серебром!
— Серебром?! Вот лисица! А мне говорил, что брат ему не дает денег, что его сестру убили…
— Это-то, может, и правда, только, стало быть, он их где-то еще достал. Он вчера напился и что-то говорил насчет того, что у него есть из кого выдоить деньги.
— Интересно, что за дойная корова такая! Я и сам в деревне вырос, так что в дойке понимаю не хуже! Может, и мне удастся такой обзавестись?
— А что, могу выяснить сегодня вечером, — ухмыльнулся хозяин. — У этого Е Дая силы-то явно больше, чем мозгов. Так что может и нам на двоих хватить. Я тогда дам тебе знать.
— Я завтра еще зайду, — пообещал Дао Гань. — Кстати, не хочешь ли побиться об заклад?
— С удовольствием! — весело согласился хозяин.
Дао Гань достал из рукава «семь кусочков», выложил их на стол и торжественно сказал:
— Спорим на пятьдесят монет, что я выложу из них любую фигуру, какую пожелаешь!
Оглядев кусочки бумаги, хозяин согласился:
— Спорим! Я люблю смотреть на деньги, сделай мне кошелек!
Дао Гань принялся перебирать и перекладывать кусочки, но безуспешно.
— Что такое! — возмущенно сказал он. — Я же вчера видел, как это делается! Это же очень просто!
— Слушай, — спокойно сказал хозяин, — вчера здесь один игрок восемь раз выбросил две шестерки. Я тоже думал, что это очень просто. Но когда попробовал его дружок, он мигом проиграл все, что у него было. — Дао Гань уныло собирал кусочки бумаги, и хозяин прибавил: — Лучше заплати заклад прямо сейчас. Мы, настоящие игроки, играем честно.
Дао Гань печально кивнул и стал отсчитывать монеты.
— Знаешь, друг, — очень серьезно продолжал хозяин, — я бы на твоем месте эту игру оставил. Иначе можешь здорово на ней потерять.
Дао Гань снова кивнул и вышел. Идя мимо каланчи, он подумал, что добыл, конечно, ценные сведения, но и заплатил за них как следует…
Он легко нашел дом Ляо, расположенный прямо рядом с Храмом Конфуция. Остановившись у массивных деревянных ворот, Дао Гань огляделся в поисках какой-нибудь харчевни или лавочки, где можно было бы перекусить. Но в этом квартале были в основном жилые дома, и единственным местом, где можно поесть, был дорогой кабак напротив дома Ляо. Дао Гань вздохнул и направился туда, с неудовольствием подумав, что на таком расследовании можно и разориться.
Он поднялся на второй этаж и сел за столик у окна, так, чтобы наблюдать за домом напротив. Подошел подавальщик и почтительно склонился перед ним, ожидая заказа. Дао Гань попросил принести чарку вина, «самую маленькую, какая только есть», и слуга мгновенно сник, но чарку принес. Дао Гань поморщился.
— Пьянство поощряешь, — язвительно сказал он.
— Вот что, господин, хотите наперсток, так ступайте к портному, а мы наперстков не держим, — сердито отозвался подавальщик и поставил на стол тарелку с маринованными овощами. — За закуску с вас пять монет.
— Не надо, у меня своя есть, — сказал Дао Гань и достал из рукава репу.
Дао Гань жевал репу и поглядывал в окно. Через некоторое время он увидел, как из дома напротив выходят двое: человек, закутанный в меха, и с ним слуга с большим мешком риса. Человек, судя по виду — торговец рисом, посмотрел на вывеску кабака, крикнул слуге отнести рис в лавку и вошел. Дао Гань улыбнулся, поняв, что сейчас ему представился случай получить одновременно и ценные сведения, и хороший обед.
Тяжело отдуваясь, торговец забрался на второй этаж, опустился за столик рядом с Дао Ганем и заказал себе подогретого вина.
— Тяжко приходится! — пропыхтел торговец, обращаясь к Дао Ганю. — Чуть подмокнет товар, тут же отдают тебе обратно. А у меня, между прочим, печень слабая! — Тут он расстегнул шубу и положил руку на живот, показывая, где именно у него находится слабая печень.
— Ну, не знаю, не знаю, — немедленно подхватил Дао Гань, — кому тяжко, а кому и не очень! Мне вот, например, удалось обеспечить себя рисом на долгое время, а знаешь, за сколько? — по сто медяков за доу!
— Сто монет?! — недоверчиво воскликнул купец. — Да не может такого быть, на рынке доу стоит самое меньшее сто шестьдесят!
— А мне вот повезло, — самодовольно усмехнулся Дао Гань.
— Слушай, расскажи, как это!
— «Расскажи»! — передразнил Дао Гань. — Это вообще-то тайна, хотя если ты торгуешь рисом, тогда, конечно, другое дело…
— Вот что, выпей-ка со мной вина, — предложил купец, — и расскажи, хорошо? — Не дожидаясь ответа, он налил Дао Ганю горячего вина.
