– Хочешь, чтобы я тебя взбодрила? – спросила она протяжно, как в дурной пародии на соблазнение.
– Вряд ли я смогу это сделать в таком положении, – сказал Тони. – Когда руки связаны за спиной.
Анжелика замерла на месте и метнула на него сердитый взгляд.
– Я же сказала, что не собираюсь тебя отпускать.
– Я ответил, что и не прошу тебя об этом. Свяжи мне руки впереди, чтобы я мог прикасаться к тебе. – Он снова заставил себя нежно улыбнуться.
Она задумчиво смотрела на него.
– Откуда мне знать, можно ли тебе доверять? Ведь чтобы надеть наручники спереди, мне придется освободить твои руки. Может, ты пытаешься перехитрить меня.
– Нет. Даю слово. Если тебе так будет спокойней, дай мне опять хлороформа. Сделаешь все, пока я буду без сознания, – предложил Тони, сильно рискуя. Ее реакция ясно покажет, на что он может надеяться.
Анжелика зашла ему за спину. Ликующий голос у него в голове крикнул «Да!». Он ощутил тепло ее руки между своими запястьями, когда она схватила наручники и дернула их вверх.
– Черт! – завопил Тони. Боль выстрелила в локтевые суставы, пронзила плечевые сумки. Он услышал звяканье металла, когда Анжелика расстегнула кандалы, связывающие веревку с наручниками. Тони рухнул на колени, потому что ноги у него подогнулись.
– Черт побери! – выругался он, упав лицом вперед и чувствуя, как грубый камень оцарапал щеку.
Анжелика ловко расщелкнула наручник на одной руке, схватила Тони за волосы сзади и рванула вверх. Все еще держа его руку с наручниками, она встала перед ним и, грубо схватив другую его руку, перевела ее из-за спины на грудь. Через несколько секунд его руки снова были скованы. Он упал на колени, словно решил помолиться. Поза была тем неудобней, что крепкие кожаные ремешки фиксировали лодыжки.
– Вот видишь? – выдохнул он. – Я же сказал, что не стану даже пытаться.
Слегка задыхаясь, Анжелика стояла перед ним, расставив ноги.
– Так докажи! – потребовала она.
– Тебе придется мне помочь. Сам я этого не могу, – слабо возразил он.
Она нагнулась, снова схватила его за волосы и подняла на ноги. Он старался удержаться, мускулы дрожали от напряжения. Они стояли теперь совсем близко друг к другу, шелк ее кимоно терся о его руки. Он чувствовал тепло ее дыхания на щеке – там, где была содрана кожа.
– Поцелуй меня, – мягко попросил он. Шлюхам не приходится целоваться, сказал он себе. Так переведем все на другие рельсы.
Что-то промелькнуло в глазах Анжелики, но она наклонилась над ним, отпустив его волосы, притянула к себе его лицо. Тони понадобилась вся сила воли, чтобы не вздрогнуть от отвращения, когда ее губы коснулись его губ, а язык проник в рот и начал шарить по его языку и зубам. От этого зависит твоя жизнь, сказал он себе. У тебя есть план. Тони заставил себя ответить на поцелуй, говоря себе, что в жизни случаются вещи и похуже, эта женщина заставила его несчастных предшественников вынести адские муки.
После поцелуя, который показался ему самым длинным за всю его жизнь, Анжелика отодвинулась, недовольно взглянула на его член.
– Здесь мне понадобится помощь, – пояснил Тони. – День сегодня был нелегкий.
– Какая именно? – спросила Анжелика, тяжело дыша. С сексуальным возбуждением у нее все в полном порядке, в отличие от него.
– Поработай губами. Это единственное, что мне всегда помогает. Я уже прочувствовал твой рот, знаю, что ты будешь потрясающей. Пожалуйста, я ведь действительно хочу заниматься с тобой любовью.
Не успел он договорить, как она опустилась на колени и вцепилась ему в яйца, нежно подняла безвольный пенис, взяла его в рот, не сводя глаз с его лица. Тони протянул руку и стал гладить ее по волосам, бесконечно медленно притянул ее к себе. Анжелика опустила голову и отвела взгляд.
Собрав оставшиеся силы, Тони поднял руки и ударил Анжелику наручниками по затылку, застав ее врасплох.
Она рухнула вперед, между ногами, и укусила его. Тони упал, взвыв от боли в лодыжках, ударился о землю, схватил Анжелику за голову и стал колотить ею о каменный пол, пока тело женщины не обмякло.
Тони перелез через бездыханную Анжелику, дотянулся онемевшими пальцами до ремней на лодыжках. Неловко – впору было сойти с ума, – он постарался справиться с пряжками, пристегнутыми к булыжнику. Ему показалось, что на это ушло несколько часов, но в конце концов он освободился. Когда Тони попробовал встать, лодыжки отказались ему служить, и он снова упал на пол, страдая от кинжальной боли в ногах. Со стоном он пополз к лестнице, но не успел преодолеть и двух ярдов, как Анжелика застонала и подняла голову: ее лицо в крови и соплях напоминало зловещую хэллоуинскую маску. Увидев, что Тони освободился, она заревела, как раненый зверь, и попыталась встать.
Поиски ключа от дома, где Анжелика убивала, выглядели все безнадежнее, а тревога за Тони росла. Они вывалили содержимое картотечного ящика на пол и рассмотрели каждый клочок бумаги, ища намек на местонахождение подвала с кассеты. Счета, гарантийные квитанции, рецепты – они просмотрели все. Кэрол занималась деловой корреспонденцией, надеясь наткнуться на договор аренды или закладную. Меррик разбирал документы, связанные с изменением пола. Брендон один раз поднял ложную тревогу, наткнувшись на пачку писем от поверенного, касающихся недвижимости в Сифорде, но скоро стало понятно, что они относятся к продаже дома покойной матери Торпа.
Ключ нашел Меррик. Он покончил с документами о перемене пола и принялся за пачку писем с общим подзаголовком «Налоги». Открыв одно из них, он перечитал его дважды, чтобы не обольщаться ложной надеждой.
