— Так чем ты зарабатываешь себе на жизнь? — внезапно спросил у меня киллер.
— Я?.. Дома, в Ирландии, я был почтальоном, — брякнул я первое, что пришло в голову.
— Долбаные письмоноши! — выругался киллер. — Все они сволочи. Никогда ничего не приносят, кроме счетов, одни только чертовы счета день за днем!.. — с горечью добавил он.
Парнишка из графства Корк опять подошел к нам.
— Кажется, Пушкин сказал, что почтальоны — выродки рода человеческого. Быть может, он немного хватил через край, но в целом его точка зрения вполне объяснима, — проговорил он, явно пытаясь шутить.
Мы с киллером злобно покосились на него, и бармен стушевался. Не хватало еще, чтобы какой-то вшивый студент хвастался перед нами своими познаниями.
— Кто это — Пушкин? — хмуро спросил киллер, когда бармен уже не мог нас слышать. — Коммуняка, который мучил собак?
Сначала я не понял, кого он имеет в виду, но потом меня осенило.
— А-а, ты имеешь в виду профессора Павлова! — воскликнул я. — Нет, это не он.
Я как раз собирался объяснить ему, кто такой Пушкин, но тут киллер обратил ко мне широкое бледное лицо с пылающим взглядом.
— Не пора ли тебе исчезнуть, мистер почтальон из Каррикфергюса? — проговорил он негромко, с расстановкой.
— Вот допью пиво и уйду, — ответил я.
— А мне кажется, тебе лучше смыться прямо сейчас. Если, конечно, ты не ищешь неприятностей, — сказал киллер.
Я почувствовал себя тронутым. Постаравшись прогнать своего земляка из бара до того, как начнутся неприятности, киллер проявил настоящее благородство. К сожалению, уйти я не мог.
— Скоро уйду, — буркнул я.
Киллер открыл было рот, чтобы настоять на своем, но, прежде чем он успел произнести хоть слово, входная дверь отворилась.
Первыми в бар вошли телохранители Джерри. Сначала я увидел Большого Майка — Макленнага-на. Как и следовало ожидать, Большой Майк был всего пяти футов и пяти дюймов ростом. Лысый, болезненно тощий, он был одет в черную рубашку-поло и голубые джинсы. Насколько я знал, он был из Бостона; раньше Майк работал в полиции, а теперь промышлял контрабандой оружия и помаленьку букмекерствовал на скачках. Следом появился Шеймас Хьюз — мужчина пятидесяти двух лет, ростом пять футов и девять дюймов, с болезненно-желтым лицом. На нем была коричневая куртка и рубашка, как в сериале «Гавайи, пять-ноль». Еще один бостонец, еще один бывший легавый, отслуживший, между прочим, все двадцать пять лет и выработавший полную пенсию. Крепкий орешек.
А еще мгновение спустя в дверях появился Джерри Маккаган.
Я знал, что ему пятьдесят пять. При росте шесть футов весил он фунтов триста и походил на огромного медведя. Бледная кожа, рыжие волосы, грубый шрам под правым глазом (во время беспорядков в Дерри ему в лицо попала резиновая пуля). Джерри был в солнцезащитных очках, синих вельветовых джинсах, в такой же, как у Шеймаса, гавайке и в черных кожаных мокасинах. Поразительно, но с левой стороны у него на поясе висела кобура. Ее я, впрочем, заметил только потому, что сквозняк из открытой двери на мгновение приподнял полу его рубахи.
— Вам как обычно, мистер Маккаган? — крикнул ему мальчишка-бармен.
Кит обернулась, улыбнулась отцу и помахала рукой.
Федералы за столиками напряглись в низком старте.
Киллер отставил подальше свой бокал. Слишком поздно — теперь он уже не мог предупредить соотечественника о надвигающейся бойне.
Я сполз с барного табурета и двинулся к Кит.
Еще немного, думал я. Кит как раз склонилась над столиком, собирая с него пустую посуду. Столик стоял между выходом и туалетом, и, если кто-нибудь спросит, почему в момент покушения я оказался возле Кит, можно будет ответить, что я шел по нужде.
От меня до нее было шагов пятнадцать. Сколько времени у меня еще есть? Несколько секунд или?..
Три, четыре, пять, шесть, семь шагов...
Я знал, что не должен этого делать, но не удержался и, украдкой обернувшись через плечо, бросил быстрый взгляд на моего соседа-киллера. Его стакан стоял на стойке, сигарета дымилась в пепельнице, так что теперь у него были свободны обе руки. Вот он соскользнул с высокого табурета и встал, слегка расставив ноги для устойчивости.
...девять, десять, одиннадцать...
Джерри позади Хьюза и Макленнагана кивнул кому-то в дальнем углу зала.
Кит взяла со столика еще один пустой бокал и поставила на поднос.
...тринадцать, четырнадцать...
Киллер сунул руку под плащ и выхватил АК-47 с отпиленным прикладом. Одним движением он присоединил к нему большой рожок с патронами, поднял оружие и прицелился.
— У него автомат!.. — завопил кто-то.
В тот же момент я прыгнул на Кит и обхватил ее руками за плечи.
Шеймас потянулся за револьвером. Маккаган тоже протянул руку к кобуре.
Киллер прицелился Джерри в грудь и нажал на спусковой крючок...
И ничего не произошло.
Лицо убийцы отразило легкое недоумение.
Я толкнул Кит на пол. У нее было теплое, стройное, гибкое тело. Бокал, который она собиралась поставить на поднос, выскользнул у нее из рук, и я на лету отбил его в сторону, прежде чем он успел упасть на нее.
— Эй, какого черта?! — начала она.
Ее отец, пригнувшись, метнулся в сторону. Киллер с озадаченным видом снова нажал на спуск автомата.
В следующую секунду не меньше десятка мужчин повскакали из-за столиков с криком:
— ФБР! Бросай оружие! Сдавайся!
Почти одновременно с этим белобрысый юноша в углу вытащил пистолет полицейского образца, поднял руку, тщательно прицелился и выстрелил в Джерри два раза подряд. Должно быть, шум, суматоха и всеобщее смятение все же подействовали на него, так как он промахнулся на десяток футов, и пули, не задев Джерри, угодили в верхнюю часть окна, выходившего на задний двор.
Кто-то из агентов ФБР запаниковал и, выстрелив, ранил в плечо безоружного киллера у стойки.
Белобрысый паренек опять выстрелил. На этот раз он едва не попал в Джерри, промахнувшись всего на несколько дюймов. Пуля угодила в дверной колокольчик, висевший над самой головой Джерри. Резко развернувшись, Шеймас дважды выстрелил в белобрысого, но попал в плакат «Бостон Селтикс» на стенке одного из полукабинетов. Парнишка ответил пулей и, видя, что ситуация складывается не в его пользу, сделал движение в сторону бокового выхода из бара. Кит, которую я продолжал прижимать к полу, несколько раз рванулась и крикнула:
— Папа! Папочка!..
— Всем бросить оружие! Не стрелять! ФБР! — вопили фэбээровцы.
Белобрысый киллер выстрелил еще раз и расколотил зеркало с логотипом «Гиннесса» слева от нас. В течение следующих двух или трех секунд в баре царил полный кавардак: Кит подо мной дергалась и звала отца, фэбээровцы вопили, Шеймас палил в убийцу, убийца отстреливался, а Джерри, целый и невредимый, прятался за спинами телохранителей. Остальные клиенты в ужасе попадали на пол и лежали неподвижно.
Потом один из агентов ФБР отважно бросился на первого киллера и с такой силой швырнул его на стойку, что бедняга едва не сбил с ног мальчишку-бармена. Двое других агентов начали стрелять во второго киллера и едва не уложили наповал ни в чем не повинного туриста, который как раз в этот момент забрел в бар с улицы, чтобы узнать, что происходит и что это за шум. Грохот в баре действительно стоял еще тот, в
