Я направился к выходу из пещеры.
И тут услышал голос. Нет, голоса.
Приближаются. Я прислушался.
— Она опаздывает.
— Все путем, приедет она, не волнуйся.
— А если нет?
— Приедет.
Второй голос показался мне знакомым, хотя звучал он странно — то ли карканье, то ли кваканье. Такой голос, по-моему, мог принадлежать человеку с конечной стадией рака горла, или только что завершившему песенный марафон, или проработавшему пятьдесят лет в шлифовальном цехе. Вроде никого с подобным голосом я не знаю, почему же он пробудил какие-то, пока неясные, воспоминания? По спине пробежал холодок. Я чувствовал, что-то не так. А вернее, все было совершенно неправильно.
Я лег на пол пещеры и пополз вперед, по камням, усеянным рачками, по отступавшей воде.
Около входа в пещеру разглядел четыре фигуры, укрывшиеся от дождя. Трое мужчин и девочка. Лицо ребенка закрыто капюшоном, но это, ясное дело, Шивон, дочь Бриджит. Какая же она маленькая!
Девочка слегка повернула голову, и я увидел золотисто-рыжие волосы, прилипшие к мокрым щекам. Совсем не похожа на улыбающуюся девчушку с полароидного снимка, что дала мне Бриджит. Красавица. Но что за странная, отрешенная красота! Украденное эльфийское дитя… И тут в мозгу молнией промелькнуло воспоминание: как-то раз в пыльной коробке из-под обуви я нашел старую выцветшую фотографию своей бабушки — примерно в том же возрасте. Потрясающее, необъяснимое сходство!
А затем я понял все.
Понял, что в этой игре ставки намного выше, чем я предполагал поначалу.
Трое мужчин в черных куртках держали фонарики и ручные пулеметы «печенег».
— Десять миллионов, босс, это неплохой куш, — произнес один из бандитов.
— Не в деньгах дело, — прокряхтел босс.
Он едва говорил, каждое слово давалось ему с видимым усилием. Да еще и этот странный акцент. Иногда он звучал как испанский, иногда как американский, а то и как ирландский. Черт бы меня побрал, если когда-то, много лет назад, я не разговаривал с этим человеком! Но позвольте, он же умер?..
— А что будет с ребенком? — полюбопытствовал другой бандит.
— Ты все прекрасно знаешь! — с угрозой произнес босс.
Девочка не шелохнулась. Что же они сделали с ней?
— Где сигареты? — просипел босс.
Ему передали пачку. Он прикурил и затянулся. Если моя версия о раке верна, этому ублюдку на себя наплевать.
— Долго еще ждать? — спросил один из подручных.
— Выйди и проверь. Гарри стоит на стреме, — выдавил босс.
Один из бандитов поднял капюшон и вышел из пещеры.
Босс с наслаждением вдохнул табачный дым. Дешевые сигареты, американские. Я почувствовал этот запах даже из своего убежища. Знакомый запах.
Затрещала мини-рация.
— Да? — прохрипел босс.
— Она подходит.
Бандит, вышедший наружу, бегом вернулся в пещеру. Передал боссу бинокль ночного видения, который тот жадно схватил.
— Я говорил по рации с Гарри и видел ее сам. Она одна, — доложил бандит.
Босс встал и склонился над Шивон.
— Твоя мамочка едет за тобой, дорогуша, — пробулькал он и ущипнул девочку.
Шивон всхлипнула и вжалась в стену, движения ее были замедленны, будто она преодолевала сопротивление воды. Макферрин что-то говорил о наркотиках…
— Она одна, никаких хвостов нет. — В пещеру, торжествующе помахивая биноклем, вернулся третий бандит.
— Вызови Гарри, он на маяке. Скажи ему, пусть дважды проверит и перепроверит, не следует ли кто- нибудь за ней, нет ли чертовых лодок, вертолетов… — прокашлял босс. И вновь мой слух резанула эта агонизирующая речь. Были ли среди моих знакомых заядлые курильщики или те, кому предстояло удаление гортани?..
Один из бандитов что-то произнес в минирацию, послушал ответ и повернулся к боссу, дымясь от возбуждения:
— Дэйв говорит, берег чист. Она приближается одна, и, по его словам, у нее в руке набитый портфель.
— Де-еньги! — радостно протянул другой бандит, позабыв слова босса, что не в деньгах дело.
А я призадумался: если не в деньгах, тогда в чем же?
Босс выкинул бычок и прикурил новую сигарету. Дым отнесло в пещеру, и теперь я по запаху узнал сигареты. «Тарейтон». Лишь один знакомый мне человек курил «Тарейтон». И он был мертв.
— Дичь идет прямо к нам в руки, — объявил босс, и двое бандитов скинули капюшоны и натянули бейсболки. Теперь в отблесках молний я хорошо разглядел их. Лица незнакомые. Обычные гангстеры низкого пошиба — таких можно встретить в любом баре Белфаста, Дерри или Дублина.
Босс тоже откинул капюшон, и я увидел его чудовищно обезображенное лицо.
И сразу же узнал его.
И, разумеется, мгновенно понял, в чем дело.
Слайдер сказал правду. Босс собирался убить Бриджит и девочку и забрать деньги в качестве возмездия за то, что сделал с ним Темный Уайт немало жутких лет тому назад.
Человек с клочковатыми рыжими волосами, стоявший у входа в пещеру с «печенегом» в руке, человек, чье горло изрезано шрамами, рот искалечен и щеки бледны, как у трупа, — этот человек был не кем иным, как моим давным-давно погибшим приятелем Скотчи Финном.
Когда я видел Скотчи в последний раз, он был распят на колючей проволоке, что опутывала мексиканскую тюрьму в Вальядолиде. Жених Бриджит, Темный Уайт, подставил нас с покупкой наркотиков. Сделал все, чтобы нашу группу, а самое главное — меня, арестовали. Я был обречен сгнить в мексиканской тюряге ради того, чтобы Темный и Бриджит могли пожениться и Бриджит забыла меня навсегда. Вообще-то Скотчи был занозой в заднице, изворотливым мелким поганцем, однако именно он сумел вытащить нас из тюрьмы и даже успел добежать до ограждения, пока его не подкосил выстрел в спину из винтовки М-16. Скотчи упал на натянутую проволоку и, как мне показалось, был практически обезглавлен. Даже если его не убила пуля, выжить он все равно не мог.
Если допустить, что в результате какого-то поганого чуда он выжил и проволока не отрезала ему голову начисто, Скотчи все равно умер бы, когда охранники сдирали его с колючек. Вряд ли они осторожничали. Да и с какой стати? Они довершили бы работу проволоки, и он бы загнулся.
Хорошо, теперь предположим, что мать Тереза, папа римский и святой Николай Мирликийский — говорят, покровитель воров — именно в тот момент озаботились судьбой рыжеволосого ублюдка из Кроссмаглена и вместе с ангелом смерти лично вмешались и спасли его. И он выжил. Но как же — ради всего святого! — он пережил лечение в мексиканском тюремном госпитале, особенно если вспомнить, что охранники были совсем не настроены помогать нашему старому другу Энди, забитому до полусмерти?!
Там не было хирургов, которые могли бы спасти жизнь Скотчи.
Ему вряд ли сделали чертово переливание крови, а если и сделали, то кровь была неправильной группы или заражена вирусом СПИДа.
Да-а-а… Чтобы выжить после пули, проволоки и мексиканского госпиталя, нужно было иметь девяносто девять жизней, родиться в Рождество, найти трилистник в своей колыбели и тринадцать лет подряд совершать паломничества в Лурд.
Все это ерунда. Глупый, вспыльчивый Скотчи никак не может быть жив после всего, чему я был свидетелем.
