камеры и микрофоны, третий – в бейсболке с надписью «Бронкос». На вид им лет по тридцать. Чарльз не знакомит меня с ними, и это меня слегка задевает. Он здоровается с тем, который в «Бронкос».
– Билл, а я уж подумал, что из-за дождя вы не приедете.
– Символично, первый дождь за несколько месяцев, но это даже хорошо, доказывает твою преданность делу. Главная проблема с освещением, быстро темнеет, Чарльз, так что, я думаю, пора начинать.
– О'кей, что я делаю? – спрашивает Чарльз.
– Что всегда, не обращай на нас внимания, – отвечает Билл.
– Отлично. Начнем, Алекс, – говорит Чарльз уже мне.
Мы подходим к первому дому.
– Теперь, Алекс, – предупреждает Чарльз, – я буду вести разговор, а ты пока набирайся опыта. Позже я дам тебе возможность обойти пару домов самому. Но сейчас я покажу тебе, как это делается. Мы в довольно респектабельном районе, как видишь. Одни «вольво» и БМВ. Я думаю предложить им участие за сто пятьдесят долларов и, если пойдет, рискну даже пару пожизненных. За пятьсот. Посмотрим. Готов? Настроился?
– Да, – ответил я не очень уверенно.
– Я спрашиваю, ты готов? – переспрашивает он более громко.
– Да! – добавляю я в голос энтузиазма.
Мы входим в калитку и направляемся к дому по подъездной дорожке, хрустя ботинками по гравию. Операторы следуют за нами и начинают снимать. За дверью залаяла собака, послышались звуки телевизора. Холодно, я почти дрожу. Чарльз нажимает на кнопку дверного звонка и хлопает меня по спине.
– Все будет отлично! – уверяет он, улыбаясь от уха до уха, и непонятно с чего показывает мне жест Спока из фильма «Стар Трэк» типа «Живи долго и счастливо».
– Супер! – поднял я в ответ по-черчиллевски вверх два пальца. Чарльз просиял, не подозревая, что символ V в наших краях означает совсем не победу.
К двери подошел человек лет сорока. Чарльз произносит заученное вступление. Хозяин дома не реагирует, в недоумении глядя на съемочную группу, Чарльз наседает на него еще в течение довольно длительного времени, и в итоге тот соглашается вступить в ОЗПА, заплатив тридцать пять долларов.
Мы обошли еще два десятка домов, Чарльз подписал еще пару человек, дома остальных обвешал листовками, при этом все время улыбался. Билл задерживался с теми, кто оказывался более общителен, а потом бегом догонял нас.
– Ну, как думаешь, сам справишься или хочешь, чтобы я подстраховал? – спросил меня Чарльз.
– Справлюсь.
– Ну что ж, попробуем на этой улице, тут надо быть похитрее. Я делаю эту сторону, ты – противоположную, встречаемся в конце, идет?
Я кивнул. Боковая улочка – уже не БМВ, а «тойоты» и «хонды», но все равно респектабельно. Дома в тюдоровском стиле, некоторые с палисадниками и штакетниками.
Итак, мой первый дом. Звоню в дверь.
Никого нет, помечаю в планшете: «Н/Д».
Иду по тропинке к следующему, снова стучусь.
– Иду, – откликается кто-то.
Дверь распахивается, на пороге показывается господин в годах, около семидесяти. Бледный, седой, в трико, курит сигарету.
– Здравствуйте, я из Общества защиты природы Америки, этим вечером в вашем районе мы проводим опрос в защиту вековых лесов… Э-э, вас волнует эта проблема?
– Что за общество?
– ОЗПА, охрана природы…
– Нет, – отрезает старик и захлопывает дверь перед моим носом. Слышно, как он ворчит, идя по коридору.
Я ставлю нолик напротив номера его двери у себя в блокноте.
Следующий дом. Одноэтажное бунгало морозно-голубого цвета. На подоконнике сидят жуткого вида куклы. Дверь-ширма, перед входом небольшая веранда. Отодвигаю дверь, она сама задвигается за моей спиной, и я оказываюсь в крошечном проходе между двумя дверьми. Кругом горшки с растениями и эмалевая тарелка-украшение, изображающая субъекта, который пьет пиво и заявляет: «Бавария – это прекрасно».
К двери подходит негритянка. Пятьдесят с небольшим.
– Здравствуйте, я тут провожу опрос в защиту вековых лесов…
– Подождите минуту, – говорит она, – я позову мужа.
Она отходит и кричит куда-то в дальнюю комнату. Возвращается в переднюю и закрывает дверь. Тем временем открывается дверь кухни, и в коридор выходит мужчина в рабочем комбинезоне. Руки в масле, потный, глаза мутно-серые и до смерти усталые.
– Те чё надо? – спрашивает он с недоверием.
– Здравствуйте, я… э-э… опрос в пользу дикой природы, сегодня вечером мы в вашем районе проводим кампанию в защиту лесов.
– Ну? – говорит он, а я показываю ему изображения на клипборде. Две картинки: леса до вырубки и после. Цитаты из высказываний управляющих логистическими компаниями и политиков. Список видов растений, находящихся под угрозой в Амазонии.
– Чё продаете-то? – спрашивает он.
– Ничего. Сэр, я провожу опрос, чтобы спасти деревья, вековые леса. Только…
– Платить-то надо?
– Нет, не совсем, это…
– Хорошо, тогда где расписаться?
Я протягиваю ему клипборд, он вынимает ручку из кармана на рукаве и расписывается рядом с номером своего дома. После этого весь клипборд оказывается в масле.
– Все? – спрашивает он.
– Да, но если… м-м-м… вы захотите сделать… э-э… пожертвование, – произнес я, стыдясь своих слов.
– Нет, это вряд ли.
– Что ж, еще раз спасибо.
– Не за что, рад помочь.
Я разворачиваюсь и иду по дорожке обратно. Он задвигает за мной дверь.
Черт, говорю я сам себе, и рисую еще один нолик на своем листке. Подхожу к следующему дому. Звоню, никто не отпирает, ставлю «Н/Д».
В следующих четырех домах тоже никого, и, наконец, в пятом к двери подходит азиатского вида девочка в форме скаута.
– Твои родители дома?
– С незнакомыми не разговариваю, – храбро отвечает она и хлопает дверью.
Я возвращаюсь на дорожку. Смышленый ребенок, ничего не скажешь.
Очередной дом, опять никого. Еще один – пусто. В следующем доме перед раздвижной дверью появляется пожилой белый мужчина в мятом костюме.
– В конце концов дождь охладит наш пыл, верно? – произносит он.
– Да, послушайте, этим вечером у вас в районе я провожу опрос в защиту…
– Вороненая сталь. Сорок четвертый калибр, – продолжает он.
– Что-что?
– Знаешь, что у меня за пушка?
– Нет.
– Полицайпистоле криминаль системы Вальтера, – важно произносит он, прищурив глаза.
– Правда?
– Угу. Когда открываешь дверь незнакомым людям, лишняя осторожность не повредит.
