лапочка, — ответил сержант.
— В письменной форме!
— Подсунем под дверь, — уверил он ее и пошел к воротам.
Женщина фыркнула и на прощание добавила, что ей не нравится, когда к ней обращаются «лапочка».
Хьюго открыл дверь прежде, чем Бартон успел нажать на кнопку звонка.
Мистер Паскаль так и не переоделся, только ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Волосы были взлохмачены, будто он то и дело их ерошил.
— Есть новости? — требовательно спросил он.
— Пока нет.
Хьюго сразу как-то сник.
— Можно мне войти, сэр?
— Что? Ну да. — Хьюго посторонился, быстро оглядел улицу, закрыл дверь и прислонился к ней, будто рассчитывая удержать ужас снаружи.
— Хьюго? — В прихожую вошла женщина. Лет тридцать пять, может, ближе к сорока, решил Бартон. Волосы до плеч. Она закончила вытирать руки о полотенце и опустила рукава блузки.
— Полиция, — пояснил ей Хьюго.
Падает мрак Бартон представился.
— Я — Триш Маркхэм, — сказала женщина, бросив взгляд на Хьюго.
Няня. Бартон приветствовал ее вежливым поклоном.
— Я должен задать вам несколько вопросов, сэр, — сказал он Хьюго.
Хьюго не отвечал, и Триш взяла инициативу в свои руки.
— Почему бы вам не провести сержанта в гостиную? Я посижу с Пиппой.
Хьюго заколебался.
— Я буду отвечать на все телефонные звонки, — убеждала она. — Если что-нибудь важное, то я позову вас, обещаю. — Она улыбнулась Бартону. — Кофе, сержант? Чай?
— Нет, спасибо.
Хьюго продолжал стоять у двери, прижав к ней ладони в той же защитной позе. Триш подошла и коснулась его плеча. Она была среднего роста, но ей пришлось потянуться, чтобы это сделать. Хьюго вздрогнул, однако от двери отошел.
— Как Пиппа? — спросил Бартон. — Я имею в виду после допроса — с ней все хорошо?
Хьюго закрыл дверь гостиной.
— Пиппа? — переспросил он, словно никогда прежде не слышал этого имени. — Да, она в порядке. Сара была… была очень мила. Она… — Хьюго, казалось, потерял ход мысли. Толкнул дверь гостиной и оставил ее слегка приоткрытой. — У вас были какие-то вопросы, — сказал он, наконец усаживаясь на один из светлых зачехленных диванов и приглашая Бартона последовать его примеру.
Но, едва Бартон начал излагать цель своего посещения, зазвонил телефон, и Хьюго вскочил. Он в два прыжка достиг телефонного аппарата и, схватив трубку, прижал к уху.
Триш окликнула его из другого конца коридора:
— Не волнуйтесь, Хьюго. Это один из друзей Пиппы.
— Проклятый аппарат звонит непрерывно, с тех пор как мы вернулись домой, — сказал мистер Паскаль, положив трубку и уставившись на телефон со смесью ужаса и отвращения. — Друзья Пиппы, коллеги Клары — я не собирался им сообщать, но, очевидно, ваши люди уже с ними связались.
— Старший инспектор Макатиер подумал, что это будет правильно, сэр, ведь идут судебные заседания и тот процесс…
Хьюго не слушал. Он снова подошел к двери и вернулся только тогда, когда убедился, что Пиппа положила трубку.
Бартон замолчал и Хьюго смущенно посмотрел на него.
— Простите, — сказал он. — Вы что-то говорили о судебном процессе. — Бартон открыл было рот, но Хьюго немедленно перебил: — Этот процесс, будь он неладен! Клара считала, он даст толчок ее карьере. Господи! Вот уж толчок так толчок, ничего не скажешь!
— Вы не хотели, чтобы она брала это дело?
Хьюго, нахмурившись, глядел на свои руки, сжатые в кулаки на коленях.
— Что заставляет вас думать, что исчезновение вашей жены связано с судебным процессом Касаветтеса?
Хьюго едва заметно передернул плечами и промолчал. Если он и знает что-то о причастности Касаветтеса, он ничего не скажет.
— Сэр. — Бартон подождал, пока Хьюго поднимет на него глаза. — Мы не знаем, кто похитил вашу жену. Мы пытаемся это выяснить. Но у нас нет никаких доказательств, что Касаветтес…
— Какие доказательства вам нужны? — вспыхнул Хьюго.
— Сейчас мы ищем любые зацепки. Однако не исключено, что и кто-то другой затаил по отношению к вашей жене недобрые чувства. Если мы сфокусируемся только на одной версии, то можем упустить важные линии расследования.
Хьюго нерешительно кивнул, признавая резонность этого довода.
— Возможно, ваша жена упоминала о каких-то происшествиях, — продолжал Бартон. — Или о ком-то, кто напугал ее или смутил.
Хьюго резко хохотнул:
— Она имеет дело с подонками, к которым я бы на пушечный выстрел не подошел. А она спокойно сидит рядом и разрабатывает для них убедительную защиту.
— Вы не одобряете работу жены?
Хьюго, казалось, был озадачен этим вопросом и, помедлив, ответил:
— Клара не нуждается в моем одобрении. Она защищает с той же энергией и страстью, с какой преследует по суду. Она предоставляет жюри присяжных право решать вопрос о вине или невиновности. Можно подумать, эти люди обретают мудрость Соломона, как только их приведут к присяге.
— Вы хотите сказать, что она наивна?
— Нет. Но, как и правосудие, она может быть слепой.
— Боюсь, что не совсем понимаю вас, сэр.
Хьюго вздохнул:
— Клара видит, когда свидетельство против ее клиента сфабриковано, но вместе с тем она рада предоставить присяжным право решать вопрос о вине или невиновности.
— Это — закон, сэр, — мягко сказал Бартон. Он не видел никакого смысла в словах Паскаля. С одной стороны, тот вроде бы не на шутку взволнован исчезновением жены, а с другой, чуть ли не обвиняет ее в том, что случилось.
— Вы можете припомнить какой-нибудь недавний случай, когда решение было вынесено вопреки свидетельским показаниям? — спросил он.
Хьюго устало провел рукой по лицу:
— Мы нечасто это обсуждали. В семейной жизни есть и другие проблемы…
Бартон был убежден: такая позиция свидетельствует скорее о глубокой пропасти между Паскалем и его женой, но вслух своего мнения высказывать не собирался. Он решил пойти по другому пути:
— Эти люди, к которым, по вашим словам, вы бы на пушечный выстрел не подошли. Кого-то из них можете выделить?
Хьюго смотрел в пол. Бартон подумал, что тот снова углубился в собственные мысли, и нетерпеливо передернул плечами.
— Ну… — пробормотал Хьюго, обращаясь словно бы к самому себе. — Был один тип… — Он перевел взгляд на Бартона. — Насильник. Клара защищала его, но даже она была рада, когда его признали виновным.
— Вы помните его имя, сэр?
Паскаль покачал головой. В то же мгновение зазвонил телефон. На сей раз Триш успела взять трубку задолго до него.
