свали и оставь меня в покое, Рикмен. Смерть ходячая, вот ты кто.
– Я мог бы помочь тебе, – говорил он, стараясь держаться спиной к дороге и закрывая ее своим телом, поскольку знал, что ее боязнь быть замеченной с ним вполне обоснована. – Мог бы поискать тебе защиту…
Она расхохоталась ему в лицо.
– Я мог бы остановить Джордана, засадить его за решетку, но только с твоей помощью. Тебе надо принять в этом участие, – настаивал он. – Дай показания.
– Показания? – удивилась она.
– О Софии.
– А это кто?
– Перестань, Дезире, ты должна ее знать. Джордан привел ее сразу после того, как выставил тебя.
– Ну и что?
– Стало быть, ты ее знаешь.
– Я этого не говорила, понял? – зло бросила Дезире, и ее губы вытянулись в тонкую розовую полоску.
– Ну ладно, – сказал он, тоже рассердившись. – Я расскажу тебе о ней. Ее отца убили талибы. По их законам, женщины не имеют права выходить из дому без сопровождения мужчины. Ее мать забили камнями до смерти, после того как она вышла в поисках еды для себя и дочери. – Он передернул плечами. – Либо так погибнуть, либо с голоду умереть. София осиротела в двенадцать лет. После этого мы не знаем наверняка, что с ней случилось, потому что она не хотела ничего рассказывать ни врачам, ни кураторам. Но медицинские записи показывают, что ее избивали и насиловали. В течение долгого, долгого времени.
– Хватит! – Она попыталась проскочить мимо него, но он загородил ей дорогу.
– София Хабиб, – повторил он. – Ей было семнадцать лет. Она приехала в Британию за помощью, надеясь на защиту, а закончила у Лекса Джордана, черт возьми!
– Оставь меня в покое, – попросила Дезире упавшим голосом.
– Джордан убил Софию, Дезире, и собирается уйти от наказания.
– Я ничего не знаю, – сказала она, устало прикрыв глаза рукой.
– Нет, знаешь, – возразил он, хватая ее за руку выше локтя. – Ты единственная, кто знает.
Дезире с минуту оцепенело смотрела мимо него, и он слегка встряхнул ее. Очень медленно она перевела взгляд на Рикмена. Ее глаза были мертвенно-пусты. Проиграл.
– Я всего лишь глупая телка, своей звездой за налик торгую. – Ее слова были обдуманно отвратительными, сознательно шокирующими.
– София умерла от кровотечения, – еще раз попытался он. – Ей вскрыли вену, как…
– Как поросенку, – закончила она, – или корове.
Он сжал ее руку посильнее:
– Четверых мужчин облили бензином и сожгли. Одиннадцатилетний мальчишка обгорел так, что скорее всего не выживет.
Она вздрогнула от этих слов, а он заспешил, решив пробудить в ней человеческие чувства:
– Теперь зарезали еще одного мужчину. Это само не прекратится, Дезире. Он сам не остановится.
– А ты ничего не понимаешь, да? – вскрикнула она. – Тебе надо было быть рыцарем в этих грёбаных сверкающих доспехах? Почему ты не мог остаться в стороне? Это все твоя вина. – Она освободилась, сбросив его руку.
Он ошалело уставился на нее:
– Ты считаешь, он убил Софию, чтобы отомстить мне? – Он покачал головой. Он мог понять, почему Джордан желал бы впутать его в убийство Софии, но даже Джордан не убил бы женщину хладнокровно. Нет, это было уж слишком. – У них произошла какая-то ссора, так? И поэтому он убил ее. Она отказывалась работать?
Она отрицательно покачала головой:
– Он внушал ей ужас. Она делала все, что бы он ни приказал.
– Она была еще ребенком. Хотела уйти от него. Джордан не мог с этим согласиться.
– Ты безнадежен, Рикмен. – Она помолчала, глядя на него. – Может, у него и была другая причина убить ее. Но ты бы подумал, как именно он это сделал? Это же было послание его наркодилерам, всем его девочкам и мне. И если бы ты не был таким тупым, ты бы понял, что это послание и тебе тоже, инспектор.
Рикмен подставил лицо под дождь, глядя вверх на собор. Ему было худо от сознания вины и стыда. Изморось падала вниз, цеплялась за зубцы башни и спиралью взлетала вверх, курясь, словно дым в ночном небе.
Когда он снова посмотрел на нее, в ее глазах было презрение.
– Ладно, – сказал он. – Пусть это моя вина. Но ты-то дай показания.
Какое-то время Дезире просто стояла пред ним, безвольно опустив руки. Затем резко шагнула вперед и с силой ударила Рикмена коленом в пах.
Боль пронзила его насквозь, распространяясь волнами к желудку, и он сложился пополам В приступе
