стол сумку и бросила взгляд на стойку бара, за которой разливала пиво женщина, которую она видела впервые.
— Не волнуйся, — сказал Ребус. — Я все выяснил. Макалистер сменит ее с минуты на минуту.
— А пока можешь успеть просветить меня. — Шивон скинула пальто, и Ребус поднялся из-за столика.
— Разреши мне сперва принести тебе выпить. Чего желаешь?
— Лайма с содовой.
— А чего-нибудь покрепче?
Она бросила хмурый взгляд на его уже почти пустую кружку:
— Кто-то, кажется, за рулем.
— Не волнуйся. Больше одной я не выпью. — Он прошел к бару и вернулся с двумя напитками: лаймом с содовой для Шивон и колой для себя. — Вот видишь, я сама добродетель, когда того желаю.
— Все лучше, чем садиться пьяным за руль.
Вынув из стакана соломинку, она положила ее в пепельницу и, откинувшись в кресле, подбоченилась:
— Ну вот, я готова, теперь дело за тобой.
Но тут скрипнула дверь.
— Скажешь «черт», и он… — пробормотал Ребус при виде вошедшего Макалистера. Тот почувствовал на себе их взгляды. Когда он посмотрел в их сторону, Ребус поманил его. Макалистер расстегнул молнию кожаной куртки, стянул с шеи черный шарф и сунул его в карман.
— Меня работа ждет, — сказал он, когда Ребус похлопал рукой по свободному стулу.
— Это займет лишь минуту, — с улыбкой сказал Ребус. — Сьюзи не будет возражать, — кивком он указал на барменшу.
Макалистер колебался, но затем сел, утвердив локти на худых коленях и подперев руками подбородок.
— Это по поводу Ли? — высказал он догадку.
— Строго говоря, нет, — отвечал Ребус. Он бросил взгляд на Шивон.
— Мы, может быть, вырулим и на него, — заговорила она, — но пока что нас больше интересует ваша сестра.
Он переводил взгляд с Шивон на Ребуса и обратно:
— Какая из них?
— Рэйчел Фокс. Странно, что у вас разные фамилии.
— Нет, фамилии у нас были одинаковые. — Взгляд Макалистера по-прежнему метался туда-сюда между детективами. Он никак не мог решить, к кому должен обращаться. Шивон помогла ему, щелкнув пальцами, после чего он повернулся к ней и чуть прищурился. — Она сменила свою не так давно, когда думала стать моделью. А какое полиции может быть дело до нее?
— Не знаете?
Он передернул плечами.
— Ну, а Марти Ферстоун? — подсказала Шивон. — Не станете же вы уверять, что она вас с ним не познакомила?
— Да. Я знал Марти. И меня здорово ошарашило, когда все это случилось.
— А парня по фамилии Джонсон вы знали? — спросил Ребус. — Прозвище у него Павлин, друг Марти…
— Так что он?
— Приходилось сталкиваться?
Макалистер, казалось, задумался.
— Не помню что-то, — после паузы ответил он.
— Нам кажется, — вступила Шивон, она наклонила голову к плечу, чтобы привлечь к себе внимание Макалистера, — что у Павлина и Рэйчел может быть роман.
— Серьезно? — Макалистер вскинул бровь. — Для меня это новость!
— Она никогда не упоминала его имени?
— Нет.
— Они вместе наезжали к вам в город.
— Сюда много кто наезжает в последнее время. Вот хотя бы и вас взять, например. — Он откинулся в кресле, выгнул позвоночник и взглянул на часы над стойкой. — Не хочу попасть у Сьюзи в черные списки.
— Поговаривают, что Ферстоун поссорился с Джонсоном и что размолвка вышла из-за Рэйчел.
— Неужели?
— Если обсуждать подобные вопросы вам кажется неудобным, то вы, мистер Макалистер, так и скажите.
Шивон между тем глядела на футболку Макалистера. Теперь, когда он распрямился, на ней отчетливо был виден логотип — название альбома, ей хорошо известного.
— Вы поклонник Могуэя, Род?
— Как и всякой громкой музыки. — Он опустил взгляд вниз на название, написанное на груди.
— Это ведь его роковый альбом, да?
— Верно.
Макалистер сделал движение, чтобы встать, и повернулся к бару. Шивон скрестила взгляд со взглядом Ребуса и медленно кивнула.
— Род, — сказала она, — при первом нашем знакомстве, помните, я дала вам свою визитку.
Макалистер кивнул, отходя от нее, но Шивон поднялась и последовала за ним, продолжая уже на повышенных тонах:
— Там значился мой адрес, верно, Род? А когда вы увидели мою фамилию, вы сразу поняли, кто я такая, потому что Марти говорил обо мне… А может быть, Рэйчел. А предыдущий альбом Могуэя, Род, ты помнишь?
Макалистер откинул прилавок и, скользнув за стойку, быстро и с грохотом закрыл за собой проход. Барменша во все глаза глядела на него. Шивон вновь откинула прилавок.
— Эй, сюда только сотрудникам, — сказала Сьюзи, но Шивон не слышала ни этих слов, ни даже того, что Ребус, встав из-за стола, направился к бару. Она ухватила Макалистера за рукав форменной куртки. Он попытался стряхнуть с себя ее руку, но Шивон повернула его к себе лицом.
— Помнишь, как он назывался, Род?
— Пошла ты к черту! — завопил Макалистер.
— Хотите выяснять отношения, делайте это на улице, — вмешалась Сьюзи.
— Это серьезное преступление, Род, — письма с подобными угрозами.
— Отстань, сука! — Он вырвался и, размахнувшись той же рукой, врезал Шивон по щеке. От удара ее швырнуло об полку, с которой посыпались бутылки. Просунув руку за стойку, Ребус вцепился в волосы Макалистера и пригнул его голову так низко, что она больно стукнулась о ведро для отходов. Макалистер молотил руками в воздухе, издавая невнятное мычание, но Ребус держал его крепко и не собирался отпускать.
— Наручники есть? — спросил он у Шивон. Та, спотыкаясь, выбралась из-за стойки, хрустя разбитым стеклом, и, бросившись к сумке и быстро вывалив на стол все ее содержимое, нашла наручники. Макалистер успел раз-другой ударить ее по щиколоткам каблуками своих ковбойских сапожек, но она крепко сжала его запястья наручниками, уверенная, что теперь уж вырваться он не сможет. Потом отошла от него, чувствуя подступившую к горлу тошноту и гадая, от удара ли это, от возбуждения или винных паров, которые источали осколки полудюжины разбитых бутылок.
— Задержан! — прошипел Ребус, все еще не выпуская из рук пленника. — Ночь в камере предварительного заключения этому мерзавцу не повредит.
— Послушайте, но это ж невозможно! Кто будет работать вместо него в его смену?
— Это уж не наша забота, милочка, — сказал Ребус, посылая ей нечто, принимаемое им самим за
