— Если девушка сообразила, что он замышляет, и пыталась удрать, то рванула она оттуда в слепой панике, не в состоянии ясно соображать. Вот и вероятное объяснение, почему она бросилась к метро по темной пешеходной тропе.
Стил кивнула, будто он озвучил ее мысли:
— А Тому непременно требовалось найти ее. Он не мог допустить, чтобы девушка сбежала…
— Каковы бы ни были его мотивы, он сообразил, какой дорогой она побежала, и нашел ее. Возможно, уже после того, как на нее напали. А может, даже наблюдал, караулил удобный момент.
— Если Том и видел, как на нее набросились, вряд ли он испытал какие-нибудь чувства, — красноречиво вздохнула Стил. — Для таких людей жалость — пустой звук, страдания других — всего лишь игра.
Тарталья оглянулся на нее с удивлением. По горечи ее тона он догадался, думает она не только об Иоланде, но и о письмах Тома к ней самой, поэтому воспринимает случившееся на канале очень лично. А если так, то с ее стороны приехать сюда и постараться на месте вникнуть в обстоятельства преступления — храбрый поступок. В таких ситуациях необходимо держать дистанцию, иначе подвергнется опасности твоя собственная жизнь. Если Стил не проявит осторожности, кончится тем, что ее станут преследовать кошмары. Но, вовремя вспомнив об их сложных взаимоотношениях, Тарталья прикусил язык и не стал лезть с советами.
Стил повернулась к нему:
— Так как вы считаете, где он убил ее?
Взгляд Тартальи опять скользнул по ленте воды — до темнеющего отверстия входа в туннель Мэйда.
— Вряд ли он сумел бы долго тащить ее. Согласно результатам вскрытия, в крови у нее была большая доза ГГБ, а количество воды в легких незначительное. Стало быть, Иоланда была без сознания или почти без сознания, когда ее сбросили в канал. Я считаю, убита она поблизости от места, где мы стоим.
Стил проследила за его взглядом с отрешенным выражением лица, как будто мысленно представляла события той ночи.
— Да, согласна с вами, — тихо проговорила она. — Возможно, спланировал Том для нее нечто другое, но у него не оставалось выбора, и ему пришлось импровизировать на ходу.
Тарталья согласился:
— Думаю, все-таки есть шансы, и неплохие, что кто-нибудь что-нибудь да заметил. Если это так, мы обязательно разыщем свидетелей.
— Так вы говорите, Гарри Энджела в среду не было весь день? — переспросила Донован, стараясь унять возбуждение.
— Абсолютно точно. — Дженни Эванс энергично покивала круглой головкой. — Я валялась с гриппом, не то уж давно бы вам позвонила.
Донован сидела в маленьком баре в глубине магазинчика органических продуктов, который соседствовал с книжной лавкой Гарри Энджела в Илинге. Тут восхитительно пахло только что сваренным кофе и свежевыпеченным хлебом; Дженни только что угостила ее большим капучино за счет заведения. Дженни выглядела лет на пятьдесят пять. Пушистые седые волосы, рукава розовой клетчатой рубашки подвернуты, а поверх коричневой твидовой миди-юбки надет ослепительно белый фартук; туфли на ногах удобные, без каблука. Наблюдать за Дженни было одно удовольствие: двигалась она споро и легко. Было в ней что-то от викторианских времен экономки из богатого дома.
Донован отхлебнула глоток крепкого, с пышной пеной сливок кофе и спросила:
— А вы уверены? Ну, что его не было именно в ту среду? Когда я заходила сюда раньше, никто ничего вспомнить не мог.
Дженни пристроила пухлые белые руки на синевато-серую стойку и искоса глянула на тощую, едва прикрытую одежкой девчонку: та стояла за прилавком и отпускала покупателю сыр.
— Откуда ж им? Магазин чужой, и мысли у них совсем о другом. В голове только парни да поп-музыка. Одно могу сказать: очень удобно, что касса сама складывает и вычитает да считает за них сдачу, иначе уж и не знаю, где бы мы очутились. Ладно, хотя бы у одной хватило ума не выбросить вашу визитку, положить на стол дожидаться моего возвращения.
— А вы помните, миссис Эванс, в какое время мистер Энджел ушел?
— Не миссис, мисс, — коротко улыбнулась Дженни. — Пожалуйста, зовите меня Дженни. Меня все так зовут. Гарри в тот день зашел в обед, около часа, купить сэндвич и кофе и предупредил, что ненадолго выскочит из лавки. Попросил присмотреть за его магазином.
— Как это?
— Ему, бывает, приносят бандероли. Я очень любила его деда, хотя тот и был мастак на всякие трюки, старый хохмач. А потому не отказываюсь помочь Гарри. Расписываюсь за получение почты, если нет наплыва покупателей. Держу у себя бандероли. Но надо и меру знать: нечего рассчитывать, что я стану присматривать за магазином — когда, кстати, меня о том и не просили — целый день, как случилось в ту среду.
— Значит, он надолго отлучался? — уточнила Донован, удивляясь, как это у Энджела хватило наглости наврать Тарталье, будто он никуда не уходил. Надеялся, что они не дадут себе труда проверить?
— Ну да. Я хорошо помню, вернулся Гарри только после пяти. К этому времени я уже бесилась. Он же не предупредил меня, что уходит так надолго, а ко мне то и дело совались его покупатели, интересовались, где Энджел. Уверенная, что он вот-вот вернется, я, естественно, просила их подождать или зайти попозднее. Некоторые, похоже, решили, будто я специально вожу их за нос, обманом стараясь соблазнить их купить что-то у меня.
— А не знаете, куда он уходил?
Дженни покачала головой:
— Гарри даже не зашел ко мне, чтобы извиниться, когда вернулся. Прошмыгнул в свою лавку и снял объявление. Как только я заметила, что он уже у себя, тут же явилась к нему и выложила все, что о нем думаю! Он был абсолютно спокоен, ему даже достало нахальства прикинуться, будто он уже давным-давно в магазине. Когда же понял, что меня не обмануть, то поблагодарил и бесцеремонно выставил вон.
— А вы не поинтересовались, где он так долго пропадал?
— И суетиться не стала. Гарри все равно бы не сказал. Но я догадываюсь где.
Донован вопросительно взглянула на нее:
— Обещаю хранить секрет, Дженни.
— Так вот… — Дженни заговорщически округлила небольшие карие глаза и перегнулась к Донован через стойку, перейдя на полушепот. — Тут без женщины не обошлось. Это точно. Уверена, он подцепил какую-то леди и выскочил к ней на свидание в обеденный перерыв. Да только удовольствие затянулось до пятичасового чая.
— Вы на самом деле так думаете?
Донован подавила смешок и черкнула пометку в блокноте.
— А то! Гарри у нас за каждой юбкой волочится, стоит какой появиться у него в магазине. И дед его такой же был, даже когда ему уже хорошо за семьдесят стукнуло. Все дело в генах. Или эти заплесневелые книжки так влияют?
— А вы можете назвать хоть одно имя?
Дженни вздохнула, словно теряясь, с кого начать:
— Взять хоть Сэффрон. — Она кивнула в сторону молоденькой девушки за прилавком. — Гарри долго за ней ухлестывал, и очень даже настойчиво, хотя девчонка никак его не поощряла. Очень для него печально, но наша девушка считает, что все, кому за двадцать пять, — древние старцы, а книги ее никогда не увлекали. В конце концов до него дошло.
— Сильно он к ней приставал?
— Еще бы! Проходу не давал. Ну, потом у него появилась новая помощница, и он скрылся с нашего горизонта.
— Вы про Анни Клейн говорите? Высокая такая, с гривой рыжих волос? — внесла Донован ясность,
