— Вы же говорили, я могу идти.
— Сядь, Грызун. Сперва потолкуем.
Старикан нехотя сел и хмуро буркнул:
— Так я уже все рассказал.
— Давай-ка поподробней. Где ты был вчера ночью?
— Пирушку мы устраивали, у Берит. В Бурете, на Шеппергата. А потом я, само собой, двинул домой. А когда проходил мимо башни с часами возле Центрального вокзала, аккурат и увидел. В десять минут пятого. Двое мужиков и дамочка пересекли площадь и сели в машину. Дамочка — блондинка, в смысле крашеная, нынче они все такие. В красной жакетке, точь-в-точь как по телику показывали.
Юрист молча достал табакерку, сунул в рот щепотку табаку, потом протянул табакерку Грызуну, который выгреб чуть не половину содержимого и запихал в беззубый рот. Полицейский в форме положил руку ему на плечо, будто опасаясь, что он сбежит.
— И было это вчера, Семнадцатого мая, — медленно проговорил юрист.
— Ну да, — с досадой подтвердил Грызун, выплюнув черную слюну. — Я, конечно, человек болезненный, но пока в своем уме и национальный праздник помню прекрасно!
— Значит, было это под утро. В десять минут пятого. Ты уверен?
— А то! Сказал же: я посмотрел на часы. Черт, пора бы пойти в винный.
Он опять выудил из кармана купюру. Положил на колено, разгладил. Снова сложил, любовно и осторожно, спрятал в другой карман. Юрист и охранник в форме переглянулись.
— К сожалению, придется тебе задержаться еще немного, — сказал юрист. — Но мы дадим тебе что-нибудь обезболивающее.
Взявшись за телефон, он никак не мог нажать нужные кнопки.
6
— Они начинают злиться.
— Кто?
— ФБР. Или как их там. Американцы.
Начальник Службы безопасности Петер Салхус сморщил нос.
— И чем же они недовольны? — уныло спросил он.
— Да всем, по-моему. — Начальник полиции Бастесен пожал плечами, взял в руки чашку кофе. — Инцидент в Гардермуэне только подлил масла в огонь. Сперва из-за какой-то накладки никто не встретил два десятка агентов, прибывших утром. А потом… — Он фыркнул. Но, поскольку Салхус даже не улыбнулся, Бастесен поднес руку ко рту, кашлянул и уже серьезно продолжил: — Один ретивый таможенник отобрал у них оружие и в общем-то правильно сделал. На что им оружие тут, у нас? Парни из Secret Service были вооружены, а что толку? Хотя таможенник действовал несколько… недипломатично.
В спортзале полицейского управления не было окон. И начальник полиции уже принялся от духоты теребить ворот рубашки. Человек пятьдесят сосредоточенно работали за столами, подковой расставленными вокруг громадного круглого стола посередине. Стены увешаны таблицами и картами. Техническое оборудование распространяло пресный запах пыли, к которому примешивались запахи пота и сырых кроссовок.
— И помещениями они тоже недовольны. — Бастесен залпом допил кофе. — Мы предоставили им три комнаты на третьем этаже, в красной зоне. Насколько я знаю, они ими не пользуются. Мне, конечно, все равно. Здесь у нас собраны твои парни из Службы безопасности, лучшие сотрудники из Новой уголовной полиции и мои ребята. Это…
— Женщин тут тоже хватает, — вставил Салхус.
— Само собой, — кивнул Бастесен. — Я по привычке. Вообще-то я просто хотел сказать: нельзя, чтобы эти американцы шастали повсюду и мешали работать. По-моему, ничего путного из подобного расследования не получится. Взять хотя бы языковые проблемы… Пока что они фактически ничем с нами не поделились. Молчат как рыбы.
— По нашей информации, они предпочли устроить штаб в посольстве, — сказал Салхус. — Как мы и ожидали. Движение на Драмменсвейен значительно возросло, притом что гражданские службы они прикрыли. В посольстве они могут делать что угодно. На их месте мы бы действовали точно так же. Ну а что до молчания…
Он обернулся к начальнику полиции. Секунду помедлил и неожиданно дружеским жестом взял его за локоть.
— Американцы сообщают информацию, только если им это выгодно. И если доверяют получателю. Строго говоря, отчасти я могу понять, что в данный момент они не особо нам доверяют.
Не дожидаясь ответа, Салхус с кофейной чашкой в руке спустился с возвышения, устроенного в южном углу зала. Остановился он рядом с толстяком лет сорока, который, подперев ладонью подбородок, неотрывно смотрел на дисплей компьютера.
— По-прежнему ничего? — негромко спросил Салхус.
— Ничего.
Сотрудник потер воспаленные глаза. Схватил бутылку фарриса, жадно выхлестал половину и, рыгнув, закупорил.
— Я трижды просмотрел все записи с камер наблюдения. Замедленно, ускоренно и в реальном времени. Ничего. Никто не входил и не выходил. Дама не иначе как упорхнула в окно.
— Нет, — спокойно возразил Салхус. — Не упорхнула. Нам известно, что один из людей Secret Service дежурил… вот здесь.
Аэрофотоснимок территории, примыкающей к отелю «Опера» висел на стене за монитором. Салхус указал на крышу соседнего здания.
— А техника в порядке? Никто ею не манипулировал? Пленку не переклеивали?
— Если кто-нибудь тут орудовал, то не иначе как спец высочайшего класса, — вздохнул толстяк и почесал затылок. — Мы абсолютно ничего не обнаружили. Я не понимаю…
Он поднял голову, явно удивляясь неожиданно громкому цокоту шагов. Все в импровизированном офисе старались соблюдать тишину. Большинство ходило чуть ли не на цыпочках. Даже гул аппаратуры приглушили чехлами и резиновыми матами.
По залу быстро шла рыжеволосая женщина и, сияя от радости, размахивала телефоном, будто получила его в подарок.
— Свидетели! — воскликнула она, подойдя к Бастесену, который стоял за спиной у Салхуса и сосредоточенно смотрел на пустой коридор десятого этажа «Оперы». — Наконец-то появились свидетели, причем много!
— Свидетели… — недоверчиво повторил Бастесен. — Свидетели чего?
Женщина перевела дух, отбросила за ухо рыжую прядь.
— Как чего? Похищения, конечно.
Толстяк тоже в полном недоумении уставился на нее.
— Нет тут никаких свидетелей! — Он возмущенно ткнул пальцем в монитор. — На пленке ни души!
— Да не тут, — сказала женщина. — Снаружи. И позднее. За пределами гостиницы.
— Где именно? — Салхус тронул ее за плечо, но, заметив, что она слегка поморщилась, тотчас убрал руку.
— Девушка… — сказала она, уже спокойнее. — Выпускница… Они с подружкой сидели на парковке с морской стороны Центрального вокзала, когда вот оттуда, — она проворно повернулась к аэрофотоснимку и показала, — вышли двое мужчин и женщина, подходящая под описание Хелен Бентли. Все трое сели в синий «форд».
— Ну-ну, — протянул Бастесен. — Неужели?
Он скрестил руки на груди, глядя куда-то на стену. Петер Салхус медленно ущипнул себя за мочку
