“Як напився, то й од криницы одвернувся”[18] , – обиделся пан Модест, нарочито медленно двигаясь к выходу. Когда дверь закрылась, Менцель удивленно посмотрел на Харнака.
– Не понимаю вас, Вилли. Ведь с его помощью мы можем проникнуть в самое сердце организации.
– Не думайте, шеф, что там сидят идиоты. Они раскусят этого павлина в течение одного дня. Достаточно и того, что он обманул Марию Харчук. К тому же, гарантированы ли мы, что там его не знают как дельца черного рынка?
– Логично, – согласился Менцель. – Что ж вы можете предложить?
– Мадам Харчук не должна возвратиться в город, – твердо сказал Харнак. – Ей следует отправиться туда, – сделал выразительный жест рукой, – откуда никто еще не возвращался. Но мы должны быть в стороне. Лучше всего обыкновенная автомобильная катастрофа, в которой погибнет также кто-нибудь из наших людей. Ну, скажем, два полицая. Трупы увидит местное население. Сразу пройдет глух – все чисто и красиво. А мы в это время идем по следу того Дениса… Кстати, установлена ли его фамилия? Прекрасно – значит, Ковач? Дело поручаем самым опытным агентам. Вы согласны, штан shy;дартенфюрер?
Мария Харчук стояла на окраине местечка и ждала автобуса. На все местечко один старенький, обшарпанный автобус, но слава богу, что есть и такой, – все же не пешком. Шел дождь, дул холодный, пронизывающий ветер, и Мария плотно укуталась в теплый платок. Автобуса все не было…
Рядом топталось еще несколько пассажиров. Мария спросила у одного из них, не отменили ли рейс. Тот вытащил из кармана большие серебряные часы, щелкнул крышкой и лишь после этого ответил:
– На ремонте. Обещают, что с минуты на минуту подадут его на остановку.
Подошли два полицая. Видно, подвыпившие – пальто нараспашку, лица красные, нагло поглядывают вокруг. Мария еще плотнее закрыла лицо платком, сгорбилась. Теперь она была похожа на пожилую женщину, которая возвращается в город от деревенских родственников, прихватив с собою то, чем с ней поделились: ведро картошки, несколько вилков капусты, венок лука. По нынешним временам – богатство.
Автобуса не было.
Полицаи начали приставать к пассажиркам. Бросив несколько насмешливых реплик по адресу промокших и плохо одетых крестьян, они оттеснили от них молоденькую девушку, которая глядела на пьяных испуганными глазами.
– Эй, Грицько, – хохотал один из полицаев, – эта фрейлейн похожа на мою бывшую любовницу. Что ты смотришь на меня так жалобно? Улыбнись, девушка, я хочу видеть, как ты улыбаешься.
– Ты едешь в город, девушка? – допытывался второй. – Мы можем там неплохо повеселиться…
Девушка пятилась к Марии, но один из полицаев неожиданно подставил ей ногу, и она упала на мокрую траву.
– Ха-ха-ха! – захохотал полицай.
Мария увидела, как задрожали щеки у пассажира с серебряными часами. Переносица у него побелела, он порывисто обернулся к полицаю.
– Ха-ха-ха! – хохотали полицаи, глядя, как бежит в направлении местечка девушка. – Не пугайся, фрейлейн, мы пошутили!..
– За такие шутки… – начал пассажир, но Мария успела дернуть его за руку.
– Смотрите, – прошептала, – машина…
Из-за угла вынырнул крытый брезентом грузо shy;вик. Резко затормозил, обрызгав грязью столпившихся на остановке крестьян. Из кабины высунулось красное безбровое лицо шофера. Внимательно оглядев пассажиров, он сказал:
– Автобуса не будет. Можете ехать со мной. Полицаи заняли лучшие места возле кабины.
Мария повернулась к ним спиной, примостившись у заднего борта, чтобы видеть дорогу. Она любила смотреть, как убегают назад деревья и кусты, одинокие дома.
Шофер быстро гнал машину, грузовик подпрыгивал на неровном асфальте, Марию бросало в разные стороны. Думала: все-таки посчастливилось. Через полтора-два часа будет в городе, увидит Модеста Владимировича. Хотелось поскорее заглянуть в темные глаза Яблонского. Все теперь в нем нравилось Марии – даже морщинки в уголках губ, которые придавали его лицу несколько скептическое выражение. Завтра она расскажет о нем вуйку Денису, и Модест станет членом их организации. Вместе будут расклеивать листовки. Может быть, Яблонскому поручат более ответственную работу?
Машину подбрасывало на выбоинах, но Мария не замечала этого, мечтая о скорой встрече с лю shy;бимым. Завтра Денис зайдет к ним. Конечно, он будет сердиться, что Мария не посоветовалась с ним, но разве же можно не верить Модесту?! Это все равно что не верить самой себе. Так она и скажет вуйку Денису: “Вы что же, не верите мне?” Ковач поймет ее и не станет ругать. Это же хорошо, когда в организацию приходит еще один надежный товарищ.
По обеим сторонам дороги – черные, голые поля. Машина несется с пригорка на пригорок, поля убегают назад, вот уже и показался осенний неприветливый лес. Лишь кое-где зеленеют поляны. Дождь хлещет по стволам и ветвям, рвы полны воды, из-под колес машины во все стороны летят брызги.
Скоро уже город. Еще немного – и покажется конус Крутого замка, шпили костелов. Здесь шоссе избегает на пригорок, справа лес, слева – глубокий овраг. На дне оврага небольшие кусты и ручеек, который теперь, в пору дождей, похож на маленькую речку. А вот и первые дома…
Безбровый открыл дверцу, оглянулся назад. Никого нет. Впереди тоже чистое шоссе. Шофер нажал на тормоза и, когда машина совсем замедлила ход, резко повернул руль, а сам выскочил на асфальт. Тяжелый грузовик налетел на придорожную вербу, сломал ее и полетел в овраг. Безбровый видел, как машина, несколько раз перевернувшись, врезалась кузовом в землю…
На другой день в местной газете была помещена заметка об аварии на окраине города. Репортер сообщал: на скользкой дороге машину занесло, и она рухнула в овраг. Погибло четырнадцать человек, в том числе два полицая. Среди тех, кто умер, не приходя в сознание, была и Мария Харчук…
Глава третья
Снег выбелил грязные улицы. Стояли небольшие морозы – дышалось легко, снег поскрипывал под ногами. Карл Кремер, владелец ювелирного и комиссионного магазина на фешенебельной улице Капуцинов, не спеша шел по Центральному бульвару. Дело его процветало. Он был известен как человек с размахом, ибо платил на один-два процента больше, чем на “черном рынке”. За короткий срок молодой Кремер завоевал широкую клиентуру, поставлявшую товары их фирме. С помощью секретаря губернатора, которому для укрепления дружественных отношений пришлось подарить золотые часы, Кремер получил роскошную квартиру.
Итак, все шло хорошо. Старший приказчик магазина Кремера – Михайло Фостяк хвалился, что здорово прижал короля “черного рынка” Модеста Сливинского и скоро приберет к
