впереди маленький паб с видом на море. Наверняка это он и есть.
Отлично.
Когда Винс вошел, Эвелинг стоял у барной стойки и собирался сделать заказ.
– Ну надо же, Винс! – сказал Эвелинг, делая вид, что они только что встретились.
Винс подыграл:
– Я тут проходил мимо. Думаю, зайду, пропущу рюмку-другую.
– Ты что будешь?
– Водочку со льдом.
– Пожалуйста, одно пиво с лаймом и водку со льдом, бармен.
Бармен молча кивнул.
Винс снова подумал, что вся эта конспирация только отнимает время, но выбора у него не было, приходилось ждать.
В пабе было пусто, если не считать кучки юнцов в дальнем углу и двух стариков у двери.
Ветхие столы и стулья создавали впечатление, что ремонта здесь не было этак с конца сороковых. Винс решил, что, хотя паб находился на приморском бульваре, бывали в нем исключительно местные: там не было ничего, что привлекало бы внимание заполошных командированных и туристов.
Эвелинг заплатил за спиртное и повел Винса в дальний угол, к столику у обложенного кирпичами камина.
– Ваше здоровье, Винс, – проговорил Эвелинг, отхлебнув пивка.
– Будем, – отозвался Винс, пригубив водку.
– Сначала поговорим о деле, – бодро сказал Эвелинг.
«О деле? – подумал Винс. – О чем это он?»
– То бишь про мой гонорар.
Гонорар?
Гонорар!
Да, гонорар! Только сейчас до Винса дошло, что он имеет в виду свой магарыч, свой бон-бонус, свой навар. Бабло, капусту. Но
– И какая сумма вам нравится, Терри?
– Двести фунтов – и считайте, что мы поладили.
Винс не собирался тратить время на споры. Двести фунтов, как ни крути, было совсем немного.
– Идет.
Оглядевшись, Винс достал бумажник, вынул четыре пятидесятифунтовые бумажки и под столом передал их Эвелингу.
Лицо у того расплылось в широченную улыбку, словно у ребенка, которому дали шоколадку.
– Очень любезно с вашей стороны, Винс, оч-чень. Думаю, мы с вами подружимся.
– Да уж.
– Теперь вот что. Как я понимаю, вас ко мне прислал Уолли по поводу небольших неприятностей, которые у нас тут были; значит, вы работаете на брата здешнего убиенного торговца газетами?
– В точку.
– Как Фил и Лео.
– Да.
Эвелинг кивнул, отхлебнул пива и, достав пачку «Панательяс», предложил Винсу закурить. Винс покачал головой и достал «Мальборо».
– С чего начнем? – спросил Эвелинг, снимая целлофан с тонкой сигарки.
– Что с расследованием убийства Лайонела?
Эвелинг закурил, глубоко затянулся, выдохнул дым и посмотрел Винсу прямо в глаза.
– Ничего. Ни-че-го.
– Ничего?
– Абсолютно. Дело не закрыто, но им уже никто не занимается. Висяк стопроцентный. Отработаны абсолютно все версии, проверены все наводки, все анонимные звонки – и в результате ни-че-го. Остается только ждать. Ждать, что что-нибудь где-нибудь проклюнется, что-нибудь всплывет. Вот так. Да, собственно, вы это и сами знаете.
– Нулевой вариант?
– Нулевой.
– Можно, я задам вам несколько вопросов?
– Разумеется, Винс.
– Не могли бы вы перечислить версии, пусть даже основанные на слухах? В первую очередь ваши рабочие гипотезы.
Терри на мгновение задумался, а затем аккуратно стряхнул пепел со своей сигарки в пепельницу.
– Для любой теории или гипотезы нужна информация – что-то, от чего можно оттолкнуться, с чего начать. В этом случае у нас не было ничего. Это не был грабеж, поскольку деньги остались при нем. Ничто из того, что мы знали об этом человеке или узнали о нем дополнительно в ходе расследования, не указывало на то, что он каким бы то ни было образом был связан с преступной деятельностью. Короче, учитывая все эти обстоятельства, выделить какую-либо версию было нелегко. Нам пришлось копать и копать в надежде на успех. Теперь что касается слухов. Слухов и пересудов было более чем достаточно, но каждый последующий был безумнее предыдущего. В любом расследовании убийства этого добра хватает.
– А что это были за слухи?
– Ну например, что он, мол, прятал под кроватью сколько-то там сотен тысяч из тех денег, что Ронни Биггс[9] не прихватил с собой в Бразилию, и что он взял пятимиллионный джекпот в лотерею и припрятал денежки, и что он международный наркобарон, и что наемные убийцы пришили не того парня. Одним словом, чушь собачья.
Винс поинтересовался насчет Кэнди Грин и массажного салона. Есть ли смысл в этой версии?
– Одна из девушек, естественно, была нашим информатором. Ее пару раз прихватывали за наркотики, и она была в разработке у одного из моих сотрудников. Было нелишне иметь в этом притоне наши глаза и уши. Она позвонила нам и сообщила, что Лайонел – постоянный клиент и что из всех девушек он предпочитает исключительно Кэнди. Он регулярно наведывался в салон на протяжении полугода. Мы пару раз брали в оборот и Кэнди, но она понятия ни о чем не имела.
– Как по-вашему, сумею ли я что-нибудь из нее вытрясти, учитывая, что вам это так и не удалось? – полюбопытствовал Винс.
– Да ей и сказать-то нечего. Толку с нее – как с козла молока. Но попытайтесь. Как знать.
– Вы на нее не давили, как водится?
– Да нет, не было резона. С убийством ее ничего не связывало.
– А у нее было алиби на ту ночь, когда произошло убийство?
– Было, причем железное, как ни крути. Сперва она была в своем салоне, а после на какой-то вечеринке. С полдюжины свидетелей это подтверждают. Алиби вполне надежное, но, как это будет выглядеть в суде, сказать трудно, а ручаться – тем более.
– Адрес ее у вас есть?
– Имеется.
– Теперешний? – спросил Винс сурово.
Эвелинг кивнул. Он вытащил из внутреннего кармана куртки маленькую записную книжку в твердом переплете и пролистал странички:
– Запомните: Везерлиз, дом 16. Это в Сандвиче. Сидит там тихо. К телефону не подходит. У приятеля, я полагаю. Хотя не уверен.
Винс переписал адрес в свой ежедневник. Он затратил на ее поиски столько сил, что поездка в Сандвич казалась сущим пустяком.
– А что вам известно о Вики Браун?
