перепугал весь народ. Кругом, верно, решили, что я не в себе.
– Похоже на то! – с беспечной улыбкой откликнулась девушка, хотя неожиданное появление Идена привело ее в смятение. Уж слишком необычный был у него вид – запыхавшийся, растрепанный, рубашка у ворота расстегнута… И это уважаемый доктор Хартфилд?
– Вот и мне так кажется, – ворчливо подтвердил он. – Я и правда не в себе. Открой дверь, я сяду. Сзади уже три машины. Ты загородила им путь. Поговорим потом.
– Поговорим? О чем?
– Открывай! – прикрикнул он. Пришлось. Отовсюду доносились нетерпеливые сигналы других автомобилей. Да что это со мной сегодня, недоумевала Ханна, не вижу ни машин, ни людей. И это на стоянке. А что же я устрою на дороге?!
С грехом пополам она припарковалась на свободное место, перепугав при этом пару автомобилистов.
– Не знаю, что ты собираешься сказать мне, Иден, но полагаю, мне стоит задержаться и послушать тебя. Во всяком случае, я немного приду в себя. А то я и до дома не добралась бы!
– Надеюсь, ты сосредоточишься уже сейчас и отнесешься к моим словам со всей серьезностью. – Ханну удивило, что Хартфилд не откликнулся на ее шутливый тон. – Я собирался сказать, что с моей стороны было полнейшим безумием отказаться от нашей поездки за город, тогда, полтора месяца назад. Помнишь? Короче, я предлагаю вторую попытку.
7
С утра сияло солнце, в воздухе еще ощущалась ночная прохлада, но все обещало дивный, благоухающий весенний день. Облака, создавшие вчера на закате волшебный пейзаж, бесследно исчезли, и небосвод поражал своей голубизной, которая бывает только в Австралии. Ханна обожала родные ландшафты; за восемь лет лондонской жизни она здорово соскучилась по австралийской природе.
Тревоги и сомнения вчерашнего дня улетучились, и если глупо увидеть мир другими глазами лишь потому, что впереди пикник с Иденом Хартфилдом… что же, пусть! Сегодня она будет глупой и беспечной!
Хартфилд собирался заехать за ней в десять, но в этот раз они на всякий случай решили не завтракать. Субботние горячие рогалики вызывали у Ханны не самые лучшие воспоминания. Зато она проснулась пораньше, с наслаждением приняла горячий душ, не торопясь оделась, выбрав самые обычные джинсы, легкую рубашку, трикотажный свитер и удобные черные мокасины.
Иден был у дверей минута в минуту. Видно было, что он тоже настроен на хорошую пешую прогулку – потертые свободные джинсы, рубашка-хаки, минимум вещей.
– Поехали?
– Поехали! Денек лучше некуда! Пригороды столицы изменились, с тех пор как Ханна последний раз была здесь. Всюду попадались то высокие скопища новостроек, то россыпи пестрых, только что отстроенных коттеджей. Между районами-спутниками зеленели луга, на них темнели эвкалиптовые рощицы. Эти вкрапления природы напоминали о временах, когда вместо вилл здесь были скромные фермы, а на лугах паслись овцы.
Наскоро они миновали «цивилизованные» земли. Наверное, полпути еще оставалось до границ Национального природного парка, когда Хартфилд вдруг воскликнул с досадой:
– Черт побери! Извини, но я должен позвонить Салли. Она оставила на автоответчике сообщение, пока я был в ванной, просила связаться с ней. А я совершенно забыл об этом!
Он быстро набрал номер. Ханна сразу почувствовала легкое напряжение. Она так хотела сегодня избежать разговоров о Стиве, Джине, Салли. Более того, она была твердо намерена обойтись без этого, потому что понимала: иначе у них с Иденом никогда не наладятся отношения. И вот планы ее оказались под угрозой. Неожиданно набежала туча и придавила их хмурой, столь знакомой тенью.
– Алло! Салли! Да-да, слушаю. Я был в душе… Из машины… Связь пропадает, наверное… Поужинать вечером? – Он замялся, глядя на Ханну. – Вообще-то я собирался к тебе завтра… Нет-нет, все нормально… Если завтра тебе не управиться с мальчишками… Ах, подруга? Днем?.. Ладно… Тогда до вечера. Привет!
Иден молча повесил трубку. Молчала и Ханна, пытаясь справиться с чувством огорчения и обиды. Она ведь надеялась, что прогулка продлится до самого вечера и перейдет в ужин, на котором будут только двое… Не вышло: только что он договорился со своей родственницей – сад, огород, ужин… Потом Ханна вспомнила все, что Хартфилд накануне говорил Линде Йоргансен, и с укоризной заметила:
– А как же твои друзья? Теперь еще сад-огород, ужин! Когда же ты сам будешь отдыхать? За город мы могли бы и в следующий уик-энд поехать.
– Какие друзья? – пожал плечами Иден. – Мне просто нужно было отвертеться от Линды. А ужин… если честно, я надеялся, что ты составишь мне компанию.
– Я? – выдохнула Ханна, розовея от удовольствия. Хмурые тучи рассеялись так же быстро, как и появились.
– Но я не мог отказать Салли. Она не любит обращаться ко мне за помощью, стесняется, но, кроме меня, ей действительно обратиться не к кому. А стоит запустить дом, сад, потом уже не выручить приличные деньги. Я думаю… – Иден колебался какое-то мгновение, – в случае развода Салли захочет продать дом, чтобы купить более удобное, небольшое жилище. В общем, я помогаю ей, а она непременно стремится расплатиться что ли… И вот кормит домашними обедами…
– Справедливо предполагая, что ты питаешься кое-как, – подхватила Ханна. Слова ее прозвучали сурово.
– Точно. И чем больше я съем, тем больше она разрешит мне сделать в их хозяйстве. Поэтому я всегда стараюсь принимать ее приглашения. Даже когда это нарушает мои планы. Как сегодня.
Он положил ладонь на ее обнаженную руку. Сердце девушки зашлось от одного прикосновения… Вдруг запищал телефон.
Снова Салли. Иден молча слушал, потом сдержанно произнес:
– Да, это Ханна… Хорошо, я сейчас спрошу.
Перевернув трубку, так чтобы можно было одновременно и машину вести, он сказал:
– Салли приглашает тебя на ужин.
– О…
– Ты не обязана соглашаться.
– Хорошо, я не поеду, – поспешно проговорила Ханна.
– Если ты согласишься, это будет только…
– А ты… ты хочешь, чтобы я…
– Ханна, я хочу, чтобы мы сегодня поужинали вместе, – четко произнес Иден. Диалог был короткий, но важный для обоих.
– Я согласна, – одними губами сказала девушка. Хартфилд поднял телефонную трубку.
Ни словом больше они не обмолвились об этом, но теперь молчать можно было смело. Они открыли друг другу свои карты. Они знали, что их личные отношения – это реальность, и что никто, по крайней мере сегодня, не нарушит их.
– Для второго завтрака рановато, – заметил Иден, когда, проехав главные ворота Национального парка, они начали подниматься вверх по склону холма. Кругом красовался богатый, первозданный лес, вглубь уходили туристские тропы, ведущие в гости к хозяевам природы. – Предлагаю: сначала изучим животный мир, затем ленч, в конце – достопримечательности естественного происхождения.
– Неплохо! – улыбнулась Ханна. Хартфилд забавно имитировал манеры гида-бодрячка.
Выставки в центральном павильоне они оставили без внимания. В такой день грех находиться в помещении. В воздухе резко пахло эвкалиптом. В зеленой паутине ветвей прятались птицы, однако тайны они хранить не умели, поэтому щебетали, пищали, звенели на все лады, кто сладко и нежно, кто пронзительно и резко. Таких концертов не бывает нигде на свете, чуть ли не с гордостью думала Ханна.
Посетителей в Национальном парке оказалось много. Роскошный весенний день всех вытащил на улицу. Но Ханна твердо знала, что здесь, в зеленых дебрях, места хватит всем; она была уверена, что и на их долю останется уединенный уголок и неожиданная лесная встреча. А уж дух приключений не покинет
