Такое толкование структурных уровней субъекта предопределило специфику структурного психоанализа. Если цель классического психоанализа заключалась в стремлении поставить на место бессознательного Оно сознательное Я, а модернизированные варианты психоанализа делали ставку на разработку учения о Я, то Ж. Лакан стремился подчеркнуть, что в сфере воображаемого действует не столько логика сознания, сколько логика различного рода иллюзий. Отсюда его критический настрой по отношению к психологии Я и те модификации, которые вводились им в толкование бессознательного.
Если З. Фрейд полагал, что бессознательное характеризуется безвременностью, то Ж. Лакан ориентировался на раскрытие бессознательного с точки зрения осмысления его временных связей, структурированных в языке. Если в процессе классического психоаналитического сеанса психоаналитик и пациент находились во власти времени, в течение которого разматывалась нить «безвременного» бессознательного, то Ж. Лакан ввел новацию – короткий психоаналитический сеанс, где время подвижно и заранее не задано. В последнем случае сам психоаналитик структурирует время и готов в любую минуту прервать речь пациента, не давая ему возможности собраться с мыслями и не оставляя времени для осмысления сложившейся ситуации.
В процессе традиционного психоаналитического сеанса акцент делается на свободных ассоциациях, когда пациент может говорит о чем угодно, а психоаналитик из этой произвольной речи пытается уловить определенные закономерности, сводящиеся им к воспоминаниям детства и бессознательным желаниям больного. В случае лакановского короткого психоаналитического сеанса пациент оказывается вне времени: стоит ему перейти к изложению чего-то важного, как психоаналитик прерывает его, говоря о том, что на сегодня данный сеанс закончен. Свободные ассоциации имеют место не столько в процессе самого психоаналитического сеанса, сколько в промежутках между различными сеансами. Речь пациента по необходимости структурируется, становится более короткой, афористичной, открывая тем самым простор для аналитической работы.
Психоаналитик стремится раскрыть язык бессознательного, выявляя в преднамеренно сделанных им перерывах сеанса анализа, а также в перерывах речи пациента, связанных с провалами памяти, замешательством и т. д., те скрытые смысловые структуры, которые обусловливают человеческую деятельность. Так, лакановское переосмысление фрейдовских представлений о структурных составляющих человеческой психики и бессознательном привело к структуралистскому пониманию отношений между субъектом и языком, в соответствии с которым временные связи и зависимости оказываются заданными и структурированными не только психоаналитической ситуацией, но и самим языком.
В целом структурный психоанализ Ж. Лакана привел к переосмыслению привычных представлений о психологии человека. Если традиционная психология исходила из исследования отдельного человека, а венгерский психоаналитик М. Балинт подчеркнул, что речь должна идти о психологии двоих, об отношениях между двумя индивидами (психоаналитиком и пациентом), то, по убеждению Ж. Лакана, выраженному им в докладе «Функция и поле речи и языка в психоанализе», прочитанном на психоаналитическом конгрессе в Риме в 1953 г., «не бывает психологии двоих без вмешательства третьего элемента», а именно речи, языка. Это значит, что во всей свое полноте аналитический опыт должен осуществляться в «тройственном, а не в двойственном отношении», где речь и язык являются отправной точкой для понимания субъекта и лечения нервнобольных.
Проблема сублимации обсуждалась в работах З. Фрейда. Он исходил из того, что в процессе своей деятельности человек руководствуется принципом удовольствия. В основе человеческой деятельности лежат сексуальные влечения, требующие своего удовлетворения. Отказ от удовлетворения сексуальных влечений чреват такими негативными последствиями, которые могут обернуться психическим расстройством.
Однако вынужденный отказ не обязательно ведет к неврозу. Существуют иные пути, не ведущие к заболеванию. Так, среди процессов, защищающих человека от заболевания, имеется такой, который приобрел особое культурное значение. Этот процесс заключается в том, что сексуальное стремление отказывается от своего частичного удовлетворения и направляется на социальную цель. З. Фрейд назвал данный процесс сублимацией.
В процессе сублимации социальные цели ставятся выше сексуальных, эгоистических. Впрочем, как замечал З. Фрейд, сублимация является лишь специальным случаем присоединения сексуального стремления к другим, несексуальным. Это означает, что в процессе сублимации может освободиться только часть сексуальной энергии. Кроме того, не все люди в равной степени обладают способностью к сублимации.
Таким образом, под сублимацией З. Фрейд понимал способность менять первоначальную сексуальную цель на иную, несексуальную, но психологически ей близкую. Суть сублимации – в отвлечении от сексуального. Это своего рода десексуализация. В процессе сублимации сексуальная энергия находит выход за пределы телесного удовлетворения. Переключение этой энергии на другие области деятельности способствует повышению психической работоспособности человека. По этому поводу в работе «Три очерка по теории сексуальности» (1905) основатель психоанализа заметил, что «благодаря такому отклонению сексуальных влечений от сексуальных целей и направлению их на новые цели – процессу, заслуживающему название сублимации, – освобождаются могучие компоненты для всех видов культурной деятельности».
В понимании З. Фрейда сублимация оказывается источником научного познания, исследовательского интереса, художественного творчества. По его собственному выражению, вместо того чтобы любить, люди исследуют и творят. Типичным примером в этом отношении был, по мнению З. Фрейда, итальянский ученый и художник Леонардо да Винчи. Посвятив рассмотрению жизни и деятельности этого великого человека специальную работу (1910), основатель психоанализа попытался показать, как, благодаря процессу сублимации, Леонардо да Винчи превращал страсть в жажду знания и художественного творения.
З. Фрейд считал, что художественное дарование и продуктивность тесно связаны с сублимацией. Вместе с тем процессы сублимации характерны не только для творческих и одаренных людей. Наблюдения за повседневной жизнью людей показывают, что большинству из них удается направить значительную часть свой сексуальной энергии на профессиональную деятельность. Само сексуальное влечение оказывает содействие этому процессу. Оно наделено, по мнению З. Фрейда, способностью к сублимации. Сексуальное влечение способно менять свою ближайшую цель на более высокооцениваемую в обществе.
В конечном счете, с точки зрения З. Фрейда, многие достижения культуры – результат сублимации сексуальных влечений человека. Сквозь призму сублимации он рассматривал формирование религиозных культов и обрядов, появление искусства и общественных институтов, возникновение науки и, наконец,
