фонариком. Многие возмущались. После братоубийства нас отправили на дискотеку, проходившую на той же площади под оглушительный рев колонок.
Ближе к полуночи мы вернулись к себе на дачу. Зевая на манер эстонцев, мы отправились умываться, а наши мелкие проводили ночную распевочку.
— Что вы паучка мучаете? — возмутилась Лариса, заходя к мелким.
— Неправильно визжите, — авторитетно заявила я и завизжала во весь голос. Паук заметался и убежал в канализацию. Мы отправились спать.
— Ты как хочешь, а я спать, — сказала Ира.
— Я тоже, — кивнула я.
Я улеглась, немного полежала и перевернулась. Еще перевернулась. Еще перевернулась. Да что же это такое!
— Ты чего как жук навозный? — спросила Ира.
— Ага, тоже не спишь, — заключила я.
— Да, уснешь тут. Придут эти гады и разукрасят нас. Или, того хуже, разбудят! А кто сегодня ночной дежурный? — задалась вопросом Ира.
— Точно, ночной дежурный…
Мы отправились посмотреть кто сегодня в вожатской, но так никого и не нашли, вернулись в комнату и стали возиться еще больше.
— Нет, не придут, — вздохнула Ира.
Я уже спала, точнее храпела. Ира подумала, что я притворяюсь, и подошла меня потормошить.
— Хватит придуриваться!
— Я не придуриваюсь! Я действительно сплю! — воскликнула я, повернулась на другой бок и уснула.
— Эй, проснись! — тряхнула меня Ира.
— Нет, я спать, мне все равно, что они пришли, — отмахнулась я.
— Нет, ты что!
Послушался скрип и тихие шаги.
— А Ольга там бессовестно дрыхнет, — тихо сообщила Ира эстонцам.
— Ага, уснешь тут под ваше шу-шу-шу, — пробормотала я.
Тут дверь распахнулась, и вошел Капитошка. Немая сцена. Один эстонец полусидит, другой полустоит. Ира уставилась в поток, ожидая, когда рухнет люстра. Я сфокусировала взгляд на новом персонаже.
— А, привет, Капитошка. Можно, я дальше посплю? — спросила я и плюхнулась на подушку.
— Фух, Капитошка. Фух, — обрадовалась Ира.
— Что? При мне можно побалбесничать. Да? Да? — возмутился Капитошка.
— Ну, вас! Дайте поспать, — сказала я.
На один бок повернулась, на другой, опять перевернулась. Ромашка!
— Да не смотрите вы на меня так пристально, я не могу улечься! — ворчливо сказала я.
Отбросив подушку, я замоталась в одеяло и уселась на тумбочку.
— Мое место заняла? — спросил Одеяло.
— Нет, теперь это мое.
— Тогда я могу занять кровать?
— Ну, попробуй.
— В смысле, попробуй? — озадачился Одеяло.
— В смысле, попробуй залезть туда без помощи тумбочки, — пояснила я.
Одеяло забрался на нижний ярус моей кровати, на ней немедленно проснулась девочка, издала нечто нечленораздельное, сгоняя Одеяло, и снова уснула. Тогда он попробовал встать на стул. Ага, который без крышки! Х-х-х… Одеяло поставил ногу на воздух и надел каркас от табуретки на ногу. Расстроившись, он снова сел на нижнюю кровать, и снова был согнан покриком девушки. Тогда он попытался устроиться на тумбочке Подушки, но тот его с хохотом согнал. Одеяло слетел на пол, поднялся и пошел к стулу. Вот олух царя небесного с прогрессирующим склерозом! Я захохотала. Ирка, увидев его манипуляции, тоже захихикала в плечо Подушке. Сам Подушка сначала дико покосился на Иру, а потом и сам вспомнил плачевное состояние нашего единственного стула. Одеяло как ни в чем не бывало дошел до стула, переставил его и сел.
— А-ы-оа-ы, — воскликнул Одеяло, вскочил на ноги, не удержался и упал.
Мы дружно захохотали.
— Ты что тут стоишь как… как… — обратилась я к Капитошке.
— Статуя, — закончила за меня Ира.
— Мца, — возмутился Капитошка. — Я тут вообще-то ночной дежурный и должен следить, чтобы сего безобразия, — он махнул рукой на эстонцев, — не было.
— Мы поспать пришли, — сказал Подушка.
Мы с Иркой переглянулись и захихикали. Сразу вспомнилось дурацкое украинское 'С кем?'. Подушка удивленно смотрел на ржущих нас, Ира наклонила его и, видимо, озвучила наш вопрос. Подушка надулся.
— А спать негде, — сказал Одеяло.
— А на красной даче?
— А там нельзя спать. Вдруг эти придут, очередное паука принесут, — ответил Одеяло.
— А с ними можно? — спросил Капитошка, кивая на вас.
— Можно. Почему нельзя? Спать хочется, — нескладно ответил Одеяло.
— Попросите Ольгу с Иркой поделиться, — внес конструктивное предложение вожатый.
— Не-эт, — Одеяло как-то зашугано покачал головой. Неужели мы такие страшные?
— Эх, идемте, — вздохнул Капитошка и увел эстонцев.
— Куда он их повел? В вожатскую спать? — спросила Ира.
— Хоть бы! И мы бы поспали!
Я, наплевав на все, улеглась, надеясь уснуть до их прихода. Как же! Черта с два! Они вскоре вернулись, волоча за собой матрасы и подушки.
— Куда мы их прятать будем? — спросил Подушка у Одеяла.
— Да в ту щелку, где сами прятались, — махнулся Одеяло в сторону стены.
Матрасы были разложены на полу, и Одеяло с Подушкой улеглись спать.
— Спокойной ночи! — Ира.
— Спокойной ночи, — Подушка.
— Спокойной ночи, — я.
— Спокойной ночи, — Одеяло. — Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, — Подушка.
— Доброе утро, — загробным голосом сообщила Ира.
Все уснули.
— А куда все подевались? — удивилась я поутру, проснувшись. — Ирка, все на зарядку ушли, нас тут оставили! Давай эстонцев будить. Их в любом случае кто-то должен был попинать.
Ирка спустилась и потормошила Подушку. Эффекта ноль. Потормошила сильнее… Эффекта по- прежнему не последовало. Теперь она тряхнула его совсем уж сильно.
— Ты меня слышишь?!
Интересно, что он должен был слышать?
Подушка продрал глаза и дико уставился на Иру. Я ткнула свое Одеяло. Вот покладистый мальчик, от одного тычка (не будем уточнять, какой силы) проснулся! Он подскочил на полметра, я успокоительно погладила его по голове. Кажется, этого он напугался еще больше.
— Ты что? — удивился Подушка.
— Вас кто-нибудь пинал? — спросила Ира.
— Никто, — покачал головой Подушка.
