— В жмурки!
Ира (наш профессиональный считальщик) рассчитала, чтобы завязать Подушке глаза, и скомандовала 'Линяем!'. Мы с Даниилом выскочили за дверь, Подушка тут же поймал Одеяло, хотя тот вырвался.
— Не понял, это еще что? — спросил Подушка и, видимо, снял полотенце, которым ему завязали глаза.
— Ладно, не в жмурки, а в прятки, — сказала Ира, которая тоже осталась в комнате. — Меня ты уже замаял, теперь ищи Даниила с Ольгой.
— Ладно, пусть будут прятки! — согласился Подушка.
Я похихикала. Даниил спросил, в чём дело. Я изобразила ему игру в прятки, он расхохотался, и мы убежали на синюю дачу. Так, у себя в комнате не будем прятаться. Мы зашли к украинкам.
— Оль!….. У меня глюки? Подушка? — она с удивлением рассматривала еще одного эстонца в моей компании. — Ты перекрасился обратно и приполз на коленках?
Ксюша порассматривала его.
— Еще и прическу сменил! — заметила я.
— Ой, и точно. Волоса отрастил так быстро! Вы откуда их таких берете?
— С красной дачи.
— Пардон, неправильно вопрос задала.
Я рассказала про себя, узнала, что украинок подсунула им Ксюша.
— Ну вот за это они поплатились своим шоковым состоянием! — назидательно сказала я.
— А этот, как Сильвер, или что-то понимает и поэтому молчит? — спросила Ксюша.
— Да нет, не как Сильвер. Не понимает и молчит, — сказала я.
— Немой? — спросила Ксюша.
— Не мой.
— А чей? Иркин?
— Разрешаю, — сказала я.
— Ольг! — возмутилась Ксюша.
— Русский язык — он мой родной!
— А мой — украинский! — сказала Ксюша и начала тараторить по-украински. Даниил слушал, слушал, посмотрел на меня и, покрутив пальцем у виска, потыкал в Ксюшу.
Я покивала. Ксюша всплеснула руками, покрутила пальцем у виска и потыкала в нас, имея в виду: 'А не сумасшедшие ли они? Один только на эстонском говорит, другая — только на русском'.
— Нэт! — ответил ей эстонец, поняв, что и его, и меня безосновательно обозвали сумасшедшими.
Ксюша очень удивилась. Я покивала головой.
— Та, — послушно сказал Даниил. Я изобразила крест. — Нэт.
— Вот так и дрессирую, — прокомментировала я.
— Вы через Подушку договаривались?
— Не произноси при мне этого слова!
— Мм?
— Не через Подушку, собственными усилиями, — сказала я.
Тут девчонкам стало интересно, чего он молчит и сидит там. Они позвали его к себе. Я повернулась к Даниилу и объяснила, что его зовут туда, и спросила, пойдет ли он. Он поскорее помотал головой. Я махнула на них, мол, ответить нужно им.
— Нэт! — сказал он. Вот слово понравилось!
Девчонки очень удивились, но спорить не стали.
— Вот так и общаемся! — сказала я Ксюше.
— У тебя талант общаться с иностранцами, не знающими русского, — похвалила она.
Тут в комнату зашел Одеяло и долго на нас таращился.
— А вас там Подушка ищет, — сказал, наконец, он.
— Мы знаем. Ты ему скажи, что мы прячемся в пределах Артека, — попросила я.
— М? Ха-ха. Ага, — кивнул Одеяло и ушел.
— А это что за фрукт? — спросила Ксюша, кивая на Даниила.
Даниил отстранился от нее.
— Это у всех эстонцев, что ли? От кивания шарахаются, и все ко мне! — поразилась я.
— Переучи!
— Как?
Я попыталась ему объяснить, он понял, подумал и сам спросил, почему мы на него киваем. Я изобразила ему разговор, потыкала в него, потом в Ксюшу и в меня, он понял, что говорят о нем, а не ему, и еще сильнее отстранился, теперь уже ото всех. Мы не мешали ему выпендриваться.
— Нет, ты мне объясни, откуда вы их берете? — спросила Ксюша.
— Сказала же — с красной дачи.
— Эх… своди меня, что ли, на красную дачу.
— Толку-то? Там сейчас все равно никого нет, разве что Подушка с Одеялом.
— Эх, а когда будут? Не знаешь?
— Когда придут!
— Эх…
— Чего эх?
— Так, что это за фрукт?
— Это овощ, зовут Даниилом, — сказала я.
— А еще?
— А еще он очень быстро соображает, или просто понимает, что я ему говорю.
— Надеюсь, взаимно.
— Еще бы, я тоже быстро понимаю, что он говорит, а вот Ирка — нет. А еще мне его характеристику один эстонец дал, такую замечательную. Сейчас объясню. Только, наверное, он поймет быстрее.
Я попросила Даниила уйти.
— Нэт, — с хитрой улыбкой сказал Даниил.
Я схватилась за голову, изображая полный ужас. Ксюша покрутила пальцем у виска.
— Нэт! — одновременно с Даниилом сказала я.
Ксюша скрестила руки и резко развела их в стороны, изображая 'Все, нокаут, я больше с вами не играю'.
— Нэт! — послушно сказал Даниил.
Ксюша расхохоталась.
— Смотри, еще одна цепная реакция.
Я изобразила Подушкину прическу, Даниил тут же покрутил пальцем у виска.
— А что это? — спросила Ксюша, повторяя жест.
— Подушка!
— О-о, какое мнение уже! — поразилась она.
— Где? — раздался на улице голос Подушки.
— Что? О господи, я пошла мыться, — сказала Ира.
Подушка с Одеялом что-то обсудили по-эстонски.
— Пошли в изолятор, они там вроде бы бывают, — сказал Подушка.
— Ага, — кивнул Одеяло.
Я похихикала и собралась изображать определение Даниила. Напоследок я еще раз попросила его уйти, он отказался. Я вздохнула и проинформировала Ксюшу, что мне это сказал Сильвер. Даниил возмутился моей нечестностью, я и ему изобразила, кто мне дал информацию.
Я собралась силами и начала объяснять так же, как мне раньше Сильвер. Сначала долго объясняла отличие между мальчиками и девочками, потом сколько всего девушек, потом все девушки у меня, а потом, что я Даниил. До эстонца тут же дошло, и он расхохотался, до Ксюши нет. Я спросила разрешения Даниила сказать Ксюше, тот дал добро, все еще смеясь и, наверное, поминая Сильвера недобрым словом.
