— Все, пошлите, — зашел Подушка. Видимо, все осмотрел.
Мы попрощались с медсестрой и пошли посмотреть на дискотеку. Там бегали паровозиком, танцевали 'Мы танцуем коломейку, гоп-ша, гоп-ша', 'Наши руки хороши, а у соседа лучше'. Прошла официальная часть и ладно, мы драпанули обратно.
— Ольг, Ирк, вы куда? Сейчас я вас! — сообщил Одеяло.
— Что он нас? — проворчала Ира, развернувшись к нему с самым решительным видом.
Одеяло отошел подальше.
— Девушки! — послышалось сзади. Еще только украинцев нам не хватало! — Вы куда?
— Слушай, ты что к девушкам прицепился? У тебя и так целый коллектив, одни девушки. По идее, ты должен на эстонцев заглядываться! — сказала Ира.
Мы прошли пару шагов.
— Эй! — завопили они, осознав всю глубину оскорбления. Нас догнали.
— Четверо против двоих нечестно, — сказала Ира.
— Почему на двоих? — сзади подошли Одеяло с Подушкой.
Подушка наклонился и, упершись локтем на колено, подпер голову.
— Вы что-то имеете против? — спросил он.
Украинцы отступили и бросились наутек, судорожно оглядываясь.
— Вас проводить? — спросил Одеяло.
— Украинцы же ушли, зачем провожать? — удивилась Ира.
Мы пошли дальше, шушукаясь. Сзади раздавалось такое же шушуканье, только на эстонском.
— Нет, ну, ромашка, вы что, как… как… — обернулась Ира.
— Последние ОСЛЫ! — закончила за нее я.
Мы их подождали и пошли вместе. Зайдя на синюю дачу, мы долго думали, что делать. Ночная дежурная нас не вдохновляла.
— Давайте, мы к вам в гости сходим? — спросила Ира.
— Давайте, — согласились эстонцы.
Мы вышли и пошли на красную дачу через главный вход. Эстонцы встретили нас кто в чем, а кто и без чего. Визга не было, только сдавленное шипение и поспешное убегание. Мы зашли в их комнату.
— Ну, что? Кто в картишки? — спросила Ира, доставая колоду.
Я усмехнулась и уселась на тумбочку около «моей» кровати (планировка одинаковая). Эстонцы согласились, и вскоре все уселись вокруг стула, мне как раз было видно карты.
— Играем, как взрослые, — на раздевание! — сказала Ира. — Ольг, а ты что?
— Я… нет, я не умею, — отшатнулась я.
— Как будто мы умеем, — нестройно отозвались эстонцы.
— О, сочувствую!
Игра пошла. Ира выиграла у всех по разу, собрав штаны, потом проиграла и вынуждена была отдать им кофту, и закрылась волосами. А дальше она отдавала то кроссовок, то носок. Я наблюдала. В итоге Ира раздела одного эстонца, выиграв у него 2 раза подряд. Я тактично вышла с еще горсткой эстонцев и вскоре вернулась. Игра продолжалась, с той лишь разницей, что тот, которого раздели, больше не играл. Ира нацелилась на Подушку. Однако тот неплохо и играл, и спирал у Иры кроссовки.
— Ну, и я, что ли, сыграю, — задумался Одеяло.
Ира его тут же раздела. Он горестно бился головой об стул, стеная, но я делала вид, что не слышу, и продолжала сидеть.
— Ладно. Но Подушку я все равно раздену, не сегодня, так завтра, не завтра, так послезавтра! — пообещала Ира.
Тут мы решили, что хорошенького помаленьку, и отправились пакостить. Мы зашли в смежную комнату, Ира осторожненько приложила ногти к лицу одного спящего и легонько надавала.
— А-а-а! — завизжал тот, мы поскорее убежали.
Я улеглась на кровать на веранде, Ирка побежала дальше. Из смежной комнаты выскочили все четыре эстонца, которые там спали, подскочили ко мне и принялись что-то лопотать по-эстонски. Либо винили меня во всех серных грехах, либо жаловались на царапающиеся кровати.
— Вы понимаете, я девушка, я не понимаю эстонский, — просветила я их.
Их хватил Кондратий, и они побежали в следующую комнату.
— Ну и что? Я тоже не понимаю по-эстонски! — сообщила им Ира. Подушка тоже собрался закосить под девушку, но не преуспел.
— Да тут! Да тут… — по-русски заговорили эстонцы, обращаясь к Подушке.
— Я знаю, что они тут, — сообщил он им.
Они ужаснулись и бросились обратно к себе. Я вытянула ноги, первый рухнул как подкошенный.
— Извини, я только потянулась, — невинно сказала я.
Я зашла в комнату. Игра продолжилась. Тоже, что ли, сыграть? Теперь мы играли, кто удачнее сжульничает. Тягали карты из отбоя по пять раз, воровали друг у друга, крыли не теми картами или двумя сразу. Бросили уже играть в дурака, сыграли в «зассыху», в «сплю», изобрели новую игру 'Карте место' и окончательно плюнули на них. Закончив с картами, мы вернулись к себе на дачу.
— Ольг, я теперь с тобой буду играть, — сказал Подушка. Эх, много мы с ним нажульничали на пару!
— Ага, я тоже с тобой буду играть, но после того, как посплю нормально!
Подушка понял то, что надо, и совсем не то, что Ира, которая принялась хохотать. Опять приступ! Я улеглась лицом к стене, но поспать мне не дали. Я рассердилась и запустила в Иру подушкой.
— Вот теперь не отдадим! — ответили мне.
— Я вот сейчас спущусь и заберу, — сообщила я. Подушку мне вернули — прямо в лицо.
Я смертельно разобиделась, достала пустую бутылку, насыпала туда камушков и кинула в Ирку.
— А? А. А! — Ира отбросила бутылку и попала, конечно, в Подушку.
— И что? Всего лишь бутылка, так, немного гремит, — сказал он.
Мне вернули бутылку, слава богу, кидал Подушка, не по лбу попал.
— Да дайте поспать! — вскрикнул Одеяло, резко повернулся и со всего размаху въехал в тумбочку, та содрогнулась. Лариса его поддержала, и по комнате разлетелась какофония звуков на тему 'Поспать бы!'. Первой не выдержала я, так как Ира была в наушниках, а у Подушки бесконечное терпение. Я осторожно спустилась по лесенке.
— Одеяло, ты тут? — спросила я.
— Тут я, — сердито ответил он.
— Одеял, где твое одеяло? — спросила я.
— Тут, — он потряс им. Я вытащила его у него из рук, скомкала и засунула ему в рот, который он разинул, когда я позарилась на его одеяло.
— Класс! — оживился Подушка. — Здорово придумала! В следующий раз надо его целиком в рот будет засунуть!
Одеяло обиделся и отвернулся, вытащив одеяло изо рта. Но ему не удалось поспать: Ярослава проснулась и решила прогуляться до туалета.
— Всё, давайте спать! — сказала я, швырнув бутылку Подушке. Тот ее поймал и собрался кинуть обратно. — Нет, это тебе на сохранение, а то будет нам с утра побудка маракасом.
— Маракас? Что это?
— О, господи! — я развернулась к стене и уснула.
Проснулась я еще до общей побудки и решила, что пора бы уже что-нибудь натворить, чтобы эстонцам жизнь малиной не казалась. Я слезла. Одеяло сполз на пол, так что я прошла спокойно до Подушки, потырныкала его. Он не проснулся. Ира подергала меня за плечо.
— Подушке? — спросила она.
— Подушке, — кивнула я и в руку мне легла пенка для умывания.
Я наклонилась и обильно набрызгала пенку ему на лицо. Закончив процедуру, я его тихонько попинала. Эффекта ноль, только я замахнулась, чтобы пнуть посильнее, как он ожил.
— Ладно, встаю.
