Мы с Подушкой стали медленно отступать к кровати.
— А я первая! — я рванула к кровати и быстро уселась там.
— Нечестно! — возопил Подушка.
— Проигравших бьют! — сообщила я ему, хохоча.
Подушка взмахнул руками, желая выразить все свое недовольство, но вышло так, что он собрался со мной драться. Я помахала руками на манер тонущей собаки.
— Что это? — удивился Подушка.
— А… это у нас так одна девочка дерется! — пояснила я.
— Мм… — хмыкнул Подушка, с интересом косясь на меня.
— Что?
— А ты как дерешься? — уточнил он.
Уговаривать меня долго не надо, я от души замахнулась кулаком, Подушка отшатнулся и ошалел. Ира вдохновилась и замахнулась на Одеяло, он закрыл лицо руками и вжал голову в плечи.
— Хех… — усмехнулся Подушка.
— Что это? Сам-то! — возмутилась я.
Он важно покачал головой. Я покивала и неожиданно взмахнула рукой, Подушка тоже закрыл лицо руками.
— Ну!
— ОЛЬГА! — воскликнул Подушка.
— Что Ольга? Что Ольга! Что глаза-то закрываешь? Самый важный орган? — спросила я.
— Нет, уши.
— Это еще почему?
— Эстонцы, когда промахнутся, сразу матом ругаются, — сообщил Подушка. Неужели они всегда мажут?
Ага, а русские сразу второй раз бьют!
— Чтобы лишнего не нахвататься? — усмехнулась я.
Подушка задумался. Ира тем временем показала язык Одеялу, потом еще и еще. Мне стало смешно, и я показала ей длинный нос из двух сложенных рук. Ира показала мне длинные уши, я изобразила длинный язык с помощью рук и принялась хохотать. Ира похлопала руками-глазами и тоже расхохоталась. Эстонцы внимательно следили за нами. Подушке было так интересно, что он даже зевнул, коронно прикрываясь растопыренными пальцами.
— А точно! — воодушевилась я и изобразила зевание ртом-рукой.
Ирка захохотала громче и показала мне тот же жест, только затыкая рот свободной рукой. Теперь захохотали и эстонцы, Подушка свалился на тумбочку.
— Все, каюк! — сообщила Ира.
Как-то он ненатурально притворяется. За это и поплатится! Я накинула на него сверху одеяло.
— Светлая ему память! — пафосно сказала я. — А-нё-а-а!
Я с размаху стукнула, куда Бог пошлет. Бог послал мою руку куда-то в район груди. Подушка подскочил и слетел на вторую ступеньку. Я, пользуясь моментом, завязала одеяло на два узла у него на голове. Он стал стаскивать. Блин, как на моего кота похоже!
— Мой Марк, когда ему на голову носок наденешь, тоже пытается его снять любыми способами, — рассмеялась я. — Только он еще себе задними лапами помогает!
— Нет, это заведомо проигрышный вариант, — сказал Подушка.
Парень вскоре содрав с себя одеяло и отшвырнул его на пол. Он ошалело смотрел по сторонам, но вскоре остановил свой взгляд на моей персоне.
— Вот так Марк на меня и смотрит, только еще убегает, долго-долго буксуя на линолеуме, — сказала я.
Подушка отодвинулся.
— Не отодвигается, а убегает! — поправила его я.
Парень дико на меня покосился и залез на ступеньку повыше.
— Подними, что уронил, — попросила я.
Эстонец не понял.
Я потыкала ему пальцем в одеяло. Парень наклонился, но рукой не дотянулся, попробовал дотянуться ногой, тоже не достал.
— Эх…
Пришлось ему подняться и подобрать мое одеяло с пола. Я развязала свое одеяло и стала расправлять. Подушка затравленно за мной наблюдал.
— Ладно, я не дура. Еще раз не буду! По крайне мере, сейчас, — обнадежила его я. Парень стал поглядывать на меня еще затравленнее. Я отдвинулась от греха и от него подальше на другой конец кровати.
Он вытянул шею и заглянул ко мне. Я показала ему язык, отвернулась и стала создавать видимость бурной деятельности. Подушка заинтересовался еще больше, поднялся и наклонился ко мне. Я перестала шебаршиться. Он наклонился ниже, еще ниже, перевесил и упал на кровать, да как-то не очень удачно, я бы даже сказала, совсем неудачно. В одно мгновенье он уселся на кровати и сложил руки на больном месте, бормоча что-то сквозь зубы. Я проглотила пару смешков, схватила подушку и всласть расхохоталась в нее. Я-то думала, он не видит, а он видел! Я расхохоталась еще пуще. Подушка неодобрительно покосился на меня. Я уже не могла остановиться, и только хохотала.
— Ты что, диких русских девиц не видал? — удивилась Ира. Я продолжала хохотать, уткнувшись в подушку и только изредка выныривая из неё, чтобы глотнуть воздуха. Более-менее успокоившись, я отложила подушку и выпрямилась.
— Фу… фу… Спокойно! Спокойствие, только спокойствие! — скомандовала я себе.
— На полдник! На полдник! На полдник! — зазвучал противный голос маленького и облезлого, который в очередной раз проиграл в карты.
— На полдник! На полдник! На полдник! На полдник! На полдник! На полдник! Нам по… — затянула Ира на мотив песенки 'Дорога, дорога'.
Эстонцы вместе со мной уставились на Иру и расхохотались.
— Выйду ночью в поле с… — запела я.
— С одеялом! — подпела Ира.
— Мы с тобой по полю пойдем! Мы пойдем вдвоем, по полю пойдем, мы пойдем с тобой на полдник вдвоем! — пересочиняла я.
Мы стали одеваться, точнее, обуваться, и потихоньку выползать. Я вспомнила песню из фильма 'Генералы песчаных карьеров' 'Я начал жизнь в трущобах городских…'. Ира мне подпела.
— И-и, опять ноготь сломала!
Мы с ней допели и расхохотались, махая руками, Подушка тоже смеялся, но как-то странно, пригибаясь.
— И что толку? Ты все равно выше меня, даже если нагнешься! — сказала я ему.
От отступил и сел на тумбочку. Нашел, ромашка, выход!
Ира на всех парах и с развязанными шнурками рванула к двери, я за ней, она резко затормозила, я заехала ей в плечо.
— О! Кстати, на плече есть какая-то такая точка, что если по ней стукнуть, то рука отрубится минут на пять, — неожиданно вспомнила я.
— Хм, давай проверим! — сказала Ира.
— На ком? — усмехнулась я.
Ира ткнула пальцем в Подушку. Вот бедолага, все шишки его.
— Подушка, стой смирно! — скомандовала ему Ира. — Да не боком, а прямо. Ну, показывай.
Я потыкала в него пальцем, он удивленно следил за моими манипуляциями. Ира тем временем замахнулась и стукнула по предложенному месту. Подушка удивленной смотрел то на меня, то на Иру.
— Или я промахнулась, или ты не то место показала, — разочарованно сказала Ира. — Подушка, подними руку.
