его как раз перед тем, как обрушилась стена.
– Может, и есть в этом что-то, – усмехнулся Олег, – но лучше не экспериментировать.
– Сева сказал, что у Волвенкина тоже имелась кладовая запись, но где-то затерялась.
– Твой отец, Маша, зря грешил на Курнатовского. Плиту спрятал не он, а Волвенкин. И даже запись скопировал, но прочесть не сумел. Видать, не судьба!
– Что толку в том, что мы ее прочитали? И даже подходы к тайнику обнаружили? Терсков оказался хитрее всех. Но ведь сам-то наверняка хотел за кладом вернуться. Там даже сотая часть сокровищ сделала бы его богатейшим человеком.
– Для Терскова имелся другой ход, вымощенный плитами. Тот самый, где побывал Маркел. Но кто ж предполагал, что его размоет талыми водами. А ловушки были рассчитаны на любителей легкой добычи. Об этом твой отец раньше всех догадался. – Олег вытащил из кармана пачку сигарет и спросил: – Закуришь?
– Нет, – я покачала головой, – пропала охотка!
– Ну, хоть что-то хорошее в этой куче дерьма, – сказал Олег и снова обнял меня за плечи. – Давай, приводи себя в порядок, а мы с Маркелом гору осмотрим по горячим следам. Вдруг что-то интересное найдем!
– Я с вами, – быстро сказала я. – Умыться всегда успею!
– Тогда пошли, но учти, я уже сообщил в милицию и прокуратуру о случившемся. Скоро они здесь появятся. У нас в запасе часа три-четыре…
– Тем более надо спешить, – сказала я и первой направилась к горе.
Глава 32
Ветер отнес облако пыли, зависшее над сопкой, а солнце, умытое недавними дождями, сияло, как надраенная медная сковородка. Мы карабкались по камням, сами не понимая, что хотим найти. Однозначно не сокровища, которые лежали под страшным завалом горной породы, земли, искореженных деревьев.
Мы двигались в гору вдвоем. Маркел не прошел и половины пути до провала. Присел, отдуваясь, на камень. Лицо его покраснело, и дед то и дело вытирал его шапкой, оставляя на лице грязные полосы.
– Я вас здесь подожду, – крикнул он, задыхаясь. – Сердчишко что-то зашлось!
– Тебе помочь? – я остановилась чуть выше.
– Иди, иди! – махнул шапкой дед. – Маленько отсижусь и вниз пойду. Костер разведу, чайку вскипячу.
– И то дело, – отозвался сверху Олег. – С вечера во рту ничего не держали.
Я поняла, почему меня покачивает из стороны в сторону. От голода! Но я промолчала. Что толку, если я сообщу об этом Олегу? Он не в лучшем состоянии. Я отделалась ссадинами да ушибами, и хотя пальцы пока сгибались плохо, но рука уже почти не болела. А у Олега сломано ребро. И ничего, держится молодцом, да еще меня и Маркела подбадривает. Только ему одному известно, какие чувства испытывает, какие мысли витают в его голове.
Наконец мы очутились на краю огромной ямы метров этак пятидесяти в диаметре и глубиной, наверно, не меньше.
– Ого! – вырвалось у меня. – Вот это сила!
Было чему удивляться. Вершину сопки будто вмял гигантский кулак. Я мысленно перекрестилась. Ведь я могла лежать под завалом на пару с Севой…
Я ничего не сказала Олегу. Мы поняли друг друга без слов. Спускаться вниз не было смысла. На дне провала уже скопилась вода. Со временем здесь должно появиться новое озеро.
– Жаль, – сказала я, – пропала Алтанхас.
– Успокойся, – Олег взял меня за руку, – главное, ты жива-здорова…
Он еще что-то говорил, и в другой раз я бы не пропустила ни слова, но странное возбуждение, никак не связанное с Олегом – это я знала абсолютно точно, – росло, росло во мне, и когда достигло критической точки, я вырвала руку и побежала по камням вниз. Куда я неслась? На что надеялась? До сих пор не знаю, как называлось то чувство, которое заставило меня забыть об опасности. Оно было сродни сумасшествию…
– Маша! Стой! – кричал Олег. – Осторожнее! Камни могут поплыть!
Эти предупреждения я пропускала мимо ушей. Вперед, вперед! Душа рвалась, стремилась к чему-то неведомому, разум явно не поспевал за ней.
Стоп! Я остановилась внезапно, словно наткнулась на колючую проволоку. Что там такое? Что болтается на ветке кедрового стланика? Отчего вдруг подпрыгнуло сердце?
Мне очень хотелось обмануться, махнуть рукой, даже выругаться от досады, дескать, чудится всякая ерунда… Но я наклонилась. И обомлела! Нет, совсем не ерунда! На ветке болтался колокольчик. Очень похожий на тот, что я держала в руках в том странном лабазе. Он тоже был покрыт зеленовато-сизой патиной, а надпись «Заводъ Филарeта Горeлова» совпадала и вовсе один в один.
Я озадаченно хмыкнула, сняла колокольчик с ветки и внимательно его осмотрела.
У входа в лабаз я лишь глянула на него и тотчас забыла. Не помнила даже, куда он подевался.
Я присела на камень, качнула колокольчик. Чистый хрустальный звон разбудил тишину. Я огляделась по сторонам. Почему неохота уходить отсюда? Так бы и сидела, слушая эти чистые звуки: звон колокольчика, шум ветра в скалах, ропот горного ручья…
К знакомым звукам прибавился вдруг новый, похожий на звучание флейты. Донесся он со стороны провала. Я насторожилась, прислушалась и неожиданно уловила тот же звук, но шел он сбоку из глубокой ложбины… Нет, это не запоздалое эхо и не крик филина. До ночи еще далеко, часов шесть как минимум.
Налетел холодный ветерок и сразу пробрал меня до костей. Я поежилась и поискала взглядом Олега. Он сидел на камне метрах в пяти выше меня и курил.
– Собирайся, – сказал он, заметив мой взгляд. – Нужно возвращаться.
Я бросила последний взгляд в провал и ахнула от неожиданности. Даю голову на отсечение, пять минут назад на большом камне, который находился чуть ниже меня, ничего не было. Как раз над ним висел колокольчик, и я бы обязательно заметила…
– Алтанхас, – я чуть не заплакала, обнимая золотую фигурку. – Откуда ты взялась?
Я опустилась на колени, провела пальцем по тугой щеке. Она была теплой, видно, нагрелась от солнца.
– Что там? Что случилось? – крикнул сверху Олег.
– Смотри, – я отступила в сторону. – Это она, сила Алтанхас.
И, повесив на шею статуэтки колокольчик, завязала шнурок бантиком.
Олег заторопился ко мне.
– Откуда она взялась?
– Понятия не имею, – пожала я плечами. – Приходится верить в чудеса. Иначе не объяснишь.
Олег присел рядом с золотой фигуркой на корточки, внимательно осмотрел ее, ощупал, повертел… Но когда попытался поднять, охнул:
– Ничего себе! И впрямь килограммов тридцать будет.
– Ничего, – я погладила идола по голове, – донесу как-нибудь в рюкзаке.
– Не выдумывай, – Олег резко поднялся на ноги. – Статуэтку сдадим по акту как исторически ценную вещь. А все сказки забудь, как страшный сон.
– Я пойду в Поганкину Марь, – сказала я тихо. – Что бы ты ни говорил, как бы ни убеждал, но я понесу туда Алтанхас, чего бы мне это ни стоило.
– Маша, не сходи с ума, – Олег взял меня за руку. – Я тебя не пущу. Там же сплошные топи.
– У меня есть Костина карта. Он обозначил тропу.
– По этой тропе еще пройти надо…
– Ничего, у меня молитва есть.
Я достала из нагрудного кармана замызганный листок бумаги и прочитала
