хозяйка проявляет к нему такой повышенный интерес.
«Наверное, это был сон, — решила Настя, убедившись, что за зеркалом ничего нет, — Ну конечно! Я просто физически не смогла бы бодрствовать! Три таблетки снотворного свалят с ног кого угодно, даже нашего дворника дядю Гришу.»
Дядя Гриша обитал на первом этаже Настиного подъезда, и славился своей внушительной комплекцией, необузданной тягой к спиртному, и способностью почти никогда не спать.
«Значит, не было этого странного разговора с Александром!» — решила Настя, и вдруг вспомнила о разлетевшейся вазе. Она медленно повернулась к столу, моля бога, чтобы та оказалась целой. Ваза, как ни в чём не бывало, кокетливо сверкала в солнечных лучах.
Девушка взвизгнула от радости, она закружилась по комнате и счастливо рассмеялась. Но тут её взгляд натолкнулся на конверт с долларами.
«Чёрт, совсем вылетело из головы, — с тоской подумала она, — может лечь в больницу?.. Ай, всё равно не поверят!»
И тут из кухни снова донеслось чавканье бегемота. За прошедшие сутки Настя настолько привыкла ко всякого рода сюрпризам, что абсолютно спокойно пошла выяснять причину.
Под кухонным столом сидел Пенёк и с остервенением пытался что-то затолкать в свою котомку.
— Привет, — сказал он со смущённой улыбкой.
— Привет, — вяло поздоровалась Настя, — ты всегда издаёшь такие звуки во время еды?
— Всегда, — справившись со смущением, ответил Пенёк, и уставился на неё преданными глазами.
— Кстати, а что ты мог есть? Пряники ты ещё вчера слопал, а в холодильнике у меня мышь повесилась.
— Да ты что? — испугался он, и ринулся обследовать место происшествия, — там никто не висит, — удивлённо проговорил он, вылезая из холодильника.
— Это такое выражение, — Настя попыталась скрыть улыбку, — его употребляют в тех случаях, когда хотят сказать, что в холодильнике нет продуктов.
— А-а-а!
— Так что ты ел? — допытывалась Настя, желудок которой уже сутки протестовал против варварского с ним обращения.
— Так еду ел, — бесхитростно ответил Пенёк.
— Какую? — теряя терпение, спросила Настя.
— Да вон я целую сумку притащил, — он указал на баул устрашающих размеров.
Настя моментально, без стеснения принялась исследовать содержимое. Выудив оттуда палку домашней колбасы и ароматный хлеб с хрустящей корочкой, она, словно освобождённый узник концлагеря, стала запихивать в себя огромные куски со спринтерской скоростью.
Пенёк посмотрел на неё с восхищением, затем метнулся к баулу и поставил перед ней банку с молоком. Настя с набитым ртом промычала слова благодарности. Наевшись до отвала, девушка удовлетворённо закрыла глаза. Пенёк бегал вокруг неё, словно официант перед VIP персоной и услужливо предлагал съёсть ещё что-нибудь.
— Спасибо, — еле выговорила она, — больше в меня ничего не влезет.
Он понимающе кивнул и принялся убирать со стола. Настя тихо порадовалась появившейся в её квартире бесплатной домработнице и отправилась в душ. Стоя под тёплыми струями воды, девушка пыталась набросать план своих действий.
«Итак, к Кузьмину идти придётся по-любому. Нужно присмотреться что за мужик и как к нему подступиться… А может рассказать ему правду и попросить помощи? Судя по рассказам феэсбешников — он фигура влиятельная… Глупость, он сакжет мне «спасибо» и пошлёт по известному адресу… Тогда может стоит начать с американцев? А что, побросать их пару минут по стенкам, и зловещим голосом сообщить, что так будет с каждым, кто посмеет ступить на русскую землю!.. Идиотка!..Остаётся одно — внушать. Если получится. Время пока есть, нужно срочно искать объект для опытов.»
Настя жестоко растёрла себя полотенцем, высушила феном волосы и вышла из ванной. Объект для опытов сидел в кресле и рассматривал детскую книжку с картинками. Девушка остановилась на пороге и стала посылать ему мысленные сигналы. Пеньку надлежало захотеть встать с кресла и подойти к окну. Некоторое время ничего не происходило, затем он поднял голову и недоумённо посмотрел на Настю.
— Ты чего это, а?
— Ничего, — вздохнула девушка и подошла к шкафу с намерением устроить ревизию в своём гардеробе, памятуя об указании Плевако быть хорошо одетой.
— Приличной одежды у Насти было достаточно, но чтобы хоть как-то поднять себе настроение, девушка решила порадовать себя какой-нибудь обновкой.
— Ты собралась что ли куда? — поинтересовался Пенёк.
— Да. Нужно пройтись по магазинам, купить кое-что из одежды.
— Я с тобой.
— Зачем это? — насторожилась Настя.
— Я же должен тебя охранять, — безапелляционно заявил Пенёк.
— Ну уж нет! — отрезала Настя, представив, какой милой парочкой они будут выглядеть, идя по улице.
Но Пенёк отступать не собирался. Не понимая, зачем она вообще его терпит, Настя с пеной у рта доказывала, что в светлое время суток охрана ей не нужна. Но оказалось, что от этого странного существа отвязаться практически невозможно. Чувствуя себя отработавшим смену шахтёром, Настя, в конце концов, сдалась, поставив ряд условий. Во-первых — в целях конспирации Пенёк не должен идти рядом с ней, а охранять её на расстоянии. Во-вторых — переодеться в другую одежду, и в-третьих — вымыться и сбрить бороду.
Пенёк без возражений согласился с первым и вторым условиями. Необходимость помыться вызвала у него лёгкое недоумение, а вот сбривать бороду категорически отказался, сообщив, что скорее позволит отрезать себе голову, чем расстанется с главным предметом своей гордости.
— Сошлись на нейтральном варианте: Пенёк расчешется, и позволит себя немного постричь. Пока он отмокал в ванной, Настя отыскала в шкафу самые узкие джинсы и короткую футболку. Раскрасневшийся и разомлевший после ванной Пенёк безропотно терпел процедуру расчёсывания, но когда в руках у Насти появились ножницы, он вдруг занервничал. Бой шёл буквально за каждую волосинку. Насте удалось лишь немного подровнять его волосы и придать бороде более округлую форму. Но даже эти небольшие изменения его преобразили. Волосы у Пенька оказались тёмно-русыми и вьющимися. Настя зачесала их назад красивыми волнами, и её взгляду открылся довольно высокий лоб. Борода и усы, благодаря расчёске, приобрели солидность. Джинсы на Пеньке почти не висели, подкатав штанины, он остался ими вполне доволен, и белую футболку с розовым зайчиком на груди он надел почти без драки, а вот с обувью появились проблемы. Ни одна пара кроссовок не налезла бы ему даже на пальцы. Тяжко вздохнув, Настя разрешила ему оставаться в лаптях, предварительно опустив штанины джинсов пониже.
Пенёк любовался своим отражением в зеркале и вдруг ошалело замер на месте.
— Ты чего? — спросила у него Настя.
— Послушай, — он облизал пересохшие губы, — ты ночью хорошо спала, ничего странного не слышала?
— А что? — сердце Насти бешено заколотилось.
— У тебя в зеркале открытая дорожка, — его причёсанные волосы встали дыбом.
— Какая дорожка?
— Через неё нечисть всякая в твой дом пройти может. Кто-то был сегодня у тебя, — он забегал по комнате, — но как? Пройти можно лишь в том случае, если хозяин дома сам разрешит войти!
— Я ему разрешила, — лицо девушки стало белее мела, все надежды, что ночью она видела сон, развеялись.
— Кому? — вытаращился на неё Пенёк.
— Александру.
То, что случилось после этого с Пеньком, можно было квалифицировать только как приступ белой
