— Есть!
— Капитан! Вызов с каргонского корабля! — раздался голос Кочеренко.
— Каргонцы замедляют ход, — доложила Тара.
— Я могу с ними договориться! — подпрыгнул Белоусов. — Я же не военный. Это мирная экспедиция, в конце концов.
Фаррел скривился, словно от зубной боли. В этот момент он был готов приказать Женину увести силой навязчивого археолога.
— Господин Белоусов, вы не знаете социальную структуру Каргона, вы никогда не имели с ним дело, вы даже никогда не видели их в лицо, поэтому доверьтесь мне. Поверьте, вам безопаснее находиться у себя в каюте. Посторонних прошу покинуть мостик!
Белоусов медленно сделал шаг назад, играя желваками, и не говоря ни слова, с гордо поднятой головой ушёл с мостика. Фаррел кивнул, и Женин последовал за ним.
— Разрешите остаться? — спросил Радненко.
— Разрешаю, — ответил капитан. Геннадий Алексеевич отошёл в сторону, чтобы не попасть в кадр, игнорируя удивлённые взгляды находящихся на мостике людей — они не понимали, почему Радненко остался. — Включайте передачу, — поправив китель, скомандовал Фаррел.
— Выполняю, переводчик включён, — ответил связист, и на обзорном экране отобразилось жуткое лицо каргонца. Фоном служил привычный для них ярко-белый свет и бледно-серые панели. Выглядел он, как обезьяна с бакенбардами. Зелёные кошачьи глаза смотрели холодно из-под толстых бровей. Вот он, собрат по разуму, настолько отталкивающий своей мёртвенной белизной, что неподготовленный обыватель вскрикнул бы от ужаса.
— Приветствую Вас, — произнёс каргонец. — С кем имею честь говорить?
— Рад встрече. Назовитесь сначала вы, — ответил Фаррел. Это был принципиальный момент. По этикету противника первым представляется начавшая переговоры сторона, в противном случае — значит, показать неуважение к самому себе. Такие проблемы встречались часто при первых контактах, а потом люди долго спорили, почему каргонцы смотрят на них свысока, что это, врождённый снобизм или нечто иное?
— Капитан гвардейского крейсера Военно-Космических Сил Империи Каргона «Сеятель порядка», Корон из рода Ракон, командующий соединением.
— Капитан рейнджера Российской Демократической Республики «Звёздный Ястреб», Джек Фаррел. Чем могу быть полезен?
— Странная ситуация складывается, капитан. Военный корабль в нейтральной зоне.
— Это мирная экспедиция. «Звёздный Ястреб» относится к классу рейнджер и является научным кораблём.
— Однако второй корабль относится к классу ударных…
— Он выполняет чисто охранные функции.
— Допустим. Однако по соглашению о перемирии этот сектор считается демилитаризованной зоной.
Фаррелу едва удалось скрыть своё удивление. Очевидно, каргонцы искали предлог, чтобы захватить ценную находку.
— Мне неизвестно ни о какой демилитаризованной зоне в секторе RJ-43-31 согласно нашей спецификации.
Каргонец отвёл взгляд, явно во что-то вчитываясь. Вероятно, это была расшифровка спецификации.
— Известно вам или нет, но такой пункт есть, а значит, вы нарушаете условия перемирия, — заявил Корон.
— Повторяю ещё раз: мне неизвестно ни о какой демилитаризованной зоне в данном секторе, соответственно я не понимаю причину ваших претензий, — с абсолютной уверенностью произнёс Фаррел. Правда была на его стороне! Жаль, что её всегда следовало подкреплять силой.
— Я могу выслать текст договора, — заявил Корон и, как показалось, усмехнулся.
«Фальшивка», — понял капитан.
— Готов принять пакет. Каким способом пройдёт передача?
— В электронном виде.
Через секунду связист сообщил:
— «Почта» принята, капитан.
— Мы получили посылку, — сообщил каргонцу Фаррел.
— Отлично. После ознакомления с документом вы обязаны передать весь имеющийся материал в наше распоряжение.
— Это ультиматум?
— Да, Джек Фаррел, это ультиматум, — заявил Корон. Капитан стоически не менял выражения лица. — Я даю вам четыре часа на размышление. Уверен, этого хватит. В противном, случае, вы сами понимаете последствия нарушения договора. И ещё, считаю, любое движение ваших кораблей будет воспринято как соответствующий ответ. Честь имею, — совсем по-человечески закончил каргонец.
— Честь имею, — ответил Фаррел и связь прервалась.
Капитан с секунду постоял, собираясь с мыслями, а затем спросил:
— Ястреб, ты проанализировал пакет?
— Да, вирусных программ и скрытых алгоритмов не обнаружено. Подтверждаю, текст полностью совпадает с известным мне договором. Однако есть ещё и приложение, в котором действительно указывается сектор RJ-43-31, как демилитаризованная зона.
— Ещё бы… — фыркнул капитан. — Никакого приложения не существует…
— Электронная подпись подтверждает подлинность документа.
Фаррел замер от неожиданности. Насколько он знал, подделать электронную подпись весьма непросто, если не невозможно.
— Вязов, Лунько — на совещание, — объявил он. — Ястреб распечатай текст. Через минуту он уже должен лежать у меня на столе. Тара, мне нужен мост с Николаевым. Да, и вызовите Степанова. Мне нужно знать, могли ли они подделать сообщение. Надеев, вы здесь за меня.
— Я тоже должен присутствовать, — тихо сказал Радненко. Капитан кивнул в знак согласия.
Суть диалога с каргонцами я узнал, когда Ястреб воспроизвёл его. Капитан снова созвал всех в зал для брифингов, уже давно ставшим традиционным местом собраний. Молнию пришлось предупредить, что у нас возникли серьёзные проблемы. Отнеслась она с непониманием, но выразила желание поговорить на эту тему позже.
На столе лежал текст соглашения и приложение к нему. Я впервые видел документ подобного уровня, точнее копию документа, потому испытывал внутренний трепет, когда брал его в руки. Надо же, а каргонцы оказывается тоже бюрократы, как и мы. Никогда не думал на эту тему, но сейчас я поразился, насколько мы похожи. А как же иначе, ведь даже война показывает нашу близость, и воюют существа в чём-то близкие друг другу, но имеющие неразрешимые противоречия. И всё-таки, какие у нас с ними могут быть противоречия? — снова задал я себе этот вопрос. В этот момент даже угроза гибели как-то отступила на второй план, уступив место интересу.
— Так, Степанов, что скажете, можно ли подделать электронный документ?
— Нет, — я светился с данными Ястреба. — Даже имитовставка сходится.
Все посмотрели на меня как на явление Святой Марии.
— В любом случае цифровая подпись совпадает, — добавил я.
— Они могли подделать электронную подпись?
— Сомневаюсь, — ответил я. — Для этого потребуется вся мощность суперкомпьютеров Академии Наук и месяцы, а то и годы работы. Уверен, у каргонцев нет таких мощностей. Насколько мне известно, у них очень слабые компьютеры.
— У них вообще тяжело с электронными машинами, — согласился Вязов. Впрочем, всем отлично известно, что до контакта с людьми каргонцы вообще не имели вычислительной техники. По их
