мучительные кошмары по ночам, которые длились месяцами?
— Пап, давай об этом в другое время, — сказал Люк, пытаясь выбраться из кабинки.
— Сядь на место и дай мне закончить, — нахмурившись, сказал Элмер и ненадолго замолчал. — Твой жизненный выбор, каким бы он ни был — будь то Аннаполис, спецназ ВМС или детский врач, — словно предопределен. С юного возраста ты испытывал потребность защищать невинных младенцев. Это не так плохо, Люк.
В кафетерий зашли двое и предъявили Антонио свои визитки. Одного из них Люк узнал: детектив О'Рейли. Собравшись у входа рядом с кассой, они о чем-то оживленно беседовали.
— Давай сменим тему, — снова попросил Люк.
— Ладно. Как там Меган?
Глядя мимо отца, Люк продолжал наблюдать за детективами, скрывая озабоченность.
— Мне кажется, что получше. Она сильная девушка.
— Меган не просто сильная.
Люк перевел взгляд с детективов на отца: тот, подняв со стола крошку, внимательно изучал ее со всех сторон.
— Знаешь, Люк, в жизни есть свои прелести, без которых и жить-то не стоит.
Выражение лица Элмера не выдавало ничего, кроме неподдельного интереса к кусочку выпечки.
Развернувшись, детективы взглядом прощупывали помещение. О'Рейли, увидев Люка, уже через минуту стоял рядом с кабинкой.
— Доктор Маккена, извините за вторжение. Мы тут кое-что проверяем, и к вам есть несколько вопросов. Давайте выйдем на пару слов. Не возражаете?
Второй детектив — если он, конечно, был детективом — пристально разглядывал Элмера, и это раздражало Люка.
— Мой отец, — сказал он. — Тоже был знаком с Кейт. Можете задавать вопросы напрямую.
О'Рейли, взвесив «за» и «против», наконец решился спросить:
— Вы сказали, что не видели доктора Тарталью в ночь убийства. Так?
— Так.
Над вертолетной площадкой на крыше больницы краешком показалось утреннее солнце. В окно брызнул ослепительно яркий свет, и Люк зажмурился.
— Вы уверены, что не видели ее даже на мгновение?
— Да, уверен.
— Электронное сообщение нашли?
Люк отрицательно покачал головой.
— А сообщение на автоответчике, о котором вы упоминали, еще сохранилось?
— Да.
— Хорошо. Вы позволите нам сделать копию?
Люк пожал плечами:
— Конечно.
— Я вам позвоню. Хотелось бы сделать это сегодня.
Из маленького окошка в зеленом фургоне, припаркованном напротив «Колтерс Дели», Кальдерон, как из амбразуры, следил за Маккеной. Поправив наушники, он через атмосферные помехи прислушивался к разговору в ресторанчике.
— Пап, проверь, пожалуйста, не получал ли ты электронную почту от Кейт.
— Электронную почту? Зачем?
— Кейт мне что-то послала, но я так ничего и не нашел. Может, по ошибке набрала твой адрес?
Кальдерон повернул прибор для наблюдения, установленный на штативе, от мистера Конга в сторону кабинки. Азиат, склонившись над тарелкой, как черпаком, нагребал себе в рот омлет. И почему эти китайцы едят столь нелепо?
Конг правша, но вилку держал в левой руке. В правой был зажат миниатюрный микрофон направленного действия, нацеленный на столик Маккены.
Почти весь предыдущий день Кальдерон закупал «наружку». Ему не нравилась такая спешка, но беспечность клиента выбора не оставляла. К счастью, город он знал как свои пять пальцев и использовал Конга как посредника при покупках: засвечивать поездку в Лос-Анджелес в планах не значилось.
Кальдерон отщелкнул масштаб: в объектив попали два детектива, разговаривающие с человеком у кассового аппарата. Одного из копов он узнал — тот был рядом с домом Тартальи. Детективы повернулись и направились в сторону Маккены.
Немного удачи, подумал Кальдерон, и через два дня он будет в Гватемале. Проект не ждет.
Он возился с регулятором на радиоприемнике, когда услышал:
— А сообщение на автоответчике, о котором вы упоминали, еще сохранилось?
— Да.
— Хорошо. Вы позволите нам сделать копию?
Ребром ладони Кальдерон ударил в стенку фургона, схватил мобильный телефон и набрал номер клиента.
ГЛАВА 16
Когда через полчаса Люк приехал домой, его ждала голосовая почта от О'Рейли. Детектив оставил свой номер и уточнил, что телефонным сообщением Кейт займется ближе к вечеру.
Люк нажал на кнопку «Сохраненные сообщения» и воспроизвел голосовую почту Кейт. Дрожащий голос легким дуновением ветерка снова закружился вокруг него.
Предутренний туман за окном уже рассеялся, стоял ясный бодрящий январский день. Чтобы отключить мозги, у Люка было верное средство. Он переоделся в мешковатые темно-синие шорты, серую куртку и вышел на пробежку.
Сразу за домом начинался Гриффит-парк, четыре тысячи акров холмистой местности, покрытой чаппаралем, полынью и калифорнийским траволистным дубом. Издалека казалось, что зеленеющий ковер холмов с прогалинами основательно изъеден молью. Скалистый парк, как уличная дворняга, ботанической породистостью не отличался.
Но это была его дворняжка и его приют. Через годы почти ежедневных восьми—десятимильных пробежек он помнил каждую рытвину и каждый камешек на протяжении всего пятидесятимильного лабиринта тропинок. Мысли уносились вдаль, когда он взбирался на вершину горы Голливуд и сбегал вниз по обратному склону.
Чувства, удерживаемые в глубине, вымывались на поверхность подводными течениями, как пот из разгоряченного тела.
Память о жизни Кейт наполнила его мучительной грустью о том, что эта жизнь могла бы сложиться совсем иначе. Но еще глубже была боль за Меган.
Он впитал как губка ее привязанность, предъявил права на доверие и затем колоссальным самоубийственным импульсом расколол чувства девушки. Потворство желанию наказать обидчика разрушило всякую надежду на совместное будущее.
Люк не заслуживал ее, знал об этом и все равно хотел.
Он попробовал избавиться от мыслей на обратном круге: перешел на бег трусцой по Гриффит-парк, ускорился вверх по холму на бульваре Лос-Фелиз. Когда он свернул к северу на Коммонвелс-авеню, голова была уже мокрой от пота.
До дома оставалось три квартала, когда следовавший за Люком всю последнюю милю «лексус-купе» притормозил совсем рядом.
— Тебя не подвезти, Молния?
Почему-то различные прозвища приставали к Люку как репейник. Но вот Молнией его мог назвать
