лаборатории. Внутри прозрачной конструкции — в резиновом комбинезоне, с противомоскитной сеткой на лице — копошился еще один человек. Подслушивать он не мог.
Элмер провел рукой по взъерошенным волосам, убеленным сединой.
— Может, стоит поговорить со службой безопасности?
— Как бы не накликать полицию, — не согласился Бен. — Люк прав. Как только у нас в руках появляется ниточка к гватемальскому мальчику или Джейн Доу, какой-то домовой выбивает почву из-под ног. Неспроста это.
Элмер повернулся к нему:
— Ты не разговаривал сегодня утром с Люком?
— Я несколько раз пытался позвонить, но телефон молчал.
— Чепуха какая-то… — рассеянно произнес Элмер. — Я волнуюсь за сына, Бен.
Когда человек в комбинезоне постучал по стеклу, мужчины повернулись к ограде.
Заметив, что привлек внимание, он начал снимать крышки с чашек Петри. Колония комаров мгновенно облепила дно, покрытое тонким слоем кровяного агара.
— Человек, с которым больше всего любил общаться, — потерянно сказал Бен, — и тот лежит в морге.
— Что?
— Вспомнил о Кейт Тарталье.
— Считаешь, «Зенавакс» и в самом деле причастен к смерти детей?
— Без понятия. Но двадцать пять лет опыта подсказывают: то, что их убило, совсем не похоже на естественный биологический процесс. Кто-то затеял грязную игру с природой матушкой. Джейн Доу была атакована массой Т-лимфоцитов. Ничего подобного не видел. Готов поспорить, нашел бы то же самое и у мальчика, если бы не отменили вскрытие. — Бен поднял вверх два пальца — Две смерти с признаками, странно похожими на эпизод с теми мышами.
Элмер поднял руку, словно придерживая назойливую мысль.
— Ты как-то сказал, что у девочки уничтожены поджелудочная железа и желчные протоки.
— Да, верно.
— Думаю, эти органы разрушила вакцина. Другой причины не вижу.
— Смерть всегда оставляет следы, — сказал Бен. — Мы вместе должны выяснить, куда они ведут.
— Хм-м. Похоже, меня вербуют?
Бен кивнул.
— Скажи, похож ли вектор альфа-вируса вашей вакцины против гриппа на разработанный «Зенаваксом»?
— Очень. Совпадает целый ряд ключевых сегментов генома вируса. Поэтому-то и закрутилась судебная канитель.
— А мог «Зенавакс» применить тот же вектор для вакцины против малярии?
— Несомненно. Лучшего переносчика не сыщешь. Корректировка нужна, однако уникальная основа биоинженерного штамма остается.
Человек в плексигласовой ферме включил фонарик-пистолет и направил луч света на чашки Петри. В синеватом потоке комары вспыхивали блестками.
— Итак. Можно ли с твоими знаниями отличить альфа-вирусный штамм «Зенавакса» от других? То есть определить, подвергался ли человек воздействию такого вируса?
Элмер покачивал головой, наблюдая за сотрудником в комбинезоне.
— Скорее всего да. В их переносчике, как и в моем, есть одно уникальное свойство — способность к репликации. В отличие от других живых вирусных вакцин наш вектор воспроизводит около двадцати поколений, прежде чем иммунная система избавляется от него. Вот почему вакцина работает так хорошо. Множество копий создают сильный иммунитет. — Элмер повернулся к Бену. — На практике ты не найдешь у пациента ни следов переносчика вакцины, ни места инъекции. Однако благодаря репликации десятки тысяч копий генома вируса некоторое время собираются в тканях белыми кровяными тельцами и в конечном счете циркулируют в крови. Даже через месяцы после ввода вакцины можно по-прежнему обнаружить вирусный геном в крови пациента.
— Что же это получается? Полимеразная цепная реакция?
Элмер прищелкнул языком.
— Точно. Если в крови детей есть фрагменты альфа-вируса «Зенавакса», я смогу найти их с помощью ПЦР. Дай мне образцы крови детей. На ответ может потребоваться несколько дней, но если они получали вакцину в последние месяцы жизни, мы это увидим.
Слушая Элмера, Бен сокрушенно покачивал головой. Ведь для ПЦР-анализа нужна цельная кровь. Таковой он не располагал.
— Увы, не могу. Девочку нашли через несколько часов после того, как она умерла. Кровь уже свернулась. А кровь мальчика вынесли за дверь вместе с трупом, когда отменили вскрытие.
— И что же осталось?
— Сегодня утром я позвонил медэксперту, — сказал Бен. — У них есть пузырек замороженной сыворотки крови. Все. Больше работать не с чем.
— Сыворотка не подходит. Можно сделать титр, но любой альфа-вирус из Центральной Америки даст нам ложный положительный результат.
— А титр на малярию? — поинтересовался Бен. — Признаков перенесенной малярии у Джейн Доу нет. Ни единого. Печень и селезенка в норме. Вдруг мы получим нарастание титра и окажется, что у нее иммунитет?
— Мысль понятна, но высокие титры сами по себе не докажут, что она получала вакцину против малярии. У жителей эндемичных к малярии регионов иногда могут быть высокие титры, даже если никогда не наблюдались клинические симптомы болезни.
Человек в комбинезоне открыл камеру ламинарного потока. Воздушная струя почти мгновенно сдула насекомых.
Элмер принялся ходить кругами, оттягивая мочку уха.
А когда он думал, мешать не стоило — Бену ли об этом не знать!
На третьем круге Элмер вдруг остановился и спросил:
— Этот мальчик, который умер у нас в отделении неотложной помощи… вы посылали его кровь на анализ вирусных культур?
— Да, а что?
— При таком анализе мы разделяем образец крови, и оставшуюся часть отсылаем в государственную лабораторию. Нас обязывают предоставлять порцию крови, чтобы выборочно провести независимые анализы для проверки наших выводов. Таков регламент.
Бен о контроле знал не понаслышке. Управление здравоохранения штата влияло на все отделения больницы, но особых правил, действовавших в лаборатории Элмера, он не изучал. Чиновники навязывали больницам мириады методик проверки качества, и эта была одна из них. Но сейчас хотелось поклониться в ножки бюрократу, придумавшему такую процедуру.
— Значит, если предположить, что в государственной лаборатории с образцами крови ничего пока не случилось, ты сможешь мне сказать, вводили недавно мальчику альфа-вирус «Зенавакса» или нет?
— Конечно.
Бен радостно потер руки.
— Я пошлю туда моего специалиста. Когда получишь образец, пометь его псевдонимом. Хочу, чтобы ни одна живая душа не знала, чем мы тут занимаемся. — Он оглянулся на закрытую дверь. — И прошу тебя, Элмер. Никому не говори о нашем разговоре. Слышишь? Никому.
Лаборант внезапно распахнул дверь. Из соседней комнаты донесся звук телевизора.
— Доктор Маккена, зайдите, пожалуйста, — растерянно произнес он. — Там… там такое по телевизору… Вам бы надо посмотреть!
— Что с телами? — поинтересовался клиент.
— Совсем мало, — ответил Кальдерон. — Часть смыло вниз по течению, но мои люди зачистили
