тропическая лихорадка денге, желтая лихорадка, брюшной тиф. Однако глаза пациента подсказывали Меган другую возможность.
Лептоспироз. Инфекция, которая передается при контакте человека с жидкими выделениями инфицированных животных. Однажды, во время практики, она уже видела пациента с такой болезнью — умеренный случай. Ей запомнился красочный рассказ Элмера Маккены, когда тот привел в пример осаду Каира Наполеоном в 1812 году. Вспышка лептоспироза нанесла тогда серьезный урон его войскам. Но запомнилось и другое. Болезнь надо лечить пенициллином.
Больной терял жидкость, но техник-лаборант уровень не восстанавливала. Меган решила увеличить интенсивность внутривенных вливаний. Расчетливый риск. При жесткой форме лептоспироза почки откажут, и пациент буквально захлебнется физраствором. С другой стороны, потеряв много жидкости, больной просто умрет от обезвоживания и сосудистого коллапса.
В сопровождении азиата в комнату вошел Кальдерон.
Прежде чем он что-то успел сказать, Меган вручила ему список:
— Здесь перечень лекарств и принадлежностей. Они мне понадобятся.
Изучая список, Кальдерон хмыкнул:
— С чего вы взяли, что я вам все это достану?
— Если Качински умрет, меня скорее всего убьют. Если выживет, какой с меня прок? Выходит, что так, что эдак, меня не оставят в живых. Поэтому делайте что хотите.
Кальдерон засмеялся:
— Ладно. Получите свои цацки.
Когда Фрэнки почистил ботинки, в комнату вошла стройная женщина с седыми волосами. Неторопливой походкой и короткой прической она напомнила Люку учительницу в третьем классе. Все остальное — белая блузка, длинная юбка до пят, деревянные четки с крестом — говорило о том, что перед ним монахиня.
Она обменялась с Фрэнки фразами по-испански, и мальчик покинул комнату.
Женщина повернулась к Люку.
— Сестра Марта Энн, — проговорила она то ли с британским, то ли с южноафриканским акцентом. — Фрэнки сказал, вы приехали из Соединенных Штатов.
— Да. — Он протянул руку. — Эд. Эд Швирс.
Женщина внимательно посмотрела на его левое плечо.
Люк наконец-то заметил расплывающееся красное пятно на свежей рубашке, которую успел надеть в такси, когда искал мальчишку.
— Наткнулся на что-то острое, — солгал он. Интересно, многие ли начинают разговор с монахинями с постоянного вранья?
— Вы приехали работать или отдохнуть? — спросила она.
— Ни то ни другое. Я пытаюсь найти без вести пропавшего коллегу.
— Да вы что?
— Молодая женщина, врач. Исчезла несколько дней назад вместе со священником.
— Отец Джозеф, — утвердительно сказала монахиня.
— Вы знакомы?
— Нет. Но я молюсь за него. И за вашу коллегу тоже.
— Вы работаете для… — Люк замялся, не сумев подобрать нужное слово.
— Мы с отцом Джозефом католики. Правда, никогда не встречались. Он миссионер общества Маринолл, а я состою в ордене Сестер милосердия.
— Что-нибудь знаете о том, как их похитили?
— Почти ничего. Вчера я разговаривала по телефону с наместницей ордена в Гватемале, которая когда-то работала вместе с отцом Джозефом в Пактумале. Она вкратце пересказала последние новости о похищении. — Монахиня пожала плечами. — Боюсь, что мне добавить нечего.
— Пактумаль — это город?
— Скорее, небольшое поселение. Когда отец Джо не путешествует по деревням майя, он живет там с еще одним священником, отцом Томасом. Это их церковный приход.
— А где находится Пактумаль? — Люк почувствовал, что первоначальный план поехать в Санта- Лючину меняется на ходу.
— К юго-востоку отсюда, но я там никогда не была. Можно сказать, ваша коллега потерялась на краю цивилизации. Эта территория даже не отмечена на картах. — Монахиня с сомнением посмотрела на Люка. — Вы здесь сами по себе?
— Да.
— Пактумаль расположен почти на границе с Белизом, на довольно приличном расстоянии от главной автострады. Но если готовы заплатить, мы найдем водителя автобуса, который согласится вас довезти. Сможете уехать завтра утром.
— А должен сегодня вечером.
— В это время найти автобус не так-то просто. К тому же путешествовать ночью небезопасно. За автобусами, особенно с туристами, охотятся бандиты. Только за последний месяц здесь убили шестерых. — Монахиня поцеловала распятие.
— Я уезжаю немедленно.
Она посмотрела на настенные часы.
— Ну что ж, очень хорошо. На автобусную станцию пойдете вместе с Фрэнки. Он поможет найти водителя. Смышленый малый.
— Заметно. — Люк полез в карман и достал бумажник и паспорт Ари. — Это вещи моего приятеля. Окажите любезность, передайте ему, пожалуйста. — Он написал на бумажке название мотеля.
Женщина, покусывая уголок губ, задумчиво разглядывала Люка.
Он решил сменить тему:
— Скажите, мать Фрэнки — ей ведь недолго жить осталось?
Монахиня бросила взгляд на кровать.
— Нет, недолго.
— У вас есть для нее какие-то лекарства?
— Есть, но очень мало. Мы рассчитываем на пожертвования. Что-то вроде излишков медикаментов у фармацевтических компаний. Но их вечно не хватает.
Люк повернулся и снова посмотрел на мать мальчика.
— Сколько лет Фрэнки?
— Девять. А выглядит на все двадцать.
Люк кивнул.
— И что с ним будет, когда она умрет?
— Наверное, останется здесь. Если, конечно, захочет. — Казалось, вопрос ее слегка удивил. — Нас ведь только трое, не считая Фрэнки. В поденной работе он незаменим. Шельмец еще тот, но очень любит мать. Боюсь, намного сильнее, чем она своего сына.
За спиной вдруг раздался голос:
— Perdoneme, hermana.[10]
Люк обернулся.
На пороге, глядя на него в упор, стояли полицейские в форме.
ГЛАВА 40
Пока Фрэнки общался с водителями, которые слонялись у арочного входа на автостанцию, Люк в газетном киоске купил карту. Мальчишка что-то доказывал напористым тоном, которым сбил с толку даже копов.
