Алена сообразила: если он поймет, что не вырубил ее сразу, то будет действовать активней. Как именно, знать она не могла, но предчувствовала, что добром это не кончится. И она применила хитрость – обмякла. Он подхватил ее второй рукой и затащил на площадку между этажами. Прислонив к стене, начал ощупывать. «Ага, он тоже ни хрена не видит в темноте. Получай!» – подумала Алена и всадила маленькое лезвие перочинного ножа в него. Попала в бедро. Одновременно она завизжала. Взвыл и он и из-за боли ослабил хватку. Тогда Алена оттолкнула его ногой и снова завизжала. Он побежал вниз.
Открывались двери, в световых щелях показывались встревоженные лица людей, спрашивавших, что случилось, кто кричит. Алена сползла по стене и некоторое время сидела на корточках, широко расставив колени, на которые поставила локти, а лицом уткнулась в ладони. Жильцы грызлись меж собой из-за лампочек, которые воруют, обвиняя друг друга в воровстве, но никто не решился подойти к Алене. Наконец она нашла в себе силы встать, взбежала на пятый этаж и позвонила в дверь Риммы.
Когда та открыла, Алена, не произнося ни звука, прошла в комнату и рухнула на диван, прохрипев:
– Дай воды.
Алена выпила залпом целый стакан и задумалась. Ее новая подруга старше на десять лет, но сохранила дурацкую наивность. Она не замужем, впрочем, таких замуж не берут. Не из-за внешности, отнюдь. Внешность у нее, конечно, заурядная до жалости, однако замуж выходят и более страшненькие. Просто в Римме есть качества, которые мужчины точно не ценят: скромность, стыдливость, гордость, короче – типичный набор старой девы. Отношения подруг строятся так: лидер Алена, Римма ведомая. Сейчас, пока Алена думала, Римма послушно молчала, не мешая ей. Только через десять минут Алена произнесла:
– Тебе не кажется, что тогда, на пустыре, на тебя напал маньяк?
– Маньяк? – ужаснулась та. – Какой маньяк?
– Ты телик смотришь? Слухи до тебя доходят? – с сарказмом поинтересовалась Алена. – Я про того маньяка, про которого сейчас шуму много.
– Да, я слышала всякие ужасы. Аленушка, да что случилось-то?
– Знаешь, меня преследует один тип. И преследует с той ночи, когда я тебя выручила на пустыре. Ни разу не видела его лица, но фигуру постоянно замечаю. Он все время молчит. А сегодня... напал прямо в твоем подъезде. Я уверена, это он.
– Боже мой! Значит, он знает, что мы подружились... – В глазах Риммы сверкнула паника. – И он выслеживает нас?
– Пока он выслеживает меня, – раздраженно бросила Алена, доставая из сумочки сигареты. – Думаю, он не оставил мысли и тебя доконать, раз на пустыре не получилось. Но странно: он же не мог знать, что я иду к тебе, так? А стоял в твоем подъезде. Тебя ждал, меня или кого-то другого – не знаю. Но, мне кажется, все это не случайно.
– Что же нам делать? – испуганно хлопала глазами Римма.
Алена закурила тонкую сигарету. Любовник курит, ну, и она научилась. Теперь он покупает ей тонкие, стильные сигаретки. Правда, курить Алене не нравится, но зато дядечке нравится, если его спутница, молодая и красивая девушка, в ресторане курит.
– Знаешь, – заговорила она, как бы размышляя вслух, – меня раньше поражало, когда я слышала про насильников в лифтах. Как, думала я, они умудряются насиловать в лифте? А сегодня поняла. Они действуют быстро и неожиданно. Наверное, жертва не успевает опомниться, как лежит без сознания... ну, или стоит, как кому нравится. А потом он без остановок катается на лифте и заодно трахает несчастную. И меня сегодня он чуть не трахнул. Но говорят, после этого он убивает...
– Ты слышала, что он сделал в больнице?
Алена удивленно подняла брови, вдыхая дым, который сегодня не казался ей противным. И Римма подсела к ней на диван и рассказала, что сама знала из пятых, а то и из десятых уст. Но ведь нет дыма без огня, нет...
Эмиль много курил и думал.
В ту роковую ночь Лешка и Ольга лежали без чувств на полу в реанимации, а неизвестный сделал дело и беспрепятственно ушел. Практически до самого утра в палату никто из медиков не входил, так как все знали, что заботу о Симоне взяла на себя Ольга. По счастливой случайности, тот человек не убил Лешку. Выдавил бы из шприца чуточку больше дряни, и парень уже никогда бы не встал. А вот Симоне не повезло. В сущности, убийца шел к ней, для нее приготовил шприц и смертельную дозу.
Первой очнулась Ольга. Увидев Лешку без чувств на полу, она подняла тревогу. Юноше оказали помощь, а Симона уже не подавала признаков жизни.
Эмиль тяжело перенес смерть дочери, но перенес. Его не интересовало, каким именно наркотиком убили его дочь. Разве это столь важно? Симоны не стало. Этим все сказано.
Примерно через десять дней после похорон он задумался: а кто он такой, этот неизвестный? Почему он убил Симону? Возникшие вопросы, жгучее чувство боли от утраты, мысль о непременном возмездии не давали Эмилю покоя. И у него созрел план.
Лешка, славный паренек, обрадовался, что несчастный отец постепенно стал выходить из зоны молчания, отчуждения и безразличия. Но его удивило приглашение Эмиля съездить с ним в прокуратуру.
– Зачем? – только и спросил Лешка, садясь в автомобиль.
– Я хочу все знать, – коротко ответил Эмиль.
Он попросился на прием к следователю, занимающемуся расследованием убийства в больнице, и без обиняков задал ему несколько вопросов:
– Я хочу знать, что делается в связи с убийством моей дочери. Кого вы подозреваете? Какие у вас мысли по этому поводу? На каком вы этапе?
– Видите ли... – надменно усмехнулся молодой следователь, наверняка совсем недавно закончивший институт, – я не имею права разглашать...
– Слышь, парень, – несколько фамильярно прервал его Эмиль, ибо напротив него сидел слишком молодой человек, чтобы он стал расшаркиваться перед ним. – У меня убили дочь. Единственную. У тебя есть дети?
– Н-нет... – растерялся следователь от неожиданного напора.
– А ты все равно представь, – очень спокойно продолжил Эмиль. – Представь, как растил их, не спал ночами, когда они болели... А потом приходит чужой человек и убивает твоего ребенка. Интересно, что ты будешь чувствовать, а? В общем, меня не устраивает, если убийцу будут долго ловить или вообще не поймают, понял?
– Гражданин, – строго заговорил следователь, – вы ведете себя... Хотя я понимаю вас. И потому скажу лишь, что у нас несколько версий.
– Видишь, как просто, – улыбнулся невеселой улыбкой Эмиль, – а ты артачился. Мне как раз и надо знать, что вы успели сделать и ваши версии.
Следователь проглотил неучтивость и все же, дабы избавиться от назойливого посетителя, несколько раздраженно поведал:
– Первая версия: убийца – это психически нездоровый человек. Сейчас следствие занимается тем, что проверяет всех состоящих на учете в психдиспансере. Вторая: он – знакомый вашей дочери, с кем она отказалась встречаться. Мы проверяем ее знакомых...
– Бред, – перебил Эмиль, не повышая тона. – У Симоны не было и не могло быть парня, о котором бы я не знал.
– А может, вы плохо знали дочь? – вставил следователь.
– Хм, – горько усмехнулся Эмиль, снисходительно глядя на него. – Я слишком хорошо знал свою дочь, да сейчас это к делу не относится. Один мальчик оказывал ей знаки внимания, но он всего лишь мальчик, на убийство не способен.
– Все равно надо проверить, – вставил следователь.
– Нечего там проверять, – возразил Эмиль. – Какие еще версии?
– Ваша дочь – случайная жертва. То есть не ее намеревались убить, обознались...
– И поэтому он пришел в больницу и добил мою дочь? – разбил в пух и прах очередную бредовую версию Эмиль.
– Очень возможно, новые версии будут появляться в процессе следствия, а мы обязаны рассматривать
