даже бредовые, – отпарировал молодой человек.
– Ходят слухи, что мою дочь убил маньяк, который до нее убил двух женщин, причем – за короткий промежуток времени. У вас этой версии нет?
– Мы пока не объединяем разрозненные убийства в одно производство, – ответил следователь. – Каждое убийство, совершенное в городе и приписываемое маньяку, расследуется отдельно. Мы не усматриваем элементов серийности в совершенных преступлениях.
– Здорово ты поднаторел в этом кабинете. – Похвала из уст Эмиля прозвучала хуже оскорбления. – А когда же наконец объедините? Когда появится еще несколько трупов? Ну, ладно, вам видней. Я бы хотел знать подробности об убитых девушках. Кто они, где жили...
– Все материалы, которые мы посчитали нужным донести до сведения горожан, мы уже передали на телеканалы и радио, – обдал его холодом следователь. Наконец он вспомнил, что является хозяином кабинета, а визитер ведет себя слишком нагло, и даже личная трагедия не оправдывает его поведения. – Поезжайте туда, вам предоставят информацию.
Эмиль окатил его неменьшим холодом и, не попрощавшись, ушел. У заместителя прокурора он тоже ничего не добился, разве что ему скупо выразили соболезнования. Правда, на вопрос, какой версии придерживается зампрокурора, тот ответил прямо:
– Не могу сказать определенно. За неполный месяц у нас три убийства. Пострадавшие – женщины. Вы думаете, времени достаточно, чтобы сделать выводы и остановиться на одной из версий?
Он лукавил, это было видно невооруженным глазом. А важность с большой долей высокомерия в обличье собеседника дали Эмилю понять, что, идя вот так, напролом, он ничего не добьется. Плюхнувшись в кресло автомобиля, он произнес сокрушенно:
– В нашем городе либо полная отсталость от всей страны, либо тупость, что, собственно, является одним и тем же. Смотришь телевизор – там, за рубежом, награду обещают за поимку преступника, и немалую, а у нас почему-то скрытничают.
– А вы разве не знаете ключика к тайнам? – скептически спросил Лешка.
– И какой же? – не дошло до Эмиля.
– Деньги. Вам нужно узнать, у кого из ваших знакомых есть знакомый, который работает в следствии. Менты тоже расследуют убийства, к таким делам прокуратура подключает сыскарей из уголовного розыска. Кстати, в основном те и пашут. Вам нужно связаться с таким человеком и от него попытаться узнать, что да как. Только не прите тараном, как сегодня, а попросите консультацию. За консультацию положены бабки. Дайте. Вот и все.
– Да, просто, – согласился Эмиль. – Леша, а где ты так подковался?
– Телевизор смотрю – раз, – поделился опытом Лешка. – Дюдики читаю – два. Хоть и ругают эту литературу, а она в нашей жизни полезная, расширяет кругозор, учит, как бороться против сволочей, если тебе никто не помогает. Куда мы теперь?
– На телевидение. Посмотрим, что удастся узнать там.
На телевизионный канал они попали с трудом. Сначала вахтер звонил исполнительному директору, мол, можно ли пропустить любопытных. Тот велел позвонить главному редактору, и если редактор сочтет нужным, то он тогда выпишет пропуск. Главного редактора долго разыскивали, когда он все же ответил, по лицу вахтера Эмиль определил, что их не пропустят. Кажется, та же мысль посетила и Лешку. Правда, и тут парень быстро кое-что сообразил. Свою идею он шепотом выдал на ухо Эмилю, а тот сразу повторил ее вслух:
– Скажите, пришел отец девушки, которая погибла в больнице от руки маньяка.
Слова оказались магическими. Сразу же главный редактор попросил посетителей назвать свои имена и подождать. Через некоторое время к ним вышла девушка с двумя пропусками. Но на этом их приключения, если так можно назвать волокиту, не закончились. На этаже, где размещался телеканал, девушка попросила подождать, а сама исчезла. Прошло минут двадцать пять, Эмиль начал уже терять терпение, но в этот момент появилась еще одна девушка:
– Я журналистка, занимаюсь криминалом. Зовут меня Варвара. Вы хотите дать интервью? Тогда идите за мной.
– Погодите! – остановил ее Эмиль. – Варя, если разрешите вас так называть, я пока не хочу дать интервью. Я хочу узнать, что вам известно о жертвах маньяка. И хочу включиться в его поиски, но никто не хочет принять от меня помощи. Потом я дам двадцать интервью, сто, тысячу... Но потом. Сначала расскажите, что вам известно.
Очевидно, в девушке шевельнулась жалость. Она, наверное, сообразила, что перед ней отец, потерявший дочь.
– Хорошо, – сказала. – Все равно идите за мной.
Втроем они пришли в небольшую, но светлую, без штор, комнату, где стояли два стола с компьютерами на них и заваленные черт знает чем. Здесь же, в углу, стоял книжный шкаф со стеклянными дверцами. В нем было больше порядка, впрочем, весьма относительного. Варвара предложила присесть, а сама открывала и закрывала ящики стола, доставая то папки, то кассеты. Наконец раскрыла папку, в которой лежали фотографии. Перебрав их, она разложила несколько фото:
– Вот. Это первая жертва. Тогда еще не думали, что убийство – дело рук серийного убийцы. Буквально неделю спустя была уже вторая жертва.
Эмиль взял в руки фото и почувствовал, что у него буквально волосы зашевелились от ужаса. Тем не менее Эмиль рассматривал на фотографиях каждую мелочь, отдавал потом снимки Лешке, мельком бросая взгляды на журналистку. Варвара относилась к той категории женщин, которые, являясь блондинками, таковыми называться не могут. Блондинка – это состояние души, а Варвара с небрежно зачесанными волосами, в очках, со строгим лицом производила впечатление кондовой эмансипе, плюющей на внешность и застарелые правила. И голос у нее был эскадронно громкий, слог чеканный, слова вылетали браво:
– Ее звали Рената, двадцать семь лет. Нашли ее в подвале заброшенного дома на Баррикадной улице. Это старый дом из двух этажей, жильцов отселили давно из-за аварийного состояния, точнее – год назад. Дом успел купить один строитель...
– Зачем? – удивился Лешка.
– Он купил место, – объяснила Варвара. – Стены снесет, наймет «рабов» и на этом месте построит добротный коттедж для нуворишей. А потом продаст его. Затраты не только окупятся, но и принесут прибыль. Мы отвлеклись. Ренату помогли обнаружить кошки.
– Кошки? – переспросил Эмиль.
– Да-да, обычные кошки, – подтвердила она. – Дом стоит на отшибе, хоть и в центральном районе. Но взгляните... – Варвара развернула карту города. – Дом под номером пятнадцать стоит здесь. За ним ютятся сараи и хозяйственные постройки жилищно-коммунального сектора. Потом идут дворы и только после дворов непосредственно жилой квартал. Значит, с этой стороны Ренату не могли слышать, если она кричала. И с других сторон посмотрите – дом находится в отдалении от людных мест. Со всей округи кошки повадились ходить в подвал.
– Скажите еще, что они съели труп, будет полный ужастик, – брезгливо передернул плечами Лешка.
– Не скажу, – усмехнулась Варвара. – Труп на фотографиях, значит, кошки его не съели. Да и без того зрелище было ужасное. Одна бабуля, кошка которой постоянно пропадала, решила проследить, куда она бегает. Ну и за ней двинула через сараи, там проходы есть. Так вот, бабуля увидела, что ее кошка нырнула в подвал дома пятнадцать. Она, разумеется, за ней. В девятнадцатом веке как дома строили? На века. Стены толстые, подвалы глубокие, в два яруса. Бабка и так подслеповатая, а в подвале совсем ничего не видела, да и страшно ей стало. Звала кошку, стоя на пороге, но та на зов не пришла. Старуха как думала? Кошка не просто в подвал пошла к коту на свидание, а из нее нечисть суп собралась варить. Бабуля и вызвала милицию. И что вы думаете, по телефону она сообщила, что в доме номер пятнадцать на Баррикадной создалась угроза людям. А когда менты приехали, заявила им: «Найдите кошку».
– Представляю рожи ментов, – закатился от смеха Лешка, но осекся, взглянув на мрачного Эмиля.
– Ну, у тех была только одна мысль: сбрендила бабушка, – продолжила Варвара. – Но двое спустились в подвал. А теперь подключите воображение. Сам подвал так устроен: вниз ведут крутые ступеньки, штук десять. Расположены помещения подвала под всей территорией дома. В верхнюю их часть дневной свет
