стены. Воду зачёрпывали кувшинами из левой бочки. Я схватил со стола последний кувшин и, бесцеремонно растолкав народ, протиснулся к желобу, бросил себе в лицо несколько студёных пригоршней и вылил остатки на руки. Вода, стекая по желобу, убегала в водосток. Полотенца не было, и я вытерся носовым платком. Спасибо мамуле. Если б не она… Итак. Пора завтракать и уносить отсюда ноги. В тарелках лежала склизкая каша, похожая на овсянку. Терпеть не могу овсянку!
Поэтому взял два ломтя хлеба и кружку с водой. Жуя на ходу, подошёл к окну, выглянул наружу и обомлел…
Нет, сначала я не увидел ничего особенного. Пасмурное утро. Затянутое хмурыми тучами небо. А потом… Седые деревья с узловатыми ветками без единого листочка. Лес скелетов! Он подступал к окнам, раскинувшись во все стороны и заполняя собой горизонт … Невероятно! Неужели всё могло так измениться?
Я неплохо знал местность за рекой и был твёрдо уверен, что таких лесов в округе не существует. Наличие зверофермы я ещё мог допустить, но столько диковинных деревьев в окрестностях… Стоило припомнить вчерашнюю луну, чтобы аппетит улетучился мгновенно. Где я?! Что произошло?! И что здесь творится?
Стоп! Без паники. Будем рассуждать спокойно, не дёргаясь. Я шёл по лесу, съел бутерброд, уснул под кустом, проснулся в темноте, добрался до моста… Перенёсся в другое место?.. Фантастика!.. В какое? И когда это произошло? Ещё до моста или после?.. Подумать мне не дали, завопив:
— Мракобред!
— Гадство!
— Прозевали… Галдёж тут же растворился в грозном окрике:
— Построиться! Живо!
Меня толкнули, я выронил хлеб и устремился куда-то вместе со всеми. И через несколько секунд уже стоял у стены в толпе юношей и девушек, и мне чудилось, что людей стало вдвое больше. Потом лишь сообразил, что стена — зеркальная.
Молодёжь выстроилась в шеренгу, и я затесался где-то посередине. Вдоль шеренги прошёлся высокий худой старик в серой хламиде перепоясанной толстой верёвкой. Остановился и обвёл взглядом строй. Шеренга затрепетала, рядом ойкнули, а я задрожал при виде круглых жёлтых глаз с ненормально расширенными зрачками и торчащих во все стороны чёрных косм. Он крутил маленькой головой на неестественно тонкой и кривой шее, плавно переходящей в горбатую спину. Как будто плеч у него вообще не было.
— Кто это? — приглушённо спросил я, ни к кому не обращаясь.
— Мракобред… По прозвищу Мракодур, — прошептал черноглазый парнишка. — Надзиратель. Я в тюрьме!?!
— Заткнитесь!
Надо мной нависло бледное лицо с крючковатым носом, а из волос и бровей Мракобреда торчали перья… Жуть! Настоящий человек-птица.
— Поручения на сегодня! — клокочущим голосом командовал он, прохаживаясь перед строем и хлопая руками. — Ты! Да, ты…
И пока он раздавал поручения, а именно — кто что моет, метёт, вытирает и протирает, мой давешний собеседник протянул мне руку и прошептал:
— Оливер… Олли. Я на секунду растерялся, а потом неожиданно брякнул:
— Кеес…
За секунду до этого в мозгах что-то щёлкнуло и замкнуло на фантастических историях связанных с попаданцами… Похоже, я таки попал. И выудил первое же пришедшее в голову имечко из одной приключенческой книжки, которой зачитывался лет в десять. Раз уж угодил в страшную сказку…
— Кеес, — уверенно повторил я и пожал руку Оливеру.
— Будем знакомы, — улыбнулся Олли.
В этот момент Мракобред уставился на нас, и мы умолкли. Ненадолго. А тем временем подошла и наша очередь. Надзиратель выдал нам задание: «Помыть…», и сопроводил его непонятной инструкцией: «… второй коридор направо после шестой двери за четвёртым поворотом налево, до лестницы и лестницу на второй этаж…». С Мракобредом никто не спорил. Точно! Исправительно-трудовая тюрьма для малолетних…
— Бежим! — Олли дёрнул меня за рукав. — А то тряпок не хватит.
Мыть полы голыми руками мне не улыбалось, и я припустил вслед за Оливером, практически не представляя, куда и зачем бегу. И почему я должен что-то мыть?!
Миновав несколько коридоров, переходов и дверей, мы спустились в промозглый подвал, с капающей водой и чадящими факелами… И нашли вёдра, швабры, тряпки в холодной, сырой коморке под лестницей. Вернее швабр нам уже не досталось. Последнюю мы грустно проводили взглядами, когда её унёс какой-то рыжий бугай, распихивая недовольную толпу и внушительно потрясая добытым орудием труда. Видимо он отбил его в нечестной схватке — двое парней отсвечивали колоритными фингалами, и морщась потирали побитые места. Связываться с бугаём больше никто не хотел.
Мы с Олли отхватили ржавое ведро и два куска рваной мешковины. Зато после нас осталось всего одно мятое корыто, два выщербленных таза и сиротливая кучка ветоши. А в подвале толпились ещё десятка два несчастных.
— Вовремя мы, — усмехнулся Олли. — Пошли быстрее.
— Успеем, — буркнул я. — Работа не волк…
— Работа может и не волк, а препод — зверь, — бесцеремонно перебил меня напарник. — Вчера такое обещал за опоздание! Неделю карцера. А занятия в девять начинаются. Надо успеть. Ждать никого не будут.
Я прикинул. Мои худшие опасения подтвердились. Это какое-то учебно-исправительно-трудовое учреждение для малолетних…
— Идём!
Я всё ещё не мог до конца поверить в происходящее. Окружающее представлялось мне каким-то диковинным сном. Вот сейчас проснусь, открою глаза и…
— Ну! Чего застыл? Идём же! Я не знал — куда и поплёлся за Олли, рассуждая на ходу:
«Вот я — нормальный парень, увлекаюсь скейтбордом и компьютерными играми, слушаю рок-музыку, знакомлюсь с девушками, мечтаю о путешествиях… Поступил на экономический. И что теперь? Вместо университета оказался неизвестно где, иду непонятно зачем за этим малолетним хулиганом, держу в руках грязную мешковину, собираюсь мыть какие-то дурацкие полы… брр… в какой-то зловещей тюрьме похожей на замок… или в замке похожем на тюрьму… Бред!». Теперь осталось только выяснить — чей именно. Мой или соседа по палате? А может всё ещё обойдётся, и я просто в коме. Или в другом измерении. Сумасшедшая мысль, но на тот момент она показалась мне единственно правильной.
По пути наполнили ведро водой в скользкой комнате с трубами, умывальниками и кабинками. Наверное, это был туалет. А когда мы дошли, наконец, до заветного поворота, я решился осторожно расспросить Оливера. Вдруг, это действительно тюрьма, да ещё в другом измерении. А то, что это другое измерение — я почему-то уже не сомневался.
— Надолго ты здесь? — спросил я, отчаянно елозя мокрой тряпкой по грязному полу. Олли делал то же самое на своей половине коридора. Он отвлёкся и удивлённо покосился на меня. Н-да, неудачный вопрос.
— На пять лет, как и ты. Или ты собираешься окончить досрочно?
— А что, так можно?
— Вроде да. Один мой знакомый за три года окончил. Но он способный был. А я так… Мне не светит. Разве что выгонят за неуспеваемость или плохое поведение.
— И такое возможно? — изумился я.
— Ещё бы! Выгонят, пинка дадут и до дому не проводят. Станешь потом подмастерьем-недоучкой, если дойдёшь. Это в лучшем случае. Вот те раз… В душу закрались сомнения.
— А в худшем?
— Не знаю. Не рассказывали, — Олли потёр нос тряпкой, сморщился, сплюнул и вновь принялся
