вспомнил и воскликнул:
— Эврика!
— А это кто такая? — удивился Норд.
— Так зовут «написателя»? — переспросил Линк.
— Так называют открытие, — тут я смутился, заметив, что на меня все смотрят. — Ну, может и не такое уж открытие или не открытие вовсе… Просто вспомнил, — я стушевался окончательно.
— Говори, — подбодрил меня Дагемир. Всё-таки из четверых правителей он мне больше всех нравился.
— Это… Тут…
А дальше я рассказал им о своих приключениях во время посвящения в УМе, обо всех этих страстях с мистериями, воротами, пергаментами и карандашами. И меня никто не перебивал.
— Это все подозрительно, — такими словами закончил я свой рассказ.
— Это не просто подозрительно, молодой человек, — внезапно прокомментировал Тёмный. — Это продолжение истории. Вы понимаете, что это значит? Все переглянулись.
— Кто-то пытался открыть ворота, зная старинное предание, посредством написания, — предположил Солин.
— Не просто кто-то, а очень умелый «написатель», — вставил Тёмный. — Вероятно — магистр.
— Это означает, что заговор против волшебников и второе неудавшееся открытие врат — взаимосвязаны. Стоит только сопоставить факты и немного подумать. Тот же почерк, и опять всё завязано на Пергаменте, — констатировал Солин.
— То-то и оно, — подтвердил Тёмный. — То-то и оно. И это просто невероятная удача, что попытка не удалась. Ведь ничто бы не помешало таинственному «написателю» открыть ворота и в третий раз.
— Через миллион лет? Столько не живут, — усомнился Созидатель. — Даже прирождённые в нашем мире.
— Миллион лет должно пройти в Некедемерии, — пояснил Тёмный. — Для тамошних демонов — это десятилетие. А в нашем измерении — всего лишь какая-то сотня-другая лет. Магическое несоответствие. Не забывайте. Да и после второго открытия ничего хорошего нас не ждало. И тот, кто пытался совершить это, используя посвящение и студентов, вероятно, очень чётко это понимал. Он всем этим управлял. И мог ускорить процесс. Следующее жертвоприношение произошло бы спустя несколько лет.
— Как? — не понял Дагемир.
— С помощью пергамента конечно. Волшебного пергамента!
— Вот-вот — закивал я. — Недаром столько народу хотело его украсть, пока мы с Веренией сами пытались его стащить. И рассказал о несчастных мёртвецах и о хромоногом-одноглазом.
— Это ещё интереснее, — покачал головой Созидатель. — Но тогда тот «написатель» должен быть не просто мастером своего дела, а… я даже не знаю…, извините, быть Вестом.
— Вест сразу исключается, — напомнил Норд. — Он в Пергаменте, а не мог же Пергамент, даже волшебный, сделать все это сам собой.
— Не мог…, — Линк нахмурился. — Тогда кто?
— Надо понять мотив, — глубокомысленно выдал я.
— Парень прав, — усмехнулся Тёмный. — Установив, зачем злоумышленнику это было нужно и почему, мы поймём, кто он.
— А я говорил, — ядовито высказался Тильтилиг. — Говорил, что нельзя было красть. Не надо было нарушать договор! Вы поступили плохо, и вот как это обернулось против вас. Вы поплатились за свою…
— Сейчас не время разбираться, кто виноват и вести воспитательные беседы, — перебил его Дагемир.
— Надобно выяснить подробности прошлых событий и контакты Завирессара. Ведь многое пока сокрыто, — сказал Солин. — Но над этим мы ещё поразмыслим. А пока…, — он выразительно посмотрел на меня. — Давайте послушаем того, благодаря кому мы здесь собрались. Того, кто помешал злоумышленнику, кем бы он ни был, открыть врата Некедемерии.
Когда я сообразил, что речь идёт обо мне, то смутился:
— Да ладно…
— Не ладно, а рассказывай, Кеес, рассказывай. Как ты сюда попал, и что было после. Нам ведь надо решить и твою проблему…
А, это? С удовольствием.
И я выложил им всё с самого начала, с того момента, как сбежал из дома и университета. Я даже показал им часы и компас для полной убедительности. Впрочем, Хранителей знаний не обязательно в чём- то убеждать — они и так всё знают. Закончив рассказ, я спросил:
— А почему вы считаете, что благодаря мне все здесь собрались?
— Это же очевидно, Кеес, — улыбнулся Солин. — Если бы ты не попал в наше измерение из своего мира, то ещё неизвестно, сколько Норд проторчал бы под чёрным покрывалом в кабинете нынешнего декана или ректора. И уж точно всего остального тоже не случилось бы.
— Возможно позже — буркнул Норд, но на его слова никто не обратил внимания. А я чего-то засомневался:
— Магистр Солин, но я же не сам собой оказался в Стране Двенадцати. Благодарить следует того держателя измерений, из-за которого я обретаюсь в вашем мире.
Тёмный рассмеялся:
— А юноша не дурак! Даже умнее, чем мы предполагали. Разумеется, всё началось с держателя измерений.
— И думаю, поэтому ты сможешь вернуться, — подхватил Солин.
— Как?
— Мы устроим тебе встречу с держателем измерений. В Фегле как раз есть один такой. Вернее, одна. Моя дочь.
Везёт мне на чьих-то дочерей…
— Но она в отъезде и будет только через неделю. Подождёшь?
— Спрашиваете!
— Хорошо. Надеюсь, она тебе всё растолкует. А пока, если не возражаешь, я возьму эти предметы, — он указал на часы и компас, — чтобы изучить, как пребывание в нашем мире может отразиться на тебе.
Ох, что-то мне стало тревожно после этих слов…
— Я исчезну?
— Время покажет, — неопределённо ответил Солин, лишь усилив моё беспокойство.
Я вздохнул. Это вышло слишком громко, и Светлый магистр ободряюще улыбнулся.
— Ты в Фегле, Кеес. А здесь мы найдём способ заставить бежать время для тебя.
— Это так, — серьёзно заметил Тильтилиг и вдруг подмигнул мне. — Что-нибудь сообразим.
Не ожидал я этого от сурового бородача. Люди часто бывают непредсказуемы.
— А теперь вы, — Солин обратился к Линку и Норду. — Вы уже знаете, как снять заклятье.
— Предполагаем, — ответил Линк. — Мы думали о серебрянке.
— Это правильная мысль, — поддержал Тёмный. — Серебряная вода питает любое волшебство и снимает любое заклятие, если волшебство замешано на ней. Все волшебные предметы созданы на основе серебрянки.
— Тогда стоит попробовать, — предложил Солин.
— За чем же дело стало! — подскочил князь.
Однако Созидатель нахмурился.
— В чём дело, Тиль? — поинтересовался Солин.
— Мне бы вашу уверенность.
— Я уверен. Мы сможем разделить их с предметами. Во всяком случае, тех, кто здесь, а потом найдём и остальных.
— Отправляемся! — распорядился Дагемир и первым устремился к выходу. И все последовали за
