Вероника возвращалась от сына, когда дорогу ей преградил чёрный волк. Женщина остановилась в нерешительности. Вид у псины был, как будто бы, мирный, но кто знает, что творится в голове у этого сильного зверя? Она растерянно осмотрелась по сторонам и, о счастье, увидела, спешащего к ней хозяина волка. Анатолий Анатольевич сегодня был непохож сам на себя: гладко выбрит, одет в дорогой костюм, в котором, судя по всему, чувствовал себя не очень уютно. Вот он подошёл, поздоровался и вдруг сказал:
— Вероника, я должен кое о чём с вами поговорить. Поверьте, это очень важно!
По его голосу она поняла, что это действительно очень важно и послушно пошла за ним. Но направились они не в сторону соседнего дома, где живёт Анатолий, а к скверу и это неприятно удивило Нику, он, что же, не собирается пригласить её к себе в гости? Уловив её недовольный взгляд, Танатос, сказал:
— Было бы лучше обсудить это всё там, где нет зеркал, я вам объясню почему.
Она пожала плечами. 'В каждой хатке свои порядки': — подумала Вероника.
Подойдя к скамейки, Анатолий заботливо постелил газету и предложил ей присесть, намекая, что разговор у них намечается долгий и сложный. Она села и приготовилась почему-то ждать объяснений в любви, так ей подсказывало её женское чутьё. Она даже успела сочинить ответную речь на тему: 'Как же вам не стыдно приставать к бедной женщине, которая недавно похоронила мужа! , но, к её удивлению, разговори пошёл совершенно о другом, о том, о чём она сама предпочитала даже не думать и не вспоминать. Первые же его слова прозвучали, как пощёчина:
— Вероника, вы ведь и сами догадываетесь, что отец Ярослава не тот человек, который был вашим мужем, я имею в виду Вашего первого мужа?
— Я мужу не изменяла! — Взвилась женщина. — И вообще, ваше-то какое дело?! Это моя жизнь!
Она вскочила и собралась уйти, но Танатос резко схватил её за руку и усадил обратно на скамью.
— Успокойтесь, — почти нежно сказал он, — я не собираюсь вас ни в чём обвинять. Но вы не правы, считая, что меня это не касается.
Ника ехидно усмехнулась, с её губ едва не сорвалось: 'Очередной навязчивый ухажёр, который уверен в том, что он в ответе за всё'.
За последнее время она очень изменилась, как-то внезапно постарела, осунулась, в глазах появилась печаль и усталость и от Анатолия не могли укрыться эти перемены. Ему стало больно. Он любит эту женщину! С ней что-то нехорошее происходит, а он не может ей ничем помочь, не имеет на это права, как будто бы для того, чтобы помочь человеку необходимы какие-то просьбы и разрешения. Он горько усмехнулся.
— То, что я вам сейчас расскажу, покажется вам полнейшим бредом, но обещайте, что выслушаете меня, — попросил он…
Когда он закончил свой рассказ, Вероника уже была абсолютно уверенна, что перед ней самый обычный псих. Ей даже стало немного жалко Анатолия, или, как он назвался, Танатоса. Ну, Чтож, каждый сходит с ума по-своему. Какие-то боги, какие-то демоны, а Ярик, да, её сын, ни много- ни мало, Антихрист! Бред! Чтобы она в такое поверила, надо самой так же, как и этот тип, сойти с ума. Просто 'Ребёнок Розмари' получается!
— Вы мне не верите, — грустно отметил он, — но не спешите с выводами, я могу доказать вам, что говорю правду.
Вероника насторожилась — кто его знает, чего ждать от психа, чем ещё он собирается её удивить. Она немного отодвинулась от него и осмотрелась по сторонам, рассчитывая про себя, куда бежать, если вдруг возникнет такая необходимость. 'Господи, — подумала она, — а ведь он мне почти нравился, на вид ведь вполне приличный мужчина'.
— Я хочу пригласить вас у себе в гости, — сказал он.
Ника пыталась придумать подходящую причину для отказа, чтобы не обидеть его, но ничего на ум не шло. Идти к нему в гости она категорически не хотела. Ещё чего, остаться один на один с сумасшедшим — увольте!
— Постойте, не торопитесь с решением, — быстро заговорил Танатос, — я обещаю вам, что ничего плохого с вами не случится! Понимаю, что вы мне не верите, но хотите, я позволю вам связать мне руки, чтобы вы так не боялись?
Ей стало стыдно. Проклиная себя за излишнюю доверчивость, она всё же согласилась зайти к Анатолию в гости. Но, если уж быть честной перед самой собой, то история, рассказанная этим странным типом, почему-то показалась ей очень заманчивой. 'В моей размеренной жизни давно уже не случалось никаких приключений, — печально подумала она, — пусть будет, что будет! …
…Только выйдя из зеркала у себя дома, Вероника, наконец-то поверила в то, что говорил Танатос. Она с ужасом посмотрела в лицо тому, кто называл себя богом Смерти. Нет, её пугал не он, а тот, от кого она родила Ярослава. Никогда Вероника не видела его лица, никогда не верила в его существование и вдруг выясняется, что он существует. Одна только мысль, что Ярик — сын этого чудовища приводила её в отчаянье. Танатос поспешил успокоить расстроенную женщину:
— Я думаю, что он не так уж и плох. Вполне возможно, что мы воспринимаем его неправильно. История — самая неточная из всех неточных наук. А история того, о ком мы с вами сейчас говорили и вовсе запутанна и противоречива.
Вероника тяжело вздохнула, слова Анатолия её нисколько не успокоили. В отчаянии она упала на диван и разрыдалась. Тушь потекла, она размазывала её руками по всему лицу и шептала:
— Как же так, а? Ярик не может быть таким монстром! Он добрый, он хороший!
Танатос присел рядом и в растерянности не знал, как ему поступить. Он осторожно гладил Нику по волосам и успокаивал, как мог:
— Он не чудовище, нет! Успокойся, Ника, мы ведь ещё ничего не знаем. Я прошу тебя: не плачь.
Но куда там, слишком сильны стереотипы! Она не слышала этих спасительных слов и плакала, плакала. Мало ей, что ли, бед, так теперь ещё и это. Как же теперь относится к самому дорогому человеку в этом мире? Она не сможет себя заставить не любить его, ведь это её сын! А страх? Разве можно бояться собственного ребёнка? Танатос чувствовал почти физическую боль, видя её отчаянье и проклинал себя за то, что решился рассказать Нике всю правду, мог бы и умолчать кое-что, самое неприятное. Вот ведь остолоп!
Вдруг она спохватилась, резко поднялась и посмотрела на него таким ненавидящим взглядом, что сердце у него оборвалось.
— Вы думаете, что я вам позволю убить моего сына? Не дождётесь!
Анатолий ничего не мог понять. Вот уж действительно: женская логика — это отсутствие всякой логики. С чего она взяла, что кто-то хочет убить Ярослава? Не для того он пошёл на такой риск, чтобы позволить кому бы то ни было уничтожить парня. В отличие от Вероники он к Сатане относился несколько иначе, но ему это было несложно, ведь он знал богов и видел, что они из себя представляют. Никакой мистики, просто люди, но обладающие необычными возможностями. А значит и этот не хуже остальных, но как объяснить это испуганной женщине, которая ничего не хочет слышать?
— Ника, выслушай меня спокойно…
— С каких это пор мы на ты? — Не дала она ему договорить.
— Извините. Я хочу, чтобы вы меня выслушали. Никто не собирается убивать Ярослава. Напротив, я изо всех сил стараюсь его защитить. Успокойтесь, ради бога!
— Ради какого из ваших паршивых богов? — Она никак не желала идти ему навстречу. Сопротивлялась, как дикая кошка.
— Ради меня, например, — сказал он с вызовом. — Или я вам настолько противен? Скажите только и я уйду и никогда больше не попадусь вам на глаза.
Видимо было что-то такое в его тоне, что она мгновенно успокоилась и посмотрела на него с интересом. И сразу же вспомнила, что именно этот человек смутил её покой и перевернул всю жизнь. Неожиданно для себя самой она вдруг прижалась к нему и обняла.
— Помоги мне! Ты ведь не оставишь меня?
— Нет! — Ответил он уверенно.
…Он оказался, как ни странно, робким и очень нежным. Нет, это была не та нежность опытного ловеласа, который знает чего от него хочет женщина, Анатолий просто любит её! Анатолий? Танатос! Да
