делу, и просил немедленно поставить в известность меня или участкового, если его кто-то будет искать. Предупредил, что не исключены провокации и наезды со стороны мошенников: ваш сын в трудном положении, просил привезти то и то… даже могут смонтировать его голос и прокрутить через мобильник с подставкой телефонного номера. Короче, подготовил ее к таким штукам и постарался убедить, что Томилин под надежной охраной и ему ничего не грозит.
– И как она, поверила? – с сомнением в голосе поинтересовался Тавров.
– Вроде поверила и обещала делать все, как я сказал, – ответил Скавронов, но уверенности в его голосе не было. – Кто же их знает, этих одиноких мамаш, которые всю жизнь со своих чад пылинки сдувают?!
– Да, пожалуй, – согласился Тавров. – Телефоны ее хоть под контроль взяли?
– А как же! – воскликнул Скавронов. – Даже квартира под наблюдением. Будем надеяться, что все это к чему-нибудь приведет. А сейчас только ждать остается. Есть хотите?
Они пообедали в ближайшем кафе. После обеда Тавров ощутил неумолимый приступ сонливости и не смог сдержать могучий зевок.
– Может, поспите, Валерий Иванович? – предложил Скавронов. – У нас рядом с кабинетом комната отдыха оборудована. Чего мучиться? Если что, я вас разбужу.
Детектив согласился.
В комнате рядом с кабинетом, в котором обосновался Скавронов, стояли две раскладушки и диван с полными комплектами постельного белья.
– Однако устроились! – не удержался Тавров. – И белье, и подушки, и матрасы… Капитально обосновались!
– Да что там… – усмехнулся Скавронов. – Тут вытрезвитель напротив, во дворе, оттуда белье и взяли. Если надо, можете и душ принять. Так что располагайтесь поудобнее.
Тавров разделся, с удовольствием залез под свежую простыню и мгновенно погрузился в сон.
Таврову показалось, что он только уснул, и тут же ощутил толчок в плечо. Спросонья сыщик попытался повернуться на другой бок, но чужая рука на плече властно удержала его.
– Проснитесь, Валерий Иванович! – раздался голос Скавронова.
– Я долго спал? – спросил Тавров, с кряхтением принимая вертикальное положение.
– Не больше часа, – виновато сообщил Скавронов. Вид у него был смущенный.
– Ладно… Что случилось? Неужели Томилина нашли?
– Нашли! – подтвердил Скавронов, но почему-то без особой радости.
У Таврова сжалось сердце.
– Он что, мертв? – прямо спросил он.
– Нет, что вы! – поспешил успокоить его Скавронов. – Жив! Сам пришел!
– Ага! Сбежать умудрился? – расспрашивал Тавров, торопливо одеваясь.
– Нет, – отрицательно покачал головой Скавронов. – Говорит, что отпустили.
– Вот как?! – удивился Тавров. – Странно… И когда?
– Вчера вечером, часов около девяти.
– Что?! – воскликнул Тавров. – А где же он болтался столько времени?! Всю ночь, утро и половину дня?
– Тут такое дело… – морщась, словно от зубной боли, начал Скавронов. – Короче, ночь он провел в вытрезвителе!
– Погоди! – озадаченно потер лоб Тавров. – Это тот вытрезвитель, что напротив УВД во дворе?
– Он самый, – вздохнул Скавронов и с досадой воскликнул: – Глупость какая! Мы его ищем, всех на уши поставили, а он у нас под носом на койке отдыхает!
– Да как он туда попал?!
– Так я же говорю: подобрали его недалеко отсюда, в сквере Павших Борцов возле Кузнецкого моста. Был пьян в дым, лыка не вязал. Оказал сопротивление. Привезли его в вытрезвитель, так он там буянил. Документов при нем нет. Оставили протрезвиться, а утром отправили оформлять… за хулиганство. Он в КПЗ проторчал до обеда, пока до него руки не дошли. Вот и обнаружилось, что этого Томилина вся псковская милиция ищет вторые сутки, а он уже в КПЗ сидит.
– Бред какой-то! – устало потер виски Тавров. – Слушай, Виталик! Найди-ка мне что-нибудь от головной боли, а то сил нет никаких… И пойдем к Томилину.
– Это моментально! – пообещал Скавронов. – А Томилин в кабинете напротив, там с ним мои ребята уже работают.
Скавронов принес Таврову таблетку пенталгина и чашку кофе. Тавров проглотил лекарство, запил содержимым чашки, по вкусу мало похожим на кофе, и отправился в кабинет.
У стола на стуле сидел Томилин: помятый, всклокоченный, с мешками под глазами. Увидев Таврова, он явно обрадовался.
– И вы здесь, Валерий Иванович?! Как хорошо! – заулыбался Томилин.
– Чего хорошего? – не разделил его радости Тавров. – На волоске от смерти был, да, видно, сам этого пока не понимаешь.
– Почему не понимаю? – не согласился Томилин. – Как вспомню, аж мороз по коже!
– Мороз у него по коже, – проворчал Тавров. – Ты как себя чувствуешь? Разговор вести можешь?
– Могу, конечно, вот только спина болит, – пожаловался Томилин. – Уж не почки ли?
– Какие там почки?! – усмехнулся Скавронов. – Тебя врач уже осматривал. Когда ты буянил и с нарядом драться пытался, тогда и получил пару раз дубинкой по ребрам.
– Я буянил?! – поразился Томилин. – Вообще-то я ничего не помню. Бандиты меня отпустили, только водкой накачав. Да еще убедились, что я уже дошел до кондиции. Только после этого в машину посадили.
– Понятно… – кивнул Тавров и предложил: – Вот что, Володя! Давай-ка по порядку. Начнем вот с чего: почему ты в Пскове с поезда сошел?
– Потому что мне ваш Егорыч позвонил на мобилу и сказал: так, мол, и так, я со Скавроновым договорился, что тебя встречу в Порхове, но сейчас я в Пскове и нам там удобней встретиться будет – ну, чтобы потом крюк не делать. Я и согласился: мне-то какая разница?
Скавронов с Тавровым переглянулись.
– А почему ты решил, что это Егорыч? – спросил Тавров.
– А кто же еще? – удивился Томилин. – Он сам так сказал, да еще на Скавронова сослался – как же мне не поверить? Паролей-то нам не выдавали.
– А следовало бы… – проворчал Тавров и покосился на Скавронова.
Тот недовольно поморщился и бросил Томилину:
– Ладно! Давай дальше!
– Вышел я в Пскове на перрон.
– А проводница ничего тебе не сказала? – спросил Тавров. – Ведь ты до Порхова ехать должен был.
– Нет, ничего не сказала. Наверное, думала, что я прогуляться решил: ведь со мной только сумка была, – пояснил Томилин.
– Ясно… А дальше что?
– Пошел я на привокзальную площадь. Ко мне подошел мужик лет тридцати пяти на вид и сказал, что он и есть Егорыч. Сказал, что машину возле автовокзала оставил. Дошли пешком до машины: черный джип «Паджеро».
– А номера случайно не московские? – насторожился Тавров.
– Да, московские, – подтвердил Томилин и тут же, к удивлению детектива, на бумаге написал номер машины.
– Запомнил? Молодец! – похвалил Скавронов, хватая лист бумаги и передавая своему помощнику. – Пробей-ка по-быстрому!
– Как же ты номер запомнил? – поинтересовался Тавров. – Заподозрил что-то?
– Да нет, ничего не заподозрил, – ответил Томилин. – Просто мне этот Егорыч номер машины по телефону сообщил.
