не станете на нас доносить?
Рокси вскинула руки:
— Я — ни за что.
— А ваша мама — ябеда, — язвительно сказала Клара. — У меня была пачка легких «Мальборо», и она, как узнала об этом, тут же побежала рассказывать сестре Бекки.
— Понимаю. Когда я училась в школе, она заметила, что я курю, и до сих пор мне это припоминает. — Клара поморщилась.
— Она такая.
— Так у Дойла действительно в комнате есть винокуренная установка?
— Ага, — сказал Си-Джей. — Нам пришлось прекратить встречаться у него, потому что там стало слишком дымно.
— Вот неприятность! Это ведь не опасно, да?
Клара помахала рукой:
— Да нет, на самом деле это не винокуренная установка. Она не делает алкоголь. Она просто делает алкоголь лучше.
Си-Джей повернул кресло с Кларой за угол.
— Дойл раньше всегда готовил свой особый бурбон. Мы утром запустили установку и замутили новую партию. — Он остановился перед дверью с номером 210.
Клара наклонилась и постучала один раз. Затем три раза. Затем четыре коротких стука подряд.
Дверь медленно приоткрылась, и высокая, очень худая и бледная женщина в рыжем парике, с тростью в руке и в длинном ярко-розовом балахоне, из-под которого торчали носки новехоньких кроссовок, сурово на них посмотрела.
— Кто вы такая, черт возьми? — спросила она у Рокси. Клара проехала мимо женщины в комнату. Си-Джей, обиженно насупившись, вошел следом.
— Роза, не шуми. Это мисс Роксана, дочь миссис Тремейн.
Роза окинула Рокси придирчивым взглядом:
— Откуда нам знать, что вы та, за кого себя выдаете?
— Вы хотите посмотреть на мое водительское удостоверение?
Роза поджала губы.
— Вы не похожи на свою мать.
— Спасибо.
— Так вот, я здесь президент, и здесь у нас не проходной двор.
Клара поставила каталку на тормоз и приподняла с колен платок, накрывавший «Доритос».
— Си-Джей проболтался мисс Рокси о винокуренной установке.
Роза негодующе посмотрела на старика, но тот лишь добродушно улыбался.
— Вы не расскажете? — спросила она, вонзаясь в Рокси взглядом.
— Нет, — сказала Рокси. — При условии, что опасность никому не грозит, я обещаю ни одной душе не рассказывать о том, что я услышу или увижу в этой комнате.
— Ладно, — ворчливо сказала Роза. Она ткнула пальцем в сторону свободного стула: — Лучше садитесь. Нам пора начинать.
Рокси села и обвела взглядом комнату. Обычная больничная палата с больничной кроватью, простой деревянной тумбочкой, двумя пластиковыми стульями, кушеткой, обитой дерматином, — все казенное. Но Клара покрыла всю эту казенную мебель разнообразными пледами, подушечками, развесила картины, расставила цветы в горшках и нарядные свечи.
В углу комнаты горела свеча, что, как подумала Рокси, было против правил, но теплый аромат ванили мешался с чем-то еще… Этот запах был ей смутно знаком.
И вдруг она поняла. То была «травка». Медсестры были правы насчет уборщицы.
Клара открыла пакет с чипсами:
— Время для клубного угощения.
Роза села на табурет и наклонилась вперед. В своем широком балахоне она напоминала хищную птицу, узревшую добычу.
— Отличная работа, Клара! Кто-нибудь тебя видел?
— Только сестра Бекки, и ей все равно. Я просто зашла на кухню и сказала поварихе, что мне срочно нужно в туалет. Она тут же помчалась искать сестру. Мы с Си-Джеем схватили пакет «Доритос» и слиняли.
Роза сунула руку в пакет с чипсами, и остальные последовали ее примеру. Роза облизала губы.
— Я вообще-то не очень люблю «Доритос», но сегодня они ничего на вкус. — Она посмотрела на Рокси и после непродолжительной паузы спросила: — Что ваша мама о нас рассказывала?
— Я должна помочь в деятельности вашего клуба, вывозить вас в город и так далее.
— Хм. Лучше скажите, что вы тут, чтобы не давать нам смотреть «Место преступления». — Роза взяла еще один чипс. — Ваша мама никогда не говорила нам, что вы перекрасились в блондинку.
— Она не знала об этом.
Клара замерла:
— Почему?
Рокси пожала плечами:
— Это мои волосы.
Роза смотрела на нее с невольным уважением.
— Готова поспорить, что вашей маме это не понравилось.
— Совсем не понравилось, — согласилась Рокси.
Си-Джей посмотрел на часы:
— Всего четырнадцать минут осталось до «Места преступления». Нам бы лучше поскорей начать встречу.
— Верно! — Роза вскочила, вытащила розовую утку из-под мешка с бельем, налила из нее примерно с палец жидкости в пластиковый стакан и сунула его Рокси в руки:
— Вот. Это прочистит вам мозги.
Клара с приставного столика взяла еще один стаканчик и поставила его на подлокотник кресла- каталки.
— Плесни, Роза!
Рокси с недоверием смотрела на жидкость.
— Вы все уверены, что это безопасно?
Клара хихикнула.
— Сладкая моя, мы пили бурбон Дойла восемь лет каждую субботу до того, как он преставился. Теперь это уже не может никому из нас навредить. — Она подняла стаканчик: — За здоровье! И за то, чтобы мы делали то, что хотим!
Рокси вздохнула и пригубила бурбон. Он был… недурен. Она сделала еще глоток. Весьма недурен.
Бурбон приятно пощипывал язык и так же приятно согревал внутренности.
— Что бы там ни делал этот ваш эмульгатор, получается очень даже неплохо.
Комната, казалось, наполнилась золотистым сиянием, и Рокси вдруг почувствовала невыразимо теплые дружеские чувства к этим милым старикам.
Она захихикала при мысли о том, что сказал бы Ник, если бы увидел ее пьющей бурбон в компании обитателей дома престарелых. Рюмочка-другая ему бы не помешала — он бы немного расслабился, почувствовал бы себя не служителем закона, а просто человеком. Скинул бы полицейскую форму.
Она была бы не против помочь ему снять эту форму в буквальном смысле. Приталенная зеленая рубашка так ладно облегала его грудь и плечи, будила в ней… воображение. И вид ремня, что ловко обхватывал его бедра, заставлял ее желать сделать то же самое.
Здесь действительно было жарко, иди с ней было что-то не так?
Рокси допила бурбон.
Роза топнула обутой в кроссовок ногой:
