абсолютно здоров. Ни одной помарочки - ни внешне, ни внутренне. Прямо хоть завтра в космос. Туристом. Только деньги остается найти.
Профессор Мигунов, проводивший терапевтическое обследование, не скрывал своего удивления. Он был поражен общим удовлетворительным состоянием кандидата Макарова. Единственное, что насторожило профессора, так это синие, словно припухшие ногти на руках и ногах.
- Вы что, красите их? - спросил доктор, отмахиваясь от видения ладошкой как от чужого пука.
- Упаси Господь! - перекрестился Владимир Сергеевич.
- А почему синие? - домогался медицинский службист.
- Сходят, - пояснил Макаров.
- Кто? - не понял врач.
- Ногти, - ответил Макаров. - А новые растут. Без конца.
- Грибок заел? - решил мимоходом уточнить врач.
- Да нет, просто сапоги тесноваты, - придумал на ходу кандидат Макаров.
- И на руках тоже от сапог? - въедливо спросил медик.
- На руках дверью прищемил, - выкрутился пациент.
- Сразу на обеих? - продолжал вести пытку на благо страны специалист по общим медицинским вопросам.
Макаров пожал плечами, мол, вам видней от чего все это. Думайте сами, решайте сами.
- Грызть меньше надо, - посоветовал медик.
- И на ногах? - спросил Макаров.
Медик еще раз внимательно осмотрел пациента с головы до ног, оставил, наконец, в покое ногти и принялся сопоставлять здоровье Владимира Сергеевича в целом с его возрастом. Он пытался вспомнить или отыскать в справочнике подходящие аналогии для объяснения феномена хотя бы самому себе. У других кандидатов - а их уже прошла целая череда - какие-то неполадки да имелись, а тут полное и невероятное здоровье, пышущее и бьющее в глаза.
Профессор долго не отпускал Владимира Сергеевича, ходил кругами и задавал все новые и новые вопросы. Ему, маститому практику, который не понаслышке знал тонкости здорового образа жизни, несмотря на старания, не удалось законсервироваться в подобной поре, а какому-то проходимцу-политику, кандидату из провинции, удалось, понимаешь ли.
- Вы как этого добились? - интересовался профессор, намеренно глубоко и до боли прощупывая мускулы Владимира Сергеевича на руках и остальных участках тела явно вне медицинского освидетельствования, словно пытался взять отовсюду образцы тканей за основу для работы над собой.
- Да ничего особенного, - сказал Макарон, делая наклоны по просьбе врача и доставая пол ладонями. - Просто терплю жизнь, и все.
Врач замерил рост Владимира Сергеевича, пропальцевал на предмет увеличения щитовидку, проверил, нет ли рези в селезенке, спросил, не болел ли кандидат свинкой - все как на призывной комиссии в военкомате. При слове 'свинка' Макарон захихикал будто от щекотки. Он признался, что свинкой не болел, а вот краснуха - было дело - одолевала на всех пространствах российских кожных покровов.
- Краснуха в былые времена одолевала не только вас, - согласился с ним врач, - народу от этой напасти полегло несметное количество.
- Вы имете в виду строй? - спросил Владимир Сергеевич.
- Нет, я имею в виду плодово-ягодное, - пояснил медик.
Рост Владимира Сергеевича согласно замеру прибавился за последний месяц на несколько сантиметров - это означало, что позвоночник выпрямился и стал более подвижным. Врач попросил подопытного поделать махи ногами.
- Я могу и в шпагат усесться! - устремился к геникологическому креслу Владимир Сергеевич. - Гибкость хоть куда!
- Не надо никуда усаживаться, - остановил его профессор. - Вы же не Сажи Умалатова. К тому же, я не закончил обследование.
- Хорошо, хорошо, - не стал перечить Владимир Сергеевич. - Я могу усесться и потом.
- Просто факт довольно редкий, - признался врач.
- В каком смысле? - вдумался Владимир Сергеевич.
- В вашем возрасте - и такая форма, - обобщил свои опасения профессор.
- После бани я вообще летаю, - шепнул Макарон. - Попарюсь - и фьють!
- Понятно. Вы взгляните вот сюда, - привлек врач Владимира Сергеевича к столу, на котором стояло оборудование. - Присутствие извращенного зубца на электрокардиограмме говорит о наличии у вас пубертатного сердца, - произнес профессор. Владимир Сергеевич сразу понял, о чем речь. И тем не менее переспросил, понимая, что подотстал от современности по линии служебной практики.
- Какое-какое сердце?
- Пубертатное, - пояснил профессор. - Каким оно бывает в период полового созревания. Ударный объем вашего органа гораздо выше среднестатистического. Такое впечатление, что у вас установлен водитель ритма и мощный искусственный насос. Звучность сердечных тонов изменчива, но вполне циклична. На экране наблюдается мерцание и трепетание желудочка, а электрокардиограмма предсердий имеет вид беспорядочных волн различных форм и величины, которые перемежаются с регулярными предсердными волнами без пауз, имеющих пилообразный вид. С такими делами в вашем возрасте вы должны были умереть, но ваше самочувствие, пульс и давление пригодны для полетов. Это мне и не дает покоя, - признался осматривающий.
- Вы полагаете, я нездоров? - придвинулся к нему Владимир Сергеевич.
- Напротив, вы более чем здоровы, - повел его в противоположную сторону врач. - Справку я вам подпишу. Но вы не просто здоровы. Вы патологически здоровы!
- Разве такое бывает? Патологически здоров... - повторил Владимир Сергеевич. - Не знаю, как вам, а мне это понятно и объяснимо.
- И каким же немыслимым образом вы себе это можете объяснить? полюбопытствовал профессор Мигунов.
- Дело в том, что предвестник мерцаний - всего лишь отголосок моих чудовищных мыслей, и не более того. Так бывает. Стимуляция нерва буквально через минуту может привести все в норму. Вот смотрите. - Владимир Сергеевич пошарил у себя под мышкой, нащупал нерв, помассировал, и все и впрямь пришло в норму.
- Удивительно, - констатировал врач. - Уму непостижимо!
- Просто я очень волнуюсь, - признался Владимир Сергеевич. - Выборы все же. И не кого-нибудь выбираем, а президента. Здесь, в нашем случае, - ткнул в себя пальцем Владимир Сергеевич, - ведущий патогенный фактор становится мелкоочаговым или просто переходит в истерический припадок с мелкими клоническими судорогами, незаметными для постороннего глаза. Признаться, меня иногда так трусит от процесса мышления... просто ужас!
- Но вы не боитесь, что ваше прогрессирующе усердие и эта особенность развития приведут к тампонаде? У вас идет активное очищение сосудов, куски холестерина отрываются от стенок вместе с сосудистой тканью.
- Не знаю, - развел руками Владимир Сергеевич, - но, понимаете, если бы у меня была отрицательная перспектива, я бы имел бледные кожные покровы и слизистую с цианичным оттенком. Согласны? - украдкой спросил Макарон.
- Согласен, - ответил доктор.
- Так, значит, процесс регулируется?
- Верно, - заговорщицки согласился с ним профессор, - но грудные отведения электрокардиограммы говорят об обратном. Ваше сердце кидает вас то в жар, то в холод.
- Правильно, - шептал Макарон, - зато умеренное количество выпота должно бы и вас навести на мысль совершенно противоположную. Раз идет чистка организма - его и кидает. Просто я долго применял всасывание и отложение в депо. И между системами возникла лабиальная связь.
- И что? - встрепенулся врач, ожидая чего-то еще более невероятного.
- Ничего, - сообщил Владимир Сергеевич. - Употреблял клюквенный морс наружно. Отсюда -
