желтыми ногтями.
Струмс схватил саперную лопатку и одним махом перерубил эту руку у предплечья. Раздался чавкающий звук, точно разрубили огромный гнилой помидор. Однако отрубленная кисть продолжала крепко сжимать мою руку. Я завизжал от ужаса.
- Он с тыла прорвался! - закричал профессор. В его руках появилась бутыль со святой водой.
Профессор плеснул ею на мертвеца, который все еще пытался схватить меня уцелевшей рукой.
Послышалось шипение, точно это была серная кислота. Зомби забился в конвульсиях и задымился.
- Коля, зажигай костры, - отдал команду Струмс.
В один миг заполыхали четыре пятиконечные звезды по краям магического круга. Упыри шарахнулись в сторону. В ярком свете костров стало видно, что их около десятка. Но свет вырвал из тьмы и еще одну группу фигур, стоявших поодаль. Это были явно живые люди.
Мертвец, который проник в круг, продолжал дергаться на земле, и стал как бы всасываться в нее (другого определения я не подберу). Внезапно он исчез. Так же внезапно исчезли и все остальные. Мы остались одни, и только четыре костра чадили черным, жирным дымом.
Митя остановился, перевел дыхание и в который уже раз закурил.
- А дальше что? - Валентина Сергеевна от нетерпения вся подалась вперед. - Дальше, Митя, дальше.
Митя молчал, попыхивая папиросой.
- Это все, - наконец сказал он.
- Как все? - Валентина Сергеевна недоверчиво улыбнулась.
- Представьте себе. На другой день, когда профессор с ассистентом снова собрались на кладбище на раскопки, я сказал, что больше в этом не участвую. Честно говоря, испугался. Да и до сих пор, когда вспоминаю, испытываю не совсем приятные чувства.
Профессор меня не удерживал.
- Ну, что ж, - сказал он, - я понимаю, что втянул вас в неприятную историю. Не подготовил, ничего не объяснил... Поэтому не смею задерживать. Хотя вдвоем нам будет тяжелее. А хотелось бы разобраться во всей этой чертовщине. Ну, прощайте. - Он пожал мне руку и, посвистывая, зашагал вслед за ассистентом.
С тех пор о них я больше не слыхал.
И вот совсем недавно мне стало известно, что Струмс жив и здравствует.
- Что же будет со мной?! - вскричала библиотекарша. - Ведь если всему этому верить, мне осталось жить двенадцать дней. Нет, уже одиннадцать. - Она посмотрела в окно, где занималось бледное утро.
- Выход один, - сказал Забалуев. - Надо ехать в Лиходеевку, на месте во всем разобраться.
- Вот вы и поезжайте, - усмехнулся Митя, - вдвоем. С меня достаточно. Как вспомню руку в зеленой плесени... Вся трухлявая, а из нее черви выползают... - Его передернуло. - Нет уж! Увольте!
- Но ведь надо же что-то делать, - продолжал Забалуев. - Нельзя же так все оставлять. В конце концов человеческая жизнь в опасности!
- Я вас очень уважаю, Петр Петрович, - тихо заговорил Митя, - и мне понятно ваше беспокойство. Но, вы, видимо, не понимаете, с чем столкнулись. Это - Зло. Зло с большой буквы, существующее сотни, может быть, тысячи лет. Мы не знаем, что это, откуда это и как с ним бороться. Случайно заглянули за грань реальности, и что же? Все наши представления рушатся, как карточный домик.
- Митя, все это словеса! - воскликнул Забалуев. - Ты поможешь или нет?
Воробьев встал, обвел присутствующих долгим взглядом и, не прощаясь, вышел.
Некоторое время сидели молча. Потом поднялась Валентина Сергеевна.
- Ну что же, Петр Петрович, пора домой. Спасибо за помощь.
- Пойдемте, я вас провожу, Валентина Сергеевна, - засуетился Забалуев.
- А бутыль со святой водой у вас есть? - усмехнулась Валентина Сергеевна.
- Святую воду достать можно, - в тон ей сказал архивариус. Вооружиться согласно Митиньм рецептам.
Они вышли из здания архива. Было раннее летнее утро, свежее и чистое. Вдали раздался гудок паровоза. Ему ответили фабричные гудки. Шла будничная жизнь без всяких чудес.
- И все-таки ехать! - вдруг сказал Забалуев. - Решено! Сегодня же.
- Но... - начала было Валентина Сергеевна.
- Никаких 'но'. Сейчас идите поспите, а часиков в одиннадцать я за вами зайду, и двинемся. Чем сидеть и ждать неизвестно чего, лучше идти навстречу опасности, - высокопарно произнес архивариус.
...Валентина Сергеевна, как женщина пунктуальная, ровно в одиннадцать часов вышла из своей квартиры, уже готовая к путешествию. Во дворе было пусто. Она присела возле подъезда в ожидании.
Вдруг раздался сильный шум. Во двор въехал мотоцикл с коляской. За рулем сидел Митя, а за его спиной скорчился Забалуев.
- Экипаж подан, - сказал Митя весело.
- Он едет с нами, - добавил Забалуев, - я его не уговаривал, сам решился.
До Лиходеевки добрались довольно быстро. Сразу же встал вопрос: где остановиться?
- Я думаю, - сказал Забалуев, - Валентине Сергеевне лучше всего отправиться к той старушке, у которой она останавливалась в первый раз. А мы с Митей расположимся где-нибудь за деревней в лесу; палатка у нас есть, так удобней, и внимание привлекать не будем. А вы, Валентина Сергеевна, объясните, что решили продолжить свой грибной промысел. Завтра же с утра выходите за деревню и прямо по дороге пройдите с полкилометра, там мы вас будем поджидать.
На том и порешили.
Вот и знакомый дом. Хозяйки не было видно, и Петухова нерешительно остановилась у калитки. Вспомнились последние слова бабки. Мол, через день увидимся. 'Ну что ж, и бабка замешана в эту историю', - со странным удовлетворением констатировала Валентина Сергеевна.
Ничего больше ее не удивляло.
- А, это ты, Валечка! - неожиданно раздался веселый возглас, - За грибами своими вернулась?
Библиотекарша чуть не подпрыгнула с испугу. У нее за спиной стояла Агриппина Кузьминична.
- Ну, проходи в дом, - продолжала старуха. - Грибы твои подсохли, дождей-то не было.
Валентина Сергеевна вошла в дом, и снова, как в первый раз, бросились ей в глаза иконы. Она подошла к киоту и стала разглядывать иконы: святые строго и печально глядели на нее со старых досок, словно укоряли в чем-то.
Остаток дня прошел в беседе и чаепитии. Поздно вечером от нечего делать перекинулись с бабкой в картишки. Ни о том, зачем приехала библиотекарша, ни о минувших событиях не говорили.
- А хочешь, Валя, я тебе погадаю? - внезапно спросила старуха.
- Ну что ж, погадайте, - усмехнулась Петухова. Старуха достала другую колоду карт: большую и засаленную. Карты были странные. Таких Валентина Сергеевна никогда не видала. Без обычных мастей королей, дам... Их заменили странные зловещие символы.
- Что это за карты такие? - заинтересовалась она.
- Специальные гадальные карты. 'Тарот' называются. Достались мне давным-давно по случаю. Принадлежали когда-то здешнему помещику Кокуеву.
- Кому-кому? - удивленно переспросила Петухова.
- Да был тут один. Все нечистого тешил. Ну да ладно...
Старуха разбросала по столу карты, внимательно рассмотрела их, потом смешала и разложила снова, но уже в другом порядке. Пристально посмотрела на библиотекаршу:
- Ну что тебе, бабонька, сказать... Бьются за тебя две силы, одна хорошая, другая не приведи Господь. Пока черная-то сила перетягивает.
- И перетянет? - взволнованно спросила Петухова.
- Все зависит от тебя самой, но не только. Есть кто-то третий, кто перетянет чашу весов, а вот в какую сторону - не ясно. Но только опасную ты игру затеяла, бабонька, ох, опасную.
Старуха смешала карты, перекрестилась: - Пора спать...
'Почему все кругом говорят загадками?' - думала Валентина Сергеевна, ворочаясь на кровати. С этими мыслями она заснула...
Утро, серенькое и теплое, неярко горело августовским светом. Сильная роса приятно холодила ноги, пока она бежала к колодцу умываться. Хозяйка была уже во дворе, несла из хлева полное ведро парного молока.
- Да ты никак куда собралась?
- В лес пойду за грибами. - Валентина Сергеевна старательно отводила глаза от пытливого взгляда хозяйки.
- Не находилась еще, - помрачнела та. - Ну иди, коли есть охота. Только мой совет - в сторону кладбища не ходи. Попей-ка молочка.
Немного погодя, библиотекарша была готова к выходу. Только вот беда корзинки для грибов у нее не оказалось.
- Да возьми мою. - Хозяйка подала ей большую корзину. - На-ка молочка на дорожку. - Она протянула ей кринку, туго обмотанную чистой белой тряпкой. - Поставь на дно, по дороге выпьешь.
Валентина Сергеевна быстрым шагом двинулась в путь.
Товарищи ее уже встали и позавтракали.
- Ну, какие на сегодня планы? - спросил Забалуев.
Валентина Сергеевна предложила тут же идти на кладбище, что было встречено без возражений.
По дороге библиотекарша поинтересовалась у Мити, далеко ли отсюда был лагерь профессора Струмса.
- Совсем рядом. Я, между прочим, туда уже сходил.
- Ну и что?
- Да ничего, никаких следов не осталось.
Дорогу на кладбище вроде бы никто точно не знал, но дошли до него неожиданно быстро. Подул ветерок. Из-за туч выглянуло солнце, серое утро перешло в яркий летний день. И при солнечном свете кладбище казалось отнюдь не зловещим.
Валентина Сергеевна заинтересовалась надгробиями. Она ходила от одного памятника к другому, пытаясь прочесть полустертые временем надписи, разглядывала причудливые обелиски. Наконец они вышли к старой часовие. Библиотекарша подошла к дверному проему и заглянула внутрь. Лучи света, пробивавшиеся сквозь дыры в крыше, причудливо выхватывали фрагменты полуосыпавшихся фресок на стенах. Она повернулась, пытаясь вспомнить, где находится тот памятник, на котором прочитала она дату предполагаемой смерти.
Взгляд ее сразу же нашел накренившуюся
