плиту из черного мрамора.
- Вот он, - боязливо произнесла библиотекарша, указывая на памятник.
- Ну-ка, ну-ка. - Забалуев достал из кармана очки и подошел к надгробию. За ним последовал и Митя.
Она же осталась на месте, со страхом и нетерпением ожидая результатов. Внезапно раздался веселый смех. Смеялись оба. 'Что они, с ума сошли?' опешила библиотекарша.
- Идите-ка сюда! - захлебываясь от смеха, позвал Забалуев.
Она нерешительно подошла, не понимая причины их веселья.
- Читайте! - усмехаясь, приказал Забалуев.
Она вгляделась в надпись.
'Петушкова Валентина Савельевна, - изумленно прочитала она. - Вдова действительного статского советника, потомственная дворянка'. Дальше шли даты рождения и смерти. Год рождения действительно походил на ее, но только это был девятнадцатый век, а дата смерти и близко не соответствовала нынешнему году. Валентина Сергеевна стояла, ничего не понимая.
- Конечно, вы обознались, - сказал Забалуев. - После кошмарной ночи, грозы, опять же спали урывками.
- Так, что же, ничего этого не было? - еще до конца не веря, спросила Петухова. - И жутких женщин, и руки, показавшейся из могилы?
- Ну, конечно, - последовал ответ. - Вам все приснилось. А имя на памятнике похоже на ваше, в горячке немудрено ошибиться.
Валентина Сергеевна в недоумении переводила глаза с одного на другого. Забалуев весело улыбался, лицо же Мити было нахмурено. Он еще раз внимательно прочитал надпись.
- Похоже на правду, - задумчиво произнес Митя. - Хотя...
- А ваша история, Митя, не сродни ли истории Валентины Сергеевны? Забалуев насмешливо посмотрел на Воробьева. - Воробушек вы мой ненаглядный, признайтесь, что все это придумали, так сказать, подыграли нашей уважаемой библиотекарше.
- Бросьте! - сердито возразил Митя. - Валентина Сергеевна, возможно, и ошиблась, но я-то был в трезвом уме. Пойдемте, покажу вам место раскопок.
Он быстро зашагал среди надгробий. Следом за ним двинулся и Забалуев.
Петухова плелась за ними и чувствовала себя последней дурой.
Казалось бы, радоваться надо. Все оказалось просто дурным сном. Однако сердце подсказывало: не все здесь так просто...
Товарищи ее были уже довольно далеко. Они остановились и, оживленно жестикулируя, о чем-то спорили. Нехотя подошла к ним и она.
Первое, что увидела, был памятник, та самая полуразбитая дорическая колонна. Под ней, как свидетельствовала надпись, покоилась девица Дарья Сергеевна Сурина.
- Ну вот, убедились, Валентина Сергеевна? - Забалуев показал рукой на могильную насыпь. - Никаких следов раскопок. Плита на месте, да вы посмотрите, ведь никаких следов!
- Прошло несколько лет. - хмуро заметил Митя.
- Каких лет?! - Забалуев язвительно усмехнулся. - Здесь ничего не изменилось с момента погребения. Вы, помнится, сказали, что оставили могилу открытой?
- Ее могли и закопать.
- И не оставить никаких следов? Помилуйте. Неужто предо мной краевед и археолог?
- Так вы хотите сказать, что я все выдумал? - Лицо Мити покрылось красными пятнами.
- Успокойтесь, голубчик. Я ничего не утверждаю, но факты...
- А имя на памятнике?
- Ну, имя... Его вы могли прочитать в книге Кокуева, а что вы здесь бывали и раньше, я не сомневаюсь.
- Ладно, идемте назад, - махнул рукой Митя. - Может быть, это и к лучшему. Во всяком случае, ничего не нужно объяснять, да и Валентине Сергеевне, как выяснилось, ничего не угрожает.
- Я устала, - жалобно проговорила Петухова. Чувство опасности не только не покинуло ее - напротив, стало сильнее. Что-то тут не так. - Давайте передохнем.
- Конечно-конечно, - подхватил Забалуев. - Передохнуть нужно обязательно. Да и перекусить не мешало бы.
Он один сохранял спокойствие и присутствие духа и был, казалось, весел. Быстро разложил на траве белую салфетку, достал снедь. Валентина Сергеевна вспомнила про свое молоко, вытащила из корзинки кринку.
- Не желаете, Петр Петрович?
- Нет-нет. - Забалуев сделал брезгливую гримасу. - Не употребляю.
- А я, пожалуй, выпью. - И она поднесла кринку ко рту.
- Фу! Да молоко скисло! А ведь утром только хозяйка надоила...
- Ничего удивительного, - заметил Забалуев. - Жарко сегодня, вот и результат. Нужно в молоко сажать лягушку, тогда ни за что не скиснет.
- Какая гадость! - Валентину Сергеевну передернуло от отвращения.
- Так говорите, сегодня утром надоили? - Митя с любопытством взял кринку и понюхал содержимое. - Впечатление такое, будто ему дня три-четыре, вон даже позеленело, - он вылил молоко на землю.
Они в молчании дошли до палатки.
- А дальше-то что? - спросила Валентина Сергеевна.
Откликнулся Забалуев.
- Я думаю, - начал он, - нужно возвращаться в город. - Все прояснилось: не было никакой надписи, да и кладбище самое обычное. Что старинное верно. Но не более. А колдуны, ожившие мертвецы - плод воспаленного воображения.
Митя как-то странно посмотрел на него.
- Митя, ты уж признайся, что хотел, так сказать, разыграть Валентину Сергеевну. Пошутил слегка. Шутка, конечно, не совсем удачная, но оригинальная. И я, старый осел, можно сказать, поверил тебе, поперся в эдакую даль...
- Да, - сказал Митя хмуро. - Это была шутка.
Валентина Сергеевна недоуменно посмотрела на него. Она вообще перестала что-либо понимать.
- Ну что ж, давайте собираться, - сказал Забалуев.
Митя молча копался у мотоцикла.
- Мне надо к хозяйке сбегать, - спохватилась Петухова. - Корзину отдать, вещи свои захватить.
- Ну, давайте быстрее. К вечеру хотелось бы быть дома.
Хозяйка встретила ее у ворот.
- Грибов-то набрала! Да все - один к одному. - Она с интересом посмотрела в корзину.
- Уезжаю я, вот за вещами пришла. За корзину спасибо.
- Не успела приехать - опять уезжаешь. Странная ты, Валентина, женщина. Ну что же, воля твоя...
- Возьмите вашу кринку.
- Ну как, молочко-то понравилось? У меня вкусное молочко, не чета городскому.
- Да скисло оно, молоко ваше.
- Как скисло, не может быть! - Старуха понюхала кринку. Действительно. Да ведь я утром надоила, не может такого быть. Постой, постой, постой. - Она внимательно посмотрела на Петухову. - Ты ведь по лесу не одна ходила?
- Не одна, - подтвердила та. - Мы втроем приехали, на мотоцикле.
- А кто твои товарищи?
- Обычные люди, старичок один - в архиве работает, и историк наш городской. Да в чем дело-то?
Старуха ничего не ответила. Замолчала, что-то обдумывая. Через несколько минут она попросила:
- Слушай, покажи их мне.
- Ну пойдемте, только все-таки объясните, в чем причина вашего интереса?
- После объясню, пойдем скорее.
Минут через пятнадцать они подошли к тому месту, где стояла палатка. Все уже было сложено. Возле мотоцикла стоял один Митя.
- А Петр Петрович где? - спросила Петухова.
- Да тут был. - Митя огляделся по сторонам, - Сейчас придет, наверное.
Старуха внимательно оглядела Митю, потом повернулась к Валентине Сергеевне:
- Старичок-то - куда он делся?
Та недоуменно пожала плечами.
- Петр Петрович, - закричал Митя. - Где вы, идите сюда! Но в лесу было тихо.
- Так, ребятки, - утвердительно произнесла старуха. - А ведь это колдун был.
- Какой колдун?! - испуганно воскликнула Валентина Сергеевна.
- Да старичок-то ваш. Вы вот его ждете, а он, конечно, не явится.
- С чего вы взяли, что он колдун? - внимательно глядя на старуху, спросил Митя.
- Молоко свежее скисло в минуту - первый признак. К тому же исчез он.
- А сами-то вы кто? - Митя, казалось, не удивился сообщению.
- Я-то? Да никто, божья старушка. - Она усмехнулась. - Местная жительница.
- Мне еще на кладбище показалось - Забалуев как-то странно себя вел.
- Так вы и на кладбище были? - удивилась старуха. - А зачем? Не пора ли мне всю правду рассказать?
- С какой стати? - вскинулся Митя.
- А с такой. Без меня вы вряд ли выпутаетесь из этой истории.
- Эге, ты, бабка, видно, из той же шайки... - протянул Митя.
- Тьфу, дурень! Из шайки... Ты, голубок, да и барышня твоя, по всему видать, в такую переделку попали - не приведи Господь. Садитесь на вашу тарахтелку, да поедем ко мне. Нет-нет, я ногами дойду, - отмахнулась бабка на приглашение сесть в коляску.
Сбитая с толку всеми этими чудесами, Валентина Сергеевна пошла рядом со старухой, Митя поехал вперед.
- Ты мне сразу бы все рассказала, пользы было бы больше. А сейчас... Бабка махнула рукой.
- Да с чего бы я докладывать стала, и так один раз все рассказала, вон что получилось. Вы говорите - колдун. Да быть этого не может!
Вскоре они втроем сидели за столом в избе хозяйки. Запыхтел самовар, забулькал в стаканах чай.
- Ну же, жду, - властно произнесла старуха. - Давай, первая рассказывай, - кивнула она Валентине Сергеевне.
На протяжении всего рассказа она молчала, иногда задумчиво кивала головой и только когда библиотекарша описывала виденное на кладбище, старуха досадливо крякнула:
- Эк тебя угораздило! И чего ты мне сразу всего не рассказала!
- Ну, теперь ты, - обратилась она к Мите.
Когда его история была завершена, старуха попросила:
- Ну, а теперь о колдуне этом.
Перебивая друг друга, они стали рассказывать о событиях последних дней.
- Ладно, - сказала старуха. - Ну, про Лиходеевку вы кое-что знаете. Но здесь живут не одни колдуны. Вот я, например. С черными не знаюсь, хотя дела их мне известны. И они меня не трогают. Что тут к чему, долго рассказывать, да и знать вам не обязательно.
